Солдат чужой войны
Шрифт:
Декоративные кусты, некогда украшавшие палисадники, непомерно разрослись и кое-где самовольно выступили за покосившиеся ограды. Цветы из нежных и капризных созданий превратились в жесткие узловатые травы с маленькими неброскими соцветиями.
Возле дома с облупившейся на стенах синей краской лежал скелет с сохранившимися клочками одежды. Его череп был разбит разрывной пулей.
– Через сотню метров их будет больше, – сообщил Либерман, показывая автоматом на дальний конец улицы.
– Давай зайдем в какой-нибудь дом. Хочу посмотреть, что внутри.
– Самое лучшее место – это здание местной сельхозлаборатории. Там осталось все их нехитрое оборудование. Подключай электричество и работай.
– Я не об этом. Хочу составить для себя картину того, что здесь произошло. Или вам уже все ясно?
– Нам – ясно, – улыбнулся Либерман и ковырнул ботинком пыль. – Это сделали англизоны.
– Зачем им это?
– Потому что они имперские свиньи. Они душители свобод, империалистические волки и тому подобное.
– С такими аргументами вы их легко засудите, – усмехнулся Вершин. Он указал на один из домов: – Я хочу зайти сюда.
– Ну ладно. Давай полюбопытствуем. Только учти, в домах скелетов еще больше…
Либерман поднялся по ступенькам вслед за Найджелом, за ними в дом вошли матросы с уиндера и четверо солдат Либермана. Остальные остались снаружи.
Первое, что бросилось Найджелу в глаза, – это следы от пуль на стенах и потемневшие пятна крови там, где они настигали свои жертвы. Однако останков в помещении первого этажа не было.
– Ты видишь, Бен? – спросил Вершин.
– Кто-то уцелел и потом схоронил своих близких, – сказал Либерман, внимательно осматривая каждый закоулок.
– А куда он делся после этого? Найджел поставил ногу на ступеньку деревянной лестницы, и она пронзительно скрипнула.
– Пойду посмотрю наверху. Сайд, хочешь со мной?
– Не надо никакого Сайда. Я сам составлю тебе компанию, – вызвался Либерман и стал подниматься за Найджелом. Оставив на пыльных ступенях свои следы, они оказались на небольшой площадке. Затем Вершин толкнул дверь и первым вошел в затемненную комнату.
– Открой шторы, Бен, – сказал он.
– Хорошо ты придумал – на них тонны пыли, – пожаловался Либерман, однако все же дернул тяжелую портьеру, с которой тотчас обрушилась лавина пыльных хлопьев.
Либерман отскочил в сторону и наткнулся на Вершина, который удержал его:
– Осторожно, Бен, ты повредишь хозяина.
Либерман обернулся и, проследив взгляд Найджела, увидел почти над своей головой высохший труп, висевший в веревочной петле.
Побеспокоенное вторжением тело едва заметно раскачивалось.
– Он рад тебе, Бен. Смотри, как улыбается.
– Не шути так, – не отрывая взгляда от повешенного, хрипло произнес Либерман, невольно вцепляясь в оружие.
– Если он схватит тебя, автомат едва ли поможет, – сказал Найджел и, заметив на столе какую-то тетрадь, начал ее листать. Либерман подошел и встал рядом.
– Что это?
– Думаю, дневник.
– Это собственность Треугольника. Здесь все принадлежит нам…
– Да пожалуйста. Я только прочитаю несколько страниц, и все. Надеюсь ты, как представитель Треугольника, позволишь мне сделать это, Бен?
– Конечно, Найджел. Сообщи, если найдешь что-то интересное.
– Его звали Боби Капески, и на последней странице он пишет, что сходит с ума от одиночества. Надежды, что его найдут, нет никакой.
– А что в самом начале? – спросил Либерман, продолжая коситься на подвешенное тело.
– Пишет, что схоронил всех своих родственников – пятнадцать человек и еще соседей…
– Кто их убивал?
– Солдаты. Они говорили со странным акцентом, и у некоторых были серые лица…
– Серые лица? – переспросил Либерман.
– Ну да. Тут так написано.
– У кого могут быть серые лица, Найджел? – Либерман подошел к Вершину в плотную и заглянул ему в глаза.
– Не знаю, Бен. Быть может, у инопланетян?
– Ты зря улыбаешься, дорогой друг. У нас есть основания считать тебя одним из тех, кто все это сделал. – И Либерман указал на повешенного.
– Основания? Какие?
– Ты продаешь нам наркотик нового поколения. Чтобы его получить, нашей химической науке нужен прорыв в теории.
– О'кей, – согласился Найджел, поднимая руки. – Давай я не буду вам его поставлять – подождем, пока произойдет теоретический прорыв.
– Брось кривляться, Найджел. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
– А о чем ты говоришь? – Вершин издевательски усмехнулся.
– Вы нам технологии, – перешел на заговорщицкий шепот Либерман, – а мы вам новые революционные идеи.
– Да-а? А что же нам с ними делать?
– Как что, Найджел? Вы же сразу раскрепоститесь!
– Отличное предложение. Я передам твои пожелания нашему Главному Инопланетянину, как только увижу его.
С этими словами Найджел захлопнул тетрадь и сунул ее Либерману.
– Пойдем посмотрим наконец эту лабораторию, а то ты выглядишь нездоровым.
– Какая лаборатория, дружище? Я привез тебя сюда, чтобы поговорить о главном! Треугольник должен первым познать радости вышестоящего сверхтехнологического общества. Мы хотим клонировать гениев, телепортироваться туда-сюда и получить наконец средство от облысения.
Найджел вздохнул и молча направился к выходу.
– Ты не можешь вот так просто уйти, Вершин! Если хочешь, мы подарим вам всю Новую Каледонию!
– Ну хорошо, Бен, я подумаю, – почти в отчаянии произнес Найджел. Такая настойчивость и уверенность Либермана была для него полной неожиданностью.
– Когда ты дашь ответ? – приближаясь к Вершину короткими шажками, уточнил Либерман.
– Дай мне неделю, чтобы я смог связаться с гуманоидными мирами. Это потребует немалых усилий.
– Вот ты смеешься надо мной, а между тем… – начал было Либерман, но в этот момент шейные позвонки повешенного не выдержали и он обрушился на пол, теряя кости и рассыпая труху. Отделившаяся голова, подпрыгивая, покатилась прямо к Либерману, и тот, недолго думая, открыл беспорядочную стрельбу из автомата.