Сочинения

Высоцкий Владимир Семенович

1979 год

x x x

В белье плотной вязки,В шапчонке неброской,Под буркою бати —Опять шерстяной —Я не на Аляске,Я не с эскимоской, —Лежу я в кроватиС холодной женой.Идет моей НадеВ плетеной рогоже,В фуфайке веселой,В китайском плаще,И в этом нарядеОна мне дорожеЛюбой полуголой,А голой — вообще!Не нашел сатана денька,Все зимы ему мало! —Нет, напакостил в праздник точь-в-точь!..Не тяни же ты, Наденька,На себя одеялоВ новогоднюю ночь!Тьфу в нас, недоенных,Чего мы гундосим!Соседу навесить —Согреться чуток?В центральных районахВ квартирах — плюс восемь,На кухне — плюс десять,Палас — как каток.Сожгем мы в духовкеВенгерские стульяИ финское креслоС арабским столом!Где надо — мы ловки:Все прем к себе в улья,А тут, интересно,Пойдем напролом?Вдруг умы наши сонныеПосетила идея:Десять —

это же с водкой полста!Наливай же граненые,Да давай побыстрее!..Вот теперь красота!

x x x

Слева бесы, справа бесы,Нет! По новой мне налей!Эти — с нар, а те — из кресел:Не поймешь, какие злей.И куда, в какие дали,На какой еще маршрутНас с тобою эти вралиПо этапу поведут!Ну, а нам что остается?Дескать — горе не беда?Пей, дружище, если пьется,Все пустыми невода.Что искать нам в этой жизни?Править к пристани какой?Ну-ка, солнце, ярче брызни!Со святыми упокой…

Лекция о международном положении прочитанная человеком, посаженным на 15 суток за мелкое хулиганство, своим сокамерникам

Я вам, ребяты, на мозги не капаю,Но вот он — перегиб и парадокс:Ковой-то выбирают римским папою —Ковой-то запирают в тесный бокс.Там все места — блатные расхватали иПришипились, надеясь на авось, —Тем временем во всей честной ИталииНа папу кандидата не нашлось.Жаль, на меня не вовремя накинули аркан, —Я б засосал стакан — и в Ватикан!Церковники хлебальники разинули,Замешкался маленько Ватикан, —Мы тут им папу римского подкинули —Из наших, из поляков, из славян.Сижу на нарах я, в Нарофоминске я.Когда б ты знала, жизнь мою губя,Что я бы мог бы выйти в папы римские, —А в мамы взять — естественно, тебя!Жаль на меня не вовремя накинули аркан, —Я б засосал стакан — и в Ватикан!При власти, при деньгах ли, при короне ли —Судьба людей швыряет как котят.Но как мы место шаха проворонили?!Нам этого потомки не простят!Шах расписался в полном неумении —Вот тут его возьми и замени!Где взять? У нас любой второй в Туркмении —Аятолла и даже Хомейни.Всю жизнь мою в ворота бью рогами, как баран, —А мне бы взять Коран — и в Тегеран!В Америке ли, в Азии, в Европе ли —Тот нездоров, а этот вдруг умрет…Вот место Голды Меир мы прохлопали, —А там — на четверть бывший наш народ.Плывут у нас по Волге ли, по Каме лиТаланты — все при шпаге, при плаще, —Руслан Халилов, мой сосед по камере, —Там Мао делать нечего вообще!

x x x

Меня опять ударило в озноб,Грохочет сердце, словно в бочке камень.Во мне живет мохнатый злобный жлобС мозолистыми цепкими руками.Когда мою заметив маету,Друзья бормочут: «Скоро загуляет», —Мне тесно с ним, мне с ним невмоготу!Он кислород вместо меня хватает.Он не двойник и не второе "я",Все объясненья выглядят дурацки, —Он плоть и кровь — дурная кровь моя —Такое не приснится и Стругацким.Он ждет, когда закончу свой виток,Моей рукою выведет он строчку, —И стану я расчетлив и жестокИ всех продам — гуртом и в одиночку.Я оправданья вовсе не ищу, —Пусть жизнь уходит, ускользает, тает.Но я себе мгновенья не прощу,Когда меня он вдруг одолевает.Но я собрал еще остаток сил,Теперь его не вывезет кривая:Я в глотку, в вены яд себе вгоняю —Пусть жрет, пусть сдохнет — я перехитрил.

