Сокровище Голубых гор (др. изд.)
Шрифт:
Матрос наполнил два огромных стакана, и новые приятели, чокнувшись, выпили за здоровье друг друга. Хотя Ретон и не был особенно голоден, но вид давно не пробованной им солонины заставил его основательно приналечь на любимое кушанье. Математе тоже был приглашен к столу и, со своей стороны, оказал ей внимание, отказавшись только от второго стакана водки, несмотря на уговоры и добродушное подтрунивание матроса, пришедшего в игривое настроение от выпитого.
— Что же ты не пьешь, черномазый? Или, быть может, закуска не по вкусу? Человечинки захотелось? Ну, брат, у нас ее нет! —
— Откуда ты шел со своим кораблем, приятель? — спросил слегка заплетающимся языком матрос, выливая в стаканы остатки водки из бутылки.
— Из Кальяо, — продолжал врать Ретон.
— Та-ак… А куда?
— В Кантон.
— И попал в ураган?
— В том-то и дело! Корабль разнесло в щепы… Из всего экипажа один только я и спасся, а все остальные отправились в брюхо акулам.
— Гм!.. Это часто бывает… Никто из нас не застрахован… Ну, да ты, старик, за свое будущее не беспокойся: наш капитан наверняка тебя оставит у себя… Ты, по всем видимостям, старый морской волк, а нам такие люди нужны…
— Что ж, я буду очень рад. Да и ваш капитан не останется внакладе. Я хоть и стар, но любого молодого заткну за пояс… Уж одно то чего стоит, что я сорок лет пробродил по всем океанам и знаю их, как свои пять пальцев… А как имя вашего капитана?
— Дон Алонсо Рамирес.
— А-а!.. Имя знакомое. Он не чилиец?
— Он родом из Асунсьона.
— А бывал он в китайских портах?
— Еще бы не бывать! Он там забирал невольников.
— А сюда зачем же занесло вас? Уж не рассчитываете ли вы набрать и здесь…
— Ну, нет, тут такого груза не наберешь. Здесь скорее нас самих заберут и переедят прежде, чем захватим хоть одного дикаря… Мы попали сюда за другим делом, собираемся нагрузиться золотом, а не…
— Золотом?! — с искусно разыгранным удивлением спросил Ретон. — Да разве вы тут нашли новую Калифорнию?
— Вроде того… Но об этом ты узнаешь только тогда, когда будешь принят капитаном в нашу команду, а до тех пор извини, приятель…
— Так веди меня к своему капитану! — воскликнул Ретон. — Я сумею с ним…
— Тише, приятель, — остановил его матрос, — не горячись! Капитана сейчас нет на борту. Он вчера с частью нашей команды и целым племенем людоедов отправился за золотом и вернется, пожалуй, не раньше чем через две недели… В его отсутствие распоряжаюсь здесь я. А так как ты пришелся мне по душе, то я оставляю тебя на корабле собственной властью до возвращения капитана и даже дам тебе занятие… оно, правда, не совсем подходит для моряка, но что же делать, другого пока нет… Я сделаю тебя тюремщиком…
— Тюремщиком?! — снова воскликнул Ретон, на этот раз уже с неподдельным удивлением.
— Да, приятель, — продолжал матрос. — Дело, видишь, в чем. Капитан добыл где-то тут смазливую девчонку нашей расы и держит ее здесь в заключении. Уходя, он строго-настрого приказал стеречь ее, а нам очень трудно это делать, потому что она нас чурается и не хочет ни с кем разговаривать; ты же старик, и она, быть может,
Ретон чуть не выдал себя неосторожным восклицанием, когда узнал, что молодая девушка находится на корабле, но, к счастью, сдержался и нарочито недовольным тоном равнодушно проговорил:
— Хоть и сильно мне не по душе эта должность… Вот уж не думал я сделаться на старости лет тюремщиком! Но делать нечего, за то, что вы по-дружески приняли меня, и я услужу вам. Что же я должен делать?
— Ты засядешь в каюте, рядом с той, в которой заперта красотка, и будешь следить за каждым движением этой капризницы… Но предупреждаю тебя, приятель, по дружбе, что если ты прозеваешь эту птичку и она улетит из клетки, то еще до неприятного разговора с капитаном тебе придется познакомиться с моими кулаками. А они вот какие, смотри!
С этими словами матрос поднес прямо к лицу боцмана пару кулаков, походивших на кузнечные молоты.
— Ладно, не пугай! — отстранился старик. — Будь спокоен, не прозеваю вашу пленницу… Я сплю чутко, мимо меня и мышке не проскользнуть.
— Ну и отлично! — проговорил довольным голосом матрос. — Захвати с собой и своего черномазого дружка… Пара лишних глаз не помешает.
— Ладно, захвачу. Ну, веди нас в каюту. Спасибо за угощение, — ответил старый моряк, поднимаясь с места и делая знак Математе следовать за собой.
Матрос тоже встал, взял фонарь и, покачиваясь, повел Ретона и его спутника через палубу в каютные помещения. Там они наткнулись на рыжеволосого матроса, лежащего на полу и храпевшего на весь корабль.
— Вот какие надежные сторожа наши молодцы! — засмеялся великан, толкнув ногой спавшего матроса, который только испустил мычание, но не пошевельнулся. — Девчонка тоже, должно быть, спит, — продолжал он, приложив ухо к двери одной из кают, и, обратившись к Ретону, добавил: — А ты, приятель, и твой черномазый спутник ступайте вот в эту каюту и смотрите в оба, чтобы птичка не упорхнула» Я же отправляюсь досыпать.
— Ладно, ладно, иди, дрыхни себе на здоровье! А насчет пленницы не беспокойся; цела будет, — проговорил с загадочной улыбкой Ретон.
Когда затихли шаги удалявшегося матроса, он рассмеялся и, радостно потирая руки, весело продолжал сам с собой:
— Убережем, убережем сеньориту, будь спокоен, только не для твоего атамана, а от него!.. А как все это чудесно сложилось, точно в сказке… Счастье, что капитан сначала послал нас сюда, а не приступил сразу к абордажу: эти разбойники, пожалуй, ухлопали бы сеньориту, как только увидели бы, что им не уйти от наших рук, и мы, вместо того чтобы спасти ее, собственными руками погубили бы… Э, да тут как раз есть такое приспособленьице, какое нам нужно! — продолжал он, оглядевшись в каюте и заметив, что одна из ее дверей выходит на небольшую галерейку, открывавшуюся одним концом прямо на море. — Это, надо быть, местечко для пушечки на случай «военных» действий? Великолепно!.. Математе, — обратился он к канаку, безмолвно прикорнувшему в уголке каюты.