Солдат Империи. Книга вторая. Восход
Шрифт:
– Будем ждать ночной атаки, – сказал я.
– Прикажи чтобы установили ночные прицелы на пулемёты, – сказал я Джамалу.
– И покормить людей надо.
– Здесь сможем. А вот тех, кто в горах, вряд ли.
– У них консервы должны быть, кроме как у снайперов Далилы.
– Отправим туда людей с едой, – сказал лидер и улыбнулся.
– Нужно миномётчикам и АГС-17 поменять позиции, иначе накроют огнём из орудий, – хмуро сказал я.
– Сделаем, – ответил Джамал.
– Позови сюда инструкторов, поговорить надо с ними.
Джамал
– Как? – спросил я.
– Нормально.
– Мины в рюкзаках привезли?
– У каждого по две, – ответил Гена.
– Ночью попробуют нас на прочность ещё раз.
– Встретим, – подал голос Паша.
– Как бы нам на правом фланге в сумерках установить пару прыгающих мин?
– Просто, сходим и поставим, – ответил раненый в руку Юра.
– Ты отдохни, тебе напрягать руку вредно.
– Я схожу, – произнёс Никита, имя которого я узнал пять минут назад.
– Вдвоём надо. Две мины поставить, одну за другой, метров в пятидесяти-семидесяти, да так, чтобы одна за выступом горы, другую – на окончании выступа.
– Сделаем как скажешь.
– Джамал. Запроси обстановку на линии фронта и на флангах, чтобы не было неожиданностей.
– Постреливают, – ответил тот через пару минут, получив доклады.
– Что-то не слышно группу, которая в засаде, – вздохнул он.
– Ещё не время, – ответил я и отхлебнул чай.
– Тихий знает, что делать и когда. Подождём.
– Даиш* запросили разрешение убрать труппы и похоронить, – произнёс Джамал.
– Нужно хоронить убитых до заката, так положено в исламе.
– Пусть забирают. Наши наблюдатели пусть смотрят, чтобы вместо убитого не лёг на его место живой. Потом, одним рывком, доберутся до нашей обороны и наделают беды.
Игиловцы* больше двух часов уносили убитых, были и раненые. Которые притворились мёртвыми, чтобы в темноте уйти к своим. Мы тоже готовились: готовили укрытия от снарядов, укрепляли камнями вырытые пулемётные гнёзда, набивали ленты и магазины. С предгорья вызвали снайперов и разместили их по линии фронта.
– Слева нас по горам не обойдут?
– Нет, там отвесные скалы, а в обход километров сорок. Если, конечно, не найдут твой лаз в пещере. На всякий случай, отправлю на вершину человек пять наблюдателей, чтобы смотрели за противником. К нам идёт ещё отряд с соседней долины, человек пятьдесят. К ночи подойдут, будет легче.
– Посмотрим, как будет, – ответил я.
– Надо подумать куда их поставить, чтобы не было слабых мест в обороне.
– Думаю разместить их во второй линии, чтобы они быстро могли подойти к фронту, – произнёс Джамал.
– Разумно, – сказал я и прилёг вздремнуть, перед ночью.
Но поспать не удалось, от прикосновения женской руки я открыл глаза, это была Далила.
– Я скучала по тебе, – ласково сказала она, гладя меня по руке.
– Я тоже, – соврал я, у меня не было времени даже думать о ней.
В наступающих сумерках грохнул выстрел пушки, снаряд пролетел в глубь долины. Даиш* не отказались от своих планов захвата долины и уничтожения курдов.
– Сволочи, – сказал я и встав, помог подняться Далиле, чтобы уйти ближе к подножью горы в относительную безопасность.
В сумерках подошёл отряд курдов, пятьдесят пять человек. Их накормили и развели на позиции. Никита с Пашей, надев снайперский камуфляж, пошли устанавливать прыгающие мины. Вернулись через полтора часа с довольными лицами.
– Подползли метров на двадцать к ним, готовятся к атаке. Установили обе мины и ушли. Их ждёт сюрприз, – радостно доложил Паша.
– Идите по местам, будьте готовы. Приборы ночного видения используйте. Бейте самых ретивых, атаку надо сорвать.
– Сделаем как надо, – ответил Никита.
Ночь была звёздная, видимость метров сто пятьдесят. Особенно было приятно, что из-за небольших тучек вышла луна. Стало немного светлее и после взрыва на правом фланге, затем, после второго донеслось.
– Ал -ла.
На нас бросилось около тысячи бойцов, которые подобрались к нам на триста-четыреста метров. Заработали пулемёты и гранатомёты, подключились автоматы и миномёты. Через пять минут атака захлебнулась, противник стал отступать назад отстреливаясь. Дорого им обошлась ночная атака, они потеряли более трёхсот бойцов, и мы понесли потери десять убитых, столько же раненых. До рассвета противник нас не беспокоил.
На рассвете, началась стрельба. Игиловцы* стреляли по двум грузовикам, которые двигались в нашу стороны, таща за собой одну пушку. Это наша засада захватила орудие и два грузовика, два других орудия привели в негодность, сняли прицелы. Курды встретили своих ликующими криками. Машины между окопами проехали в тыл, за строение, из машины высыпали курды и, отцепив пушку, приготовили ее к бою.
Тихий был ранен в руку, морщась от боли он произнёс,
– Орудийную прислуг оставили без прикрытия, грех было не воспользоваться моментом.
– Потери есть?
– Трое, двое раненых, забрали всех, – сказал он и присел на землю.
Наступило относительное затишье. Даиш* изредка выезжали на джипах стреляли из пулемётов и быстро скрывались. Подкрепление ушло в свою долину, унося провизию и боеприпасы. У них тоже шли бои, но не такие как у нас, больше позиционные. Соседняя долина была прикрыта узким ущельем и могла оборонятся небольшим количеством бойцов.
Началась рутина. Новобранцев обучали стрельбе и тактике. Пушку закопали рядом с домом. Работы велись ночью, чтобы противник не знал где оно. Замаскировали, приготовили две запасных позиции. Курды быстро учились, понимая, что от этого зависит их жизнь. К нам относились уважительно, многие выучили несколько слов на русском и при встречи здоровались: