Согдиана
Шрифт:
Селяне расхохотались. Воин смутился и разжал кулак.
— Никуда не направимся, — сказал он угрюмо. — Мы ушли из Ирана, потому что не хотели защищать персов. Тут же наша земля, и если юнаны пойдут на нас войной, мы постоим за себя, так и знай. Пусть только Спантамано прикажет.
— А, ты из отряда Спантамано? — спросил кузнец с любопытством, в котором сквозило уважение. При этих словах бактрийские купцы переглянулись.
— Да, — ответил воин. — Ладно, прощайте, мне пора в крепость.
Он вышел. Оба торговца незаметно выскользнули следом. Высокий нагнал согдийца и тронул его за руку. Воин оглянулся.
— Добрый человек, — сказал купец. — Я друг Спантамано. Но здесь я никому не знаком, поэтому мне трудно попасть в замок. Не снесешь ли ты Спантамано вот это письмо? Из него он узнает, что я приехал, и примет меня. Умоляю тебя, сделай это если не ради меня, то ради Спантамано, твоего предводителя! Я торговец. Глупые люди утверждают, будто торговцы скупы. Но я докажу тебе, что это не так.
И бактриец вручил воину золотую монету.
— Для друга Спантамано я готов на все! — воскликнул обрадованный воин, пряча за пазухой монету и тугой свиток, зашитый в узкий шерстяной мешочек. — Где тебя найти, если господин сатрап пошлет за тобой.
— В харчевне, из которой ты вышел сейчас.
Когда воин удалился, один бактриец сказал другому на греческом языке:
— Или Спитамен согласится…
— Или отрубит нам головы, — добавил его товарищ.
Согдиец честно доставил послание Спантамано. Тот удивился и подробно расспросил воина о «друге». Затем отослал его, вскрыл мешочек и развернул свиток из папируса. Письмо было написано по-персидски. Первые же слова послания повергли Спантамано в изумление.
"Искендер Зулькарнейн шлет привет потомку великого Сиавахша, прочитал Спантамано, не веря своим глазам. — Радуйся! Я много слышал о твоих достоинствах считаю тебя благороднейшим из мужей Согдианы. Вот почему я обращаюсь к тебе, а не к другим вельможам твоей благословенной страны. Слушай же то, что тебе говорит сын бога Аммона…"
Спантамано отер широким рукавом вспотевший лоб и продолжал читать:
"…Забота о благе моего народа заставила меня покинуть страну отцов и повела по дороге войны против Дариавуша. Тебе известно, сколько притеснений чинили персы юнанам, как надругались они над храмами наших богов. Пока существует корень Гахаманидов, народы мира не могут жить спокойно. Боги повелевают мне истребить этот проклятый род и водворить повсюду радость и благополучие. Я разметал полчища иранцев, как ветер золу, и освободил множество племен от персидского ига. Но враг еще не растоптан. Братоубийца сатрап Бесс жив и скрывается в Наутаке…"
Потомок Сиавахша поднялся, трясущимися руками наполнил кубок, опорожнил его тремя глотками и снова склонился над свитком.
"…Я узнал, что Бесс опирается на тебя, и скорби моей нет предела. Разве Бесс не враг и тебе, о потомок Сиавахша? Разве Гахаманиды не отняли престол Согдианы у твоих отцов? Почему же ты пригрел на своей груди ядовитую змею, которая рано или поздно тебя ужалит? Неужели ты хочешь выступать вместе с кровожадным Бессом против того, кто идет к тебе с братской улыбкой на устах? Неужели ты не поможешь мне пресечь козни мерзкого человека, которого мы ненавидим оба? Воины мои утомлены бесконечным походом. Я давно вернулся бы в свою страну, если бы злой Бесс не угрожал мне мечом за моей спиной. В сердце моем нет ненависти, в голове нет дурных мыслей против согдийцев. Наказав Бесса, я уйду обратно, так как меня зовет очаг родного дома. И Согдиане станет твоей. Подумай над этими словами, мой брат Спантамано…"
Согдиец выронил свиток и оцепенел. Затем порывисто вскочил с места и побежал к выходу. Но у порога спохватился, остыл и неверным шагом возвратился в зал. Не кроется ли подвох в речах Искендера? Нет, разве сын бога Аммона осквернит свои уста ложью? А почему бы нет? Разве не пропитано ложью все вокруг?
Спантамано, боясь сделать неверный шаг, призвал Датафарна, Оробу, Вахшунварту и Хориена, знатного согдийца, такого же осторожного человека, как и старый бактриец. Послание Искендера их тоже поразило и заставило задуматься. Всех беспокоило одно: не таится ли в письме Зулькарнейна обман? Быть может, он замыслил расколоть объединенные силы персов, согдийцев и бактрийцев, а потом разгромить их по одиночке?
— Любое решение опасно, — пробормотал Вахшунварта. — Я не знаю, что делать.
— Я тоже, — присоединился к нему Хориен.
— Но выбирать все-таки надо! — воскликнул Ороба. — И поскольку это так, неужели мы окажемся дураками и станем на сторону слабейшего? К дайву Бесса! Оробе неплохо жилось при персах. Я думаю, при юнанах будет не хуже. Хватайте Бесса — и делу конец!
— Ороба прав, — тихо сказал Датафарн. — Свяжите Бесса и отдайте Искендеру. Одной собакой станет меньше.
Спантамано быстро повернул голову и бросил на Датафарна удивленный взгляд.
"Ага, братец! — усмехнулся он про себя. — Ты, оказывается, зубаст. Мы с тобой еще поживем на белом свете, я вижу".
— Так что же вы советуете, Вахшунварта и Хориен? — сердито спросил потомок Сиавахша.
— Решай сам, — промямлил Вахшунварта, пряча глаза.
— Сам решай, — повторил Хориен.
— Шакалы! — не сдержался владетель Пенджикента. — Я решу, а потом вы камнями забросаете меня, если выйдет неудача. Не так ли?
Они промолчали. В это время у входа во дворец послышался шум. "Спантамано! Спантамано!" — кричала толпа. Появились испуганные телохранители. Один из них сообщил, что тысяча или две горожан, вооруженных дубинами и топорами, оттеснили от ворот стражу и ворвались в замок. Они хотят видеть Спантамано.
— Зачем? — спросил пенджикентец.
— Не знаю.
— Спантамано! Спантамано! — ревела толпа.
Тот, кого она призывала, проворно вскочил на ноги и быстро вышел на террасу, бледный, злой, готовый ко всему.
Как только он появился, толпа мгновенно стихла. Лишь над скопищем черноволосых, светлых и седых голов колыхались, стукаясь и звеня друг о друга, дубины, пики и секиры.
— Я здесь! — крикнул Спантамано звонко. — Чего вы от меня хотите?
— Защити от персов! — опять загремела толпа.
— Что там произошло такое?
— Притесняют!
— Обирают!
— Женщин похищают!
— Крадут детей!
— Отнимают скот!
— Почему вы обращаетесь ко мне? — сердито заорал потомок Сиавахша. У вас есть свой правитель, — Спантамано ткнул в появившегося сбоку Оробу, — пусть он и спасает вас от грабителей. Разве у меня мало своих дел, чтобы я тут еще с вами возился?
Его слова смутили и, видимо, обидели этих людей. По толпе пошел недобрый гул. Вперед выступил загорелый до черноты старик с распахнутой на волосатой груди рубахой.