Соль на твоих губах

Крейвен Сара

— А чего хочешь ты? — Она умоляюще вскинула руки. — Я признаю, что не хотела когда-либо говорить тебе о Томе, ибо боялась, что ты выкинешь что-нибудь в таком духе. Кроме того, я не вижу смысла в официальном признании твоего отцовства. Чего ты добьешься?

— Ты свихнулась?

— Нет, ответила Элли. — Я пытаюсь мыслить разумно, в отличие от тебя. — Она помедлила, потом прибавила: — Подумай, Реми, что скажут люди? Как отреагируют твоя семья, пациенты, когда узнают, что у тебя есть незаконнорожденный сын?

А твоя будущая жена? Ты о ней подумал? Захочет ли она именоваться мачехой?

Элли инстинктивно чувствовала, что Соланж никогда не полюбит ее ребенка.

Реми молчал. Элли заговорила снова:

— Не лучше ли оставить все как есть? Скоро я уеду. Почему бы нам не перестать мучить друг друга и не начать жить по-своему?

— С вашей стороны очень любезно заботиться о моей репутации, мадам, — сквозь зубы процедил Реми, — но я считаю, что благополучие моего сына намного важнее людских пересудов. И в данный момент у меня нет жены.

Элли сделала к нему шаг:

— Если ты заберешь у меня Тома, Реми, мне незачем будет жить.

— Тогда ты наконец узнаешь, что испытывал я в течение двух лет, — уныло ответил он. — Тебе станет понятно, как я страдал после нашего расставания. Мне стало все равно, где и как жить. Ты забрала у меня все, Элиз. Вернувшись, я услышал, что ты родила ребенка от мужа, и счел это несправедливым. Но теперь мне известна правда, и она, поверь, еще хуже неведения. — Реми помолчал, потом тихо прибавил: — На этот раз, Элиз, я заберу у тебя все, что тебе дорого.

— Чего ты от меня хочешь? — равнодушно спросила она. — Жаждешь, чтобы я упала перед тобой на колени и умоляла простить?

— А что потом? — Он поднял брови. — Неужели ты предложишь мне свое тело? В конце концов, мы не раз были близки в этом саду. Возможно, именно здесь был зачат Томас. Странная все-таки штука — жизнь.

Увидев, как она покраснела и неуверенно посмотрела на него, он язвительно улыбнулся:

— Итак, красавица моя, как тебе мое предположение?

— Это все, чего ты добиваешься? — Она опустила голову.

Реми слегка повел плечом.

— Ты ведь можешь соблазнить меня. — Он неторопливо развязал пояс на ее халате. Элли спустила халат с плеч, и он упал ей под ноги.

Такое уже бывало не раз. Однако прежде это казалось Элли красивым сном. Теперь все изменилось. И Реми, и она. Сейчас оба оказались во власти жестокой, сводящей с ума реальности.

Молчание казалось бесконечным.

Элли спустила с плеча бретельку купальника. Раньше Реми сам раздевал ее. Причем делал это неторопливо, с поцелуями и ласками, чем доставлял удовольствие. Несмотря ни на что, Элли даже сейчас ждала, что он подойдет к ней и обнимет.

Однако он не двигался. Элли по непонятной ей причине даже не осмеливалась посмотреть в его глаза.

Она неуклюже сняла трусики и, замерев на месте, принялась ждать.

Элли в прежние годы часто стояла перед Реми обнаженной, но сейчас ей хотелось закутаться и убежать куда-нибудь.

Она не могла понять, почему, находясь под ярким солнечным светом, она дрожит так, будто ей холодно.

Реми галантно указал ей на циновку. Она подошла и присела на нее, пытаясь вести себя естественно.

Рядом с Элли на траве лежали игрушки Тома, купленные ею. Она подняла их и переложила в другое место.

Реми засунул руку в боковой карман своих джинсов и достал кошелек. На какое-то мгновение Элли показалось, что он хочет предложить ей деньги, и она готова была провалиться сквозь землю. Однако он достал из кошелька маленький пакетик, и Элли обо всем догадалась.

Должно быть, Реми слышал ее непроизвольный, резкий вздох, потому что взглянул на нее и насмешливо скривил губы.

— Теперь ты — вдова и тебе некому будет подбросить ребенка, — серьезно сказал он, — так что мы должны предохраняться, предаваясь страсти.

О какой страсти он говорит? Голова Элли шла кругом. То, что сейчас происходит, Реми называет страстью?

Он подошел к циновке и опустился на колени, коснулся ладонью ее плеча, соска и живота, потом внутренней поверхности бедер.

Заметив возбуждение Элли, он удивленно и язвительно заявил:

— Несмотря ни на что, ты все еще хочешь меня. Что ж…

Реми не удосужился раздеться, а только расстегнул джинсы.

Надев презерватив, он опустился на Элли и быстро овладел ею, не одарив ни ласками, ни нежными словами.

Элли видела, что Реми даже не смотрит на ее лицо. Он двигался легко и быстро. Элли закрыла глаза, не в силах переносить подобное равнодушие с его стороны.

Реми не хотел даже взглянуть на нее, не желал улыбнуться, прошептать ласковое слово… Достигнув развязки, он быстро отстранился.

— Спасибо, — поблагодарил он сухо. — А ты по-прежнему сильно возбуждаешь меня, Элиз. У тебя прекрасная фигура. Трудно представить, что ты родила ребенка.

Элли медленно присела и протянула руку к халату. Она едва могла поверить в то, что произошло между ними. Ей казалось, что ее душа выжжена.

— Сожалею, но ты напрасно принесла себя в жертву, — продолжал Реми. — Твои прелести не помогли тебе добиться своего. Я по-прежнему хочу забрать у тебя своего сына.

Поднявшись на ноги, Реми застегнул джинсы. Элли запахнула халат, ощущая, как сильно дрожит, и стуча зубами. Когда Реми отвернулся, она тоже встала, подскочила к нему и схватила за руку.

— Реми, прошу. — В ее голосе слышался гнев. — Боже, если ты когда-либо любил меня…

Он отшатнулся и отбросил ее ладонь в сторону, будто давая понять, что все кончено.