Сокол. Трилогия
Шрифт:
– Рано уходите! – с сожалением посетовал молодой человек и, улучив момент, подхватил под локоть Уну, наклонился, шепнул: – Ты, кажется, обещала мне кое-что показать.
– Тсс! – Девушка проводила взглядом уходивших подруг. – Покажу! Идем за ними скорее.
– За ними? – Максим удивился. – А интересно куда?
– Увидишь!
Вместе с остальными девушками они вышли во двор, направляясь к небольшим домикам почти у самой стены, – именно там и жили все слуги. Ночь была теплой и звездной, золотистый
– Сетнахт уже принес первую жертву, – останавливаясь у пруда, тихо прошептала Уна. – Ты чувствуешь – пахнет кровью.
Юноша застыл рядом.
Кровь? Точно – кровь!
– Так ты хотела показать…
И тут вдруг послышался отвратительный, мерзкий вой! Максим вздрогнул и прислушался: вой исходил не снаружи, не из пустыни, а был где-то здесь, рядом, словно прямо в саду, за кустами, прятался отбившийся от стаи волк.
– Это шакал, – пояснила Уна. – Священный зверь Сета. Сейчас я покажу тебе храм. А потом мы вместе будем молиться Амону – и наши молитвы станут вдвое сильней. Ну, что ж ты стоишь? Идем!
Не говоря больше ни слова, молодой человек зашагал следом за своей спутницей. Немного пройдя по посыпанной песком дорожке, они свернули, ступая прямо по траве и пробираясь через кусты терновника.
– Ай! – зацепившись за шип, непроизвольно вскрикнула Уна. – Кажется, я порвала платье.
– Ничего, можно зашить, – попытался утешить Максим.
– Зашить? Ты с ума сошел? Это ж такая ткань, что все будет видно. – Девушка явно пригорюнилась. – И зачем я только его сегодня надела?
– Так и пусть будет видно! Зашить нарочно такими блестящими или разноцветными нитками, каким-нибудь узором, будто бы специально…
– Узором? Цветными нитками? – Уна ткнулась носом в щеку юноши. – А это мысль, клянусь Амоном! Узором… Пожалуй, я так и сделаю… Так, мы пришли. Сюда.
Они и в самом деле уже оказались перед базальтовой стеной храма. Пригнувшись, девушка юркнула в какой-то узкий ход, и Максим быстро проскользнул следом. Откуда-то тянуло дымом и тем самым мерзким запахом – кровью.
– Этим лазом пользуются при ремонте, – обернувшись, прошептала девушка. – И еще по нему поступает воздух.
Максим едва удержался, чтоб не чихнуть, – судя по количеству пыли, ходом давненько уже никто не пользовался.
– Иди сразу за мной, – предупредила Уна. – Здесь темно – не потеряйся. И старайся не очень шуметь.
Ход стал 'yже, потом снова расширился, выгнулся, вот появились ступеньки – вверх, вверх, вверх. Максим даже запыхался с непривычки, а вот Уне, похоже, было хоть бы что.
– Теперь сюда, направо. – Девушка тронула парня за локоть. – Пришли!
Они остановились в узкой
– Смотри! – взволнованно прошептала девушка.
Макс приник к отверстию, сквозь которое было хорошо видно все внутреннее убранство храма – с колоннами, жертвенником из черного камня и величественными статуями Сета, коварного божества с головой шакала.
Перед жертвенником стояла большая золотая клетка, в которой рычал какой-то хищный зверь… шакал! Да не один – много!
– О, великий Сет, сын Мут и Геба, брат Осириса, Изиды, Нефитис! – послышался звучный голос Сетнахта, стоявшего перед самой клеткой в набедренной повязке с длинным передником. Плечи его и грудь прикрывала львиная шкура, в руках блестело широкое лезвие кинжала. – Прими нашу жертву, великий Сет!
Жрец обернулся, и его немые слуги, двое юношей и две девушки – все в набедренных повязках, с бритыми наголо головами – с поклонами поднесли к жертвеннику дары – живых птиц и какое-то мелкое животное, кажется кошку. Ну да – кошку! Послышалось мяуканье… оп! Сетнахт взмахнул кинжалом…
И отрубленная голова кошки упала на жертвенник, а обезглавленная тушка была тут же брошена в клетку – шакалам.
– Ты видел, видел? – в ужасе прошептала Уна. – Они убили священное животное Баст – кошку! Святотатцы! Преступники! Видел, как они ублажают Сета?! О, ужас!
– Да уж. – Максим согласно кивнул, он знал уже, что кошка, как, впрочем, и многие другие звери, в зависимости от района, являлась для египтян священным животным, убийство ее каралось смертью. Смертью!
Но здесь, в храме бога-убийцы Сета, похоже, действовали совсем иные законы.
Внизу, в храме, затянули песню – славословие Сету. Пел сам Сетнахт и его помощники – ого, оказывается, они вовсе не немые!
В руках у помощников появились маленькие барабаны – их глухой рокот быстро нарастал, становясь все громче, мощнее… Покончив с жертвоприношением, Сетнахт отбросил нож и, сняв с себя набедренную повязку, молча указал пальцем на одну из помощниц. Та покорно улеглась прямо на жертвенник…
– Ну, дальше неинтересно, – прошептала Уна. – Уходим. Самое главное ты уже видел.
И снова узкий лаз, только на этот раз дорога показалась короче. И колючие кусты, и трава, и пряный запах цветов, а над головой – огромное звездное небо.
– Боже, как здесь хорошо-то! – Макс все никак не мог отдышаться.
А бедняжку Уну трясло.
– Ты видел? Видел? Они принесли в жертву кошку! Я знала об этом, как-то подсмотрела случайно. А сегодня специально позвала тебя, ведь кто поверит служанке? Ты же – совсем другое дело, почетный гость.