Сокровище князей Радзивиллов

Тарасевич Ольга Ивановна

Он ничего не говорит. Просто берет за руку и сжимает ладонь. И в этот момент требуется именно это прикосновение. Любые слова показались бы слишком фальшивыми и далекими…

Миша вообще все делает правильно. Начиная с того, что заказывает любимый капучино, а не горький эспрессо, и заканчивая нужными фразами и сочувственными паузами.

Измученной от боли душе вдруг становится легче. Вместо аптеки вечер оканчивается комедией в кино.

Но сам фильм не вспомнить.

Очень хочется смотреть на ровный Мишин профиль. А какое желание

взять его за руку, невыносимое! Он словно чувствует это, сам касается ладони и шепчет:

– Все будет хорошо!

Это чистая правда. Все становится ослепительно хорошо.

Светловолосый мальчик-солнышко озаряет каждый новый день.

Валяться с ним на диване, уставившись в телевизор, прогуливаться по парку, вместе готовить еду, а потом красиво сервировать стол и наслаждаться изысканными блюдами – все это доставляет огромное, никогда прежде не знакомое наслаждение.

– Миша, зачем ты так возишься со мной? Ты, наверное, очень добрый человек.

Пожимает широкими плечами:

– Не знаю. Вот честно – понятия не имею. Но мне с тобой хорошо. Кажется, мы стали друзьями.

«Друзьями, – проносится в голове. – Конечно, он же нормальный, он не гей, он рассказывал, что с девушкой недавно расстался. Ничего не будет, если я откроюсь, все сразу же окончится. А я так люблю его. Нет, пусть лучше все останется как есть. Я не могу его потерять».

Проходит неделя, и золотой мальчик перестает улыбаться, хмурится, кусает красивые губы.

Сердце почти не бьется. Воображение уже нарисовало ту картину, которую Миша скоро озвучит. Он влюбился, встретил хорошую девушку, поэтому больше не может проводить с другом так много времени. Но ему неловко об этом говорить.

Бедный, как же он мучается…

– Миша, я все понимаю. Ты влюбился. Ничего, что мы не сможем встречаться часто. Я очень рад за тебя, правда. Любовь дружбе не помеха, и…

– Ничего ты не понимаешь! Витя, я… Блин, не знаю, как сказать! Короче, я, наверное, гей. Понимаешь, я все время думаю о тебе. Не как о друге. Ты такой красивый, у тебя лицо, как у симпатичной девушки. Мне снится, что я целую тебя. Я никогда не думал так о мужчине. Я не могу принять гомосексуальные отношения. И все-таки ты не выходишь у меня из головы. Может, я гей? У тебя был опыт интимных отношений с мужчиной?

От счастья кружится голова. Он, любимый золотой мальчик, считает своего друга женственным. Он хочет целоваться. Он не знает, что со всем этим делать. А кто знает?..

– У меня не было отношений с мужчиной.

Его губы дрожат, глаза наполняются слезами:

– Я так и думал. Извини. Ты меня презираешь?

– Что ты! Я…

Слово «люблю», готовое сорваться с губ, все-таки не произносится. Для девушки, пусть и изнывающей в мужском теле, первой сказать такое все равно невозможно.

Но сыплется много других слов. О детстве, о своем интересе к женской одежде и косметике, о душе, которая всегда, целиком и полностью, была женской, но к какой страшной трагедии все это привело.

– Если бы не наша встреча, я бы уже умерла. То есть умер.

– Я не позволю тебе умереть. Ты моя хорошая сладкая девочка. Ты так настрадалась. Но теперь все будет хорошо, помнишь, я обещал? Так и будет. Ты такая красивая, славная…

Миша шепчет слова любви, и его руки быстро расстегивают рубашку, тянутся к «молнии» на джинсах.

– Разденься, я хочу видеть тебя всю. Ты красивая…

– Милый, подожди. Я не могу так. Я не могу!

В любимых глазах – недоумение.

Как бы поточнее на него ответить?

Рассказать, что за все прожитые двадцать лет не было никакого секса?

Объяснить, что нелепый отросток между ног никогда не хотелось сжимать даже для получения удовольствия? А когда разрядка все-таки случайно непроизвольно происходила, за сладкой вспышкой следовало отвращение. Придется взять это, вымыть, застирать белье. И все время при этом думать о женской вагине, красивом аккуратном бугорке с волосиками, которого у тебя по дикому недоразумению нет. Да что там говорить, даже в туалет в своей уборной трансы ходят, как правило, сидя. Чтобы поменьше прикасаться к этому, испоганившему всю жизнь и доставляющему столько проблем.

Нет-нет, сейчас точно нельзя пытаться улечься в постель. Уже много месяцев не делались ни педикюр, ни эпиляция. И так все непонятно и запутанно, а тут еще такая неухоженность…

– Я понял, ты пока не готова. Я буду ждать, – говорит Миша, откидываясь на подушку.

С ума сойти можно! Он будет ждать!

А теперь… любимый осторожно прикасается к губам, посасывает их, раздвигает язычком…

Кружится голова. Так вот он какой, настоящий поцелуй…

Миша приручал к себе постепенно, неторопливо.

Легкий массаж, поваляться вместе в ванне, спать в одной постели, без одежды, наслаждаться прикосновениями друг к другу…

Когда он принес из магазина для транссексуалов искусственную накладную вагину, стало окончательно понятно: любимый – телепат, умеет читать мысли.

Вагина оказалась потрясающей, мягкой, похожей на настоящие теплые складочки кожи, с красивой интимной прической, узкой полоской темных волос. В ней имелся карман для члена и яичек, с отверстием для вытекания спермы.

Но будет ли приятно Мише? А если он испытывает неловкость и на самом деле стесняется? И все-таки как быть с накладной грудью, надевать протез или нет? Крепления заметны, и, может, Мише это не понравится? И потом… все-таки боязно, никакого опыта. А что, если не получится сделать Мише хорошо?..

Миша прекратил круговорот этих типично женских вопросов и страхов всего одним восхищенным, полным любви взглядом. Безо всякого смущения помог разобраться со всеми этими устройствами, шептал нежные слова, расцеловал, кажется, каждую клеточку тела.