Соглашение
Шрифт:
– Постараюсь.
Прикинул, какой вопрос будет первым. Как обычно? Все всегда начинают с одного.
– Вас называют Старейший, но вы молоды. Почему?
О, я угадал.
– Старейший - это термин из человеческого языка. Люди стали называть нас так из-за Кехесселя, который был старым даже по меркам древнейших.
– И все же вы слишком молоды, - качнула она головой и еще раз внимательно меня осмотрела.
– Мой возраст не должен вас волновать.
– Значит, вы маг... выдающийся? Активный?
– нахмурилась она, покусала в
Я подумал над тем, чтобы перейти на общий язык Шадира, уж его-то Салтия должна хорошо знать. Нет, не стоит. Судя по любопытным глазам, мои ответы интересуют не только сектантку. Вздохнул и просто сказал:
– Старейшего выбирает Богиня.
– А что главное для нее?
Для чего это ей? Праздный интерес?
Я не ответил, лишь неопределенно пожал плечами, продолжая идти вперед. Поймет намек? Кажется, что да, не дождавшись продолжения, сектантка перевела тему.
– Почему вы нам помогаете?
– сделала она явное ударение на "вы".
– Я думала, Старейший - это как король. Главный.
– Я не король, - о, многие бы посмеялись с этой идеи, - Это сложно объяснить.
Старейший. Один из наших титулов, наряду с Мудрейшим, Святейшей и многими другими, о существовании которых люди даже не подозревают, и оттого, мы их именуем на феалтаи - на прошлом варианте нашего языка.
Как сформулировать то, кем является Старейший? Я не король, но близок к нему. Я не верховный жрец (это роль Святейшей), но выше него. Я - стою отдельно от всех остальных. Не попадаю ни в одно определение.
Старейший заключает договоры. Старейший объявляет войны. Старейший проповедует, молится, служит, сражается. Если только захочет.
Я могу делать практически все или не делать ничего.
Моя главная задача - это быть перед народом и следовать за Богиней.
– Я помогаю потому, что все остальные отказались.
Иногда мне говорят, что я слишком человечен, после всех тех лет, которые я провел, живя среди хагранов. Среди древнейших это считается оскорблением.
Вот и опушка леса. Слава всем богам, дошли.
Тут все как и всегда: ровный ряд деревьев, слишком ровный для леса, добавил бы я. Тут заканчивается одно из заклинаний, не пускающих ко мне древнейших. Я чувствую его также явственно, как можно чувствовать разделение воды и воздуха. Граница между прошлым и будущим.
Моя личная дах-сирит, линия, через которую ты либо перешагиваешь вперед, либо не пересекаешь ее вообще. И в любом из этих вариантов не оглядываешься и не жалеешь.
Я замер, не решаясь сделать шаг. Я даже не смотрел вперед. Я закрыл глаза и контролировал дыхание.
Вдох. Выдох.
– Быстрее, чем мы шли к вам, - невольно отметил эльф, Релис, если правильно запомнил.
Они прошли вперед, не обратив внимания на мою заминку.
Вот он, мой страх, я стою перед ним и, как всегда, не знаю, что делать.
Можно ведь еще отменить все и уйти? Закрыть глаза на все проблемы, как закрываю их сейчас?
Вдох. Выдох.
Нельзя, Санринссаль. Давай, ты сможешь. Впереди нет ничего, что несло бы тебе опасность.
Я вздохнул, прислушиваясь к лесу. Что будет, если я останусь в его тиши? Все без изменений: покой, милая суета моего дома, эльфы Илишара, лесная нечисть. Раз в полгода - ворох писем и договоров с едва сдерживаемыми проклятиями. С вопросами от двух древнейших: когда они смогут наконец вернуться домой.
Вдох. Выдох.
Ну же. Долго будешь стоять под взглядами хагранов? Шагай!
Что будет, если прятаться и дальше? Бесконечная скука, жажда общения. Желание увидеть братьев и младшую сестру. Желание встретиться с Анрунг раньше, чем истечет этот год. Желание летать, шагать под небом, видеть этот мир. Все это останется.
Внутренним зрением я видел неясный силуэт, выше меня на две головы - Она, спокойно стоящая прямо на невидимой, но такой ощутимой для меня границе. Я обратился к Ней с немым вопросом, молитвой, просьбой указать мне путь. Она ответила мне, с хитрой ухмылкой, с неизменной страстью в низком голосе:
– Как же, Санринссаль. Ты знаешь мой ответ. Ты идешь - я иду рядом. Делай то, что ты считаешь важным.
– Важным? Ты не оставляешь мне выбора своими словами, Богиня, - я улыбнулся ей и, открыв глаза, сделал шаг вперед, под красное солнце в пустых небесах.
Глава 2.
Умершие и ушедшие
Оказывается, я о многом уже успел позабыть.
О том, насколько жарко здесь бывает вне леса, даже когда солнце уже почти зашло. Насколько впечатляющий вид открывается, когда деревья не мешают обзору. Насколько другой здесь воздух, насколько тянет здесь летать. Как хочется раскрыть крылья и мчаться вперед, к недостижимому горизонту.
О том, насколько мне становится плохо, когда я вижу эту пустоту.
С первым порывом сбежать я худо-бедно справился.
Но дальше...
Стыдно вспомнить, как тряслись мои руки, когда я доставал из сумки легкий темный плащ и натягивал в спешке капюшон себе на глаза. Как я стоял, прислонившись к дереву, поскольку не мог и шевельнуть резко ослабевшими ногами.
Но я переборол себя. Шагнул один раз, потом еще, отсчитывал про себя вдохи и выдохи, избегал любой мысли о ментальной магии или же о позорном нытье Богине.
Хорошо, что я все еще был рядом с Илишаром. Я чувствовал лес, его спокойную силу. Я закрывал глаза, когда становилось совсем плохо, - и вспоминал, как сидел иногда на опушке, прислонившись к теплому дереву, и смотрел на просторы за лесом. Тогда я не боялся. Знал, что в безопасности, под защитой Илишара. Что вокруг меня - реальный мир, а не та бесконечная пустота, которую я вижу в открытом небе.