Сокровище еретика
Шрифт:
— Сложный вопрос. У меня нет времени вдаваться в подробности.
— Мне надо знать.
Бен тяжко вздохнул.
— Пожалуй, ты заслужил объяснения.
Он быстро пересказал всю историю. Про ограбление, Камаля, Гарри Пакстона. Утаив лишь одно: он никого не собирался посвящать в свои отношения с Зарой.
— Полковник тебя шантажирует? — спросил изумленный Кирби.
Бен кивнул.
— Пострадает близкий мне человек, если я не заполучу то, что нашли вы с Морганом. И время выходит. Ты поможешь
— Морган всегда жалел, что посвятил отца в свою находку. Понимал, что старая сволочь зубами в него вцепится.
— Твоя очередь рассказывать. Как ты связан с Морганом? О чем вообще речь?
— Морган долгие годы был моим другом. Мы вместе работали в университете.
— И вместе вели проект «Эхнатон»?
— Морган был мозговым центром, а я на подхвате. По плану, я должен был присоединиться к нему в Каире. Но тут пришли вести о его гибели. С тех пор я дрожу как заяц. Все жду, когда за мной придут. — Кирби поднял взгляд. — Как ты узнал, где меня искать?
— Я же говорил. Твой телефон был нацарапан на чеке у Моргана в кармане.
— Черт! Раньше я служил в Университете Ланкастера, но когда Морган улетал в Египет, я как раз устроился сюда. Позвонил ему на мобильник и продиктовал новый номер. Должно быть, он записал его на первой попавшейся бумажке.
— Ясно. Так что там у вас с сокровищами?
— Мне надо выпить. В миле отсюда есть паб. С тебя выпивка, с меня рассказ.
39
По извилистой дороге «мерседес» доехал до прибрежной деревни. Булыжная улица привела к порту, где качались на волнах рыбацкие лодки. На пирсе горой лежали корзины для омаров и сети, покрытые коркой соли. Огни из коттеджей, сгрудившихся на набережной, бросали на закатное море дрожащие золотистые отблески.
Бен с Кирби зашли в низенький паб с облупившейся вывеской, носящий гордое имя «Простокваша». Интерьер заведения словно явился из тьмы веков. Гостей встречали спартанские лавочки, древняя изъеденная стойка и несколько голых столов. Ни тебе салфеток, ни скатертей, ни меню, написанного мелом на стене. Сюда приходили пить, а не наслаждаться сервисом. Опилки на полу завершали образ.
В баре сидела горстка местных. При появлении новых посетителей гул разговоров на секунду стих. Один-два человека, смерив Кирби взглядом, отвели глаза, и болтовня возобновилась.
— Похоже, ты пользуешься здесь популярностью, — сказал Бен, уводя историка в пустующий угол.
Они заняли стол у очага, в котором трещала и плевалась искрами пара поленьев. Сходив к стойке, Бен заказал два двойных виски. Если уж снимать напряжение алкоголем, то брать что покрепче. Лишнего времени нет, а пиво — напиток неторопливый.
Скормив музыкальному автомату пригоршню мелочи, Бен выбрал пару шумных
Натюрморт из двух стаканов дополнили зажигалка и пачка сигарет. Кирби тут же сообщил, что курить в общественном месте противозаконно. Бен посмотрел в сторону барной стойки. Вряд ли хоть кто-то из собравшихся придавал значение таким мелочам.
— За убийство тоже по головке не гладят, — сказал он. — А у тебя дома лежат два трупа. Выпей и приступай к рассказу. Проект «Эхнатон». Факты, люди, подробности — полный комплект. Быстро.
Кирби уставился в стакан с таким видом, будто снова хотел пожаловаться на жизнь. Виски залпом ухнуло ему в горло. Лицо тут же порозовело.
— Сперва предыстория, — сказал он. — Без нее будет непонятно.
— Ладно, только покороче.
— Эхнатон был фараоном восемнадцатой династии. Он правил с тысяча триста пятьдесят третьего по тысяча триста тридцать шестой годы до нашей эры. Его настоящее имя…
— Аменхотеп Четвертый, — вставил Бен.
Кирби уставился на него, вздернув бровь.
— На египтолога ты не похож.
— Когда-то я изучал теологию в Оксфорде. Кое-что помню.
— Ты же вроде солдат.
— Был и солдатом. Но давай не будем обсуждать мою биографию.
— Армия, теология… Конфликт культур, не находишь?
Бен молча уставился на него. Кирби пожал плечами.
— Ладно, замяли. На чем я остановился?
— На Эхнатоне.
— Точно. Возможно, ты знаешь, что Эхнатон слегка отличался от других фараонов. Если честно, он был совершенно уникальным явлением в истории Древнего Египта.
— Я знаю, что он первым в мире принял единобожие.
Кирби кивнул. От виски ему похорошело.
— Атон. Также известен как бог солнца. Его символ, золотой диск, Эхнатон сделал объектом поклонения для всего народа. Он задался целью уничтожить политеистическую религию, покончить с традиционными богами, которым египтяне молились тысячи лет, и создать принципиально новую веру, названную им «атенизм». Это первая в истории попытка ввести монотеистическую государственную религию. Одни исследователи считают его предтечей Иисуса Христа, другие — законченным психом. — Кирби допил свой виски и с легкой тоской посмотрел в пустой стакан. — Можно еще?
Бен сунул историку под нос собственную порцию.
— Держи. Потом закажу еще.
— Спасибо. Выпивка помогает.
— Давай ближе к делу. Я знаю про атенизм и что за религиозные реформы Эхнатона прозвали еретиком. Но при чем здесь Морган Пакстон? Не улавливаю связи.
Кирби взял стакан Бена.
— Позволь, я буду говорить по порядку. Ты же хочешь знать все? А предыстория действительно очень важна. Иначе не…
— Ладно, рассказывай, — оборвал его Бен.