x x x

Мой черный человек в костюме сером!..Он был министром, домуправом, офицером,Как злобный клоун он менял личиныИ бил под дых, внезапно, без причины.И, улыбаясь, мне ломали крылья,Мой хрип порой похожим был на вой,И я немел от боли и бессильяИ лишь шептал: «Спасибо, что живой».Я суеверен был, искал приметы,Что мол, пройдет, терпи, все ерунда…Я даже прорывался в кабинетыИ зарекался: «Больше — никогда!»Вокруг меня кликуши голосили:"В Париж мотает, словно мы в Тюмень, —Пора такого выгнать из России!Давно пора, — видать, начальству лень".Судачили про дачу и зарплату:Мол, денег прорва, по ночам кую.Я все отдам — берите без доплатыТрехкомнатную камеру мою.И мне давали добрые советы,Чуть свысока похлопав по плечу,Мои друзья — известные поэты:Не стоит рифмовать «кричу — торчу».И лопнула во мне терпенья жила —И я со смертью перешел на ты,Она давно возле меня кружила,Побаивалась только хрипоты.Я от суда скрываться не намерен:Коль призовут — отвечу на вопрос.Я до секунд всю жизнь свою измерилИ худо-бедно, но тащил свой воз.Но знаю я, что лживо, а что свято, —Я это понял все-таки давно.Мой путь один, всего один, ребята, —Мне выбора, по счастью, не дано.

x x x

Я никогда не верил в миражи,В грядущий рай не ладил чемодана —Учителей сожрало море лжиИ выплюнуло возле Магадана.Но свысока глазея на невежд,От них я отличался очень мало —Занозы не оставил Будапешт,А Прага сердце мне не разорвала.А мы шумели в жизни и на сцене:Мы путаники, мальчики пока!Но скоро нас заметят и оценят.Эй! Против кто?Намнем ему бока!Но мы умели чувствовать опасностьЗадолго до начала холодов,С бесстыдством шлюхи приходила ясностьИ души запирала на засов.И нас хотя расстрелы не косили,Но жили мы, поднять не смея глаз, —Мы тоже дети страшных лет России,Безвременье вливало водку в нас.

x x x

А мы живем в мертвящей пустоте —Попробуй надави, так брызнет гноем…И страх мертвящий заглушаем воем —И вечно первые, и люди, что в хвосте.И обязательное жертвоприношенье,Отцами нашими воспетое не раз,Печать поставило на наше поколенье,Лишило разума, и памяти, и глаз.И запах крови, многих веселя…

x x x

Мне скулы от досады сводит:Мне кажется который год,Что там, где я, — там жизнь проходит,А там, где нет меня, — идет!А дальше — больше, каждый день яСтал слышать злые голоса:— Где ты — там только наважденье,Где нет тебя — все чудеса!Ты только ждешь и догоняешь,Врешь и боишься не успеть,Смеешься меньше ты и, знаешь,Ты стал разучиваться петь!Как дым твои ресурсы тают,И сам швыряешь все подряд.Зачем? Где ты — там не летают,А там, где нет тебя, — парят.Я верю крику, вою, лаю,Но все-таки, друзей любя,Дразнить врагов я не кончаю,С собой в побеге от себя.Живу, не ожидая чуда,Но пухнут жилы от стыда —Я каждый раз хочу отсюдаСбежать куда-нибудь туда.Хоть все пропой, протарабань я,Хоть всем хоть голым покажись,Пустое все: здесь — прозябанье,А где-то там — такая жизнь!Фартило мне, Земля вертелась,И взявши пары три белья,Я шасть — и там! Но вмиг хотелосьНазад, откуда прибыл я.

