Солдат чужой войны
Шрифт:
Разбуженный Бакстером командир батальона Катаоми еще раз растер руками затекшее от сна лицо и поглубже натянул шлем. Сейчас ему следовало выглядеть страшным и непобедимым.
Наконец перегородки на шлюзах обоих судов одновременно поднялись, и в освещенное пространство перехода шагнул невысокий, по «корсарским» меркам, урайский офицер.
Не замечая свирепого лица майора Катаоми и толпившихся неподалеку солдат, ураец шагнул к Нику и протянул ему руку.
– Я майор Берроуз.
– Генерал Ламберт, – ответив на рукопожатие, представился Ник. – Следуйте за мной, майор, в каюте капитана нам будет удобнее.
Берроуз кивнул и поспешил за Ламбертом, не обращая внимания на настороженные и любопытные взгляды.
– Чем обязан таким неожиданным визитом, майор? – спросил Ник, закрывая за гостем дверь каюты. – Насколько я понимаю, в вашу задачу входило расстрелять транспорт издалека и скрыться, воспользовавшись неразберихой в сторожевом охранении.
– Никакой неразберихи в охранении нет, генерал, – ответил Берроуз, опускаясь на вытертое кресло. Было видно, что ему не до красивых фраз и наружное спокойствие дается майору нелегко. – Когда мы продвигались наперерез вашему транспорту, эскадрильи перехватчиков перебирались в другие районы. Кто-то очень хотел, чтобы мы до вас добрались.
– А как вы узнали, где и когда пройдет наш транспорт?
– Радиотехническая разведка перехватила сообщение. Выглядело все так, будто у примаров на время слетел зонтик помех и они случайно отправили информацию в эфир незащищенной. Ну а потом – этот режим благоприятствования. У вас могущественные враги, генерал.
– Что-то я не пойму, вы что, пытаетесь меня завербовать? – В отличие от гостя, Ник так и остался стоять возле двери. Ему казалось, что стоя он лучше соображает, ведь появление здесь настоящего урайца повергло в шок всех без исключения.
– Я не настолько глуп, чтобы пытаться завербовать вас, да и не те у меня функции. Я командир летучего отряда, а к вам на судно заглянул прежде всего из любопытства… Да-да, генерал, не удивляйтесь. Я много слышал о командире Ламберте, а теперь у меня появилась возможность увидеть вас и даже пожать вам руку.
– Но ведь мы же враги…
– Мы враги, это так. Но мы уже не те враги, что были десять лет назад. С тех пор как в этой войне стали участвовать наемники, все мы – и урайцы, и примары – сильно изменились.
– А вы не боитесь, майор, что вас отдадут под суд, если вы откажетесь уничтожить транспорт?
– Ничуть не боюсь. – Берроуз улыбнулся. – Ведь если примары пытаются убрать какого-то человека, значит, он их враг. А враг моего врага – мой друг… Так что свои действия я прикрою элементарной логикой.
Сказав это, майор поднялся.
– С удовольствием побеседовал бы с вами подольше, генерал, но увы, может быть, в другой раз… И еще один момент – на случай, если бы я засомневался, стоит ли атаковать ваше судно, в «потерянном» донесении сообщалось об огромной сумме наличности. Такой, которая покроет любые потери при абордаже…
28
Две долгих мучительных недели конвой с танками производства «Хубер Текнолоджис» пробивался к планетам Прибрежных Миров. Многочисленные чиновничьи бюро, созданные вроде бы для облегчения торгового обмена между государствами и регионами, не довольствовались одним только жалованьем и ставили многочисленные рогатки, как только появлялась возможность урвать кусочек от финансового гиганта вроде «Хубер Текнолоджис».
Где-то конвой задерживали на пару часов, в других местах на полдня, а в результате вместо неполных восьми суток скоростные транспорты «Ижевск Эрроу» тащились целых четырнадцать дней, временами не успевая даже разогнаться, – так часто на коммерческих трассах торчали пункты контроля.
– Капитан незаявленного конвоя, немедленно остановитесь! С вами говорит санитарный инспектор дистанции! – Примерно так начиналась каждая новая проволочка, грозившая перечеркнуть весь график поставки.
– У нас все заявлено, инспектор! – возражал капитан-пилот Кесслер, бросая на Джона Саблина жалобные взгляды.
– А вот и не заявлено, – упорствовал гнусавый голос. – Выводите суда к маякам – будем разбираться.
После этого, согласно инструкции, Джон Саблин как лицо, сопровождавшее груз, связывался со штаб-квартирой «Хубер Текнолоджис» и передавал угрозы очередного инспектора специалисту по переговорам, который и беседовал с нечистым на руку чиновником.
О чем они говорили, Джон не знал, однако чаще всего конвой возобновлял свое движение уже через десять минут.
Джон с ужасом ожидал того момента, когда они выйдут за пределы Равновесного Мира и вся ответственность целиком и полностью ляжет на его плечи.
Пока же, за неимением другой работы, он приводил в порядок собранные в спешке танки.
Приданные ему трое механиков работали с утра до вечера, однако Джон находил все новые, не замеченные прежде огрехи и все повторялось заново: катки, шплинты, пальцы и пневмомолотки.
Старший механик Боун со слезой умиления вспоминал прежних сопровождающих, которые хотя и били механикам морды, не признавая оправданий, зато уж пили по ночам, предоставляя подчиненным известную свободу.
– Ты знаешь, Бо, – обратился к бригадиру второй механик Шланг, когда они вместе с третьим механиком – Фогелем лежали, обессиленные, под брюхом урайского «чифтера».
– Ну? – отозвался Боун, тупо уставившись в длинный ряд заклепок. В ряду их было двести четырнадцать штук, и все они оказались ошибочно установленными, то есть имели примарскую маркировку. А танк «чифтер» предназначался для морской пехоты урайцев.
– Я чего думаю, – продолжал Шланг, вертя в руках деталь от сносившегося пневмомслота. – Саблин-то наш начинает осмотр всегда с одного и того же места – забирается по лесенке на контрольный мостик…
– Ну и что? – без энтузиазма откликнулся Боун, пытаясь в уме помножить количество неправильных клепок на одном танке на общее количество машин, которые забраковал Саблин.
– А дальше он перебирается с мостика на «чифтер», стоящий аж на четвертом ярусе.
– Ну и что?
– А то, что прыгает он всякий раз на крыло, а оно покатое. Если маслицем смазать, ему лететь метров семь…