x x x

Я верю в нашу общую звезду,Хотя давно за нею не следим мы:Наш поезд с рельс сходил на всем ходу —Мы все же оставались невредимы.Бил самосвал машину нашу в лоб,Но знали мы, что ищем и обрящем, —И мы ни разу не сходили в гроб,Где нет надежды всем в него сходящим.Катастрофы, паденья, — но между —Мы взлетали туда, где тепло…Просто ты не теряла надежду,Мне же — с верою очень везло.Да и теперь, когда вдвоем летим,Пускай на ненадежных самолетах, —Нам гасят свет и создают интим,Нам и мотор поет на низких нотах.Бывали «ТУ» и «ИЛы», «ЯКи», «АН»…Я верил, что в Париже, БарнаулеМы сядем, — если ж рухнем в океан,Двоих не съесть и голубой акуле!Все мы смертны — и люди смеются:Не дождутся и нас города!Я же знал: все кругом разобьются,Мы ж с тобой — ни за что никогда.Мне кажется такое по плечу —Что смертным не под силу столько прыти! —Что налету тебя я подхвачу,И вместе мы спланируем в Таити.И если заболеет кто из насКакой-нибудь болезнею смертельной,Она уйдет, — хоть искрами из глаз,Хоть стонами и рвотою похмельной.Пусть в районе Мэзона-ЛаффитаУпадет злополучный «Скайлаб»И судьба всех обманет — финита, —Нас она обмануть не смогла б!

Через десять лет

Еще бы — не бояться мне полетов,Когда начальник мой Е. Б. Изотов,Жалея вроде, колет как игла."Эх, — говорит, — бедняга!У них и то в ЧикагоТри дня назад авария была!.."Хотя бы сплюнул, все же люди — братья,И мы вдвоем и не под кумачом, —Но знает, черт, и так для предприятьяЯ — хоть куда, хоть как и хоть на чем!Мне не страшно, я навеселе, —Чтоб по трапу пройти не моргнув,Тренируюсь уже на землеТуго-натуго пояс стянув.Но, слава богу, я не вылетаю —В аэропорте время коротаюЕще с одним таким же — побратим, —Мы пьем седьмую за деньЗа то, что все мы сядем,И может быть — туда, куда летим.Пусть в ресторане не дают на вынос,Там радио молчит — там благодать, —Вбежит швейцар и рявкнет: "Кто на Вильнюс!..Спокойно продолжайте выпивать!"Мне лететь — острый нож и петля:Ни поесть, ни распить, ни курнуть,И еще — безопасности для —Должен я сам себя пристегнуть!У автомата — в нем ума палата —Стою я, улыбаюсь глуповато:Такое мне ответил автомат!..Невероятно, — в Ейске —Почти по-европейски:Свобода слова, — если это мат.Мой умный друг к полудню стал ломаться —Уже наряд милиции зовут:Он гнул винты у «ИЛа-18»И требовал немедля парашют.Я приятеля стал вразумлять:"Паша, Пашенька, Паша, Пашут.Если нам по чуть-чуть добавлять,То на кой тебе шут парашют!.."Он пояснил — такие врать не станут:Летел он раз, ремнями не затянут,Вдруг — взрыв! Но он был к этому готов:И тут нашел лазейку —Расправил телогрейкуИ приземлился в клумбу от цветов…Мы от его рассказа обалдели!А здесь все переносят — и не зря —Все рейсы за последние неделиНа завтра — тридцать третье декабря.Я напрасно верчусь на пупе,Я напрасно волнуюсь вообще:Если в воздухе будет ЧП —Приземлюсь на китайском плаще!Но, смутно беспокойство ощущая,Припоминаю: вышел без плаща я, —Ну что ж ты натворила, Кать, а, Кать!Вот только две соседки —С едой всучили сетки,А сетки воздух будут пропускать…Мой вылет объявили, что ли? Я быНе встал — теперь меня не поднимай!Я слышу: "Пассажиры на ноябрь!Ваш вылет переносится на май!"Зря я дергаюсь: Ейск не Бейрут, —Пассажиры спокойней ягнят,Террористов на рейс не берут,Неполадки к весне устранят.Считайте меня полным идиотом,Но я б и там летел Аэрофлотом:У них — гуд бай — и в небо, хошь не хошь.А здесь — сиди и грейся:Всегда задержка рейса, —Хоть день, а все же лишний проживешь!Мы взяли пунш и кожу индюка — бр-р!Снуем теперь до ветра в темноту:Удобства — во дворе, хотя — декабрь,И Новый год — летит себе на «ТУ».Друг мой честью клянется спьяна,Что он всех, если надо, сместит."Как же так, — говорит, — вся странаНикогда никуда не летит!.."…А в это время гдей-то в Красноярске,На кафеле рассевшись по-татарски,О промедленье вовсе не скорбя,Проводи сутки третьиС шампанским в туалетеСам Новый год — и пьет сам за себя!Но в Хабаровске рейс отменен —Там надежно засел самолет, —Потому-то и новых временВ нашем городе не настает!