Солдат Сидона
Шрифт:
— Не я, — сказал Тотмактеф.
— И не я, — сказал Чартхи, — но я хочу задать простой вопрос, на который хочу получить простой ответ, если ты хочешь чтобы тебя, как раньше, с радостью встречали в моем доме. Если копи действительно будут найдены, и окажутся достаточно богатыми, сообщишь ли ты об этом сатрапу, и немедленно?
— Конечно, — ответил Агафокл. — Но ты спросил не того. Задай свой вопрос вот им.
— Нет необходимости. — Чартхи снял с свою головную повязку и бросил ее слуге, который стремительно бросился вперед,
— Большая честь, — прошептал Тотмактеф, и мы с Агафоклом кивнули.
— У меня есть карта. Вы знаете, что это такое?
Тотмактеф знал, Агафокл нет. Я вообще не знал этого слова и промолчал.
— Это картина местности, какой ее мог бы видеть парящий над землей хищник, — объяснил Чартхи и пошел за ней.
Когда он ушел, я вслух удивился, что он не послал слугу.
— Она спрятана, можешь быть уверен, — сказал мне Агафокл на языке эллинов. Как только он узнал, что я понимаю его, он стал часто говорить на нем. Тотмактеф не сказал ничего и казался очень удивленным, но я верю, что он понимает больше, чем думает Агафокл.
Когда Чартхи вернулся, он отослал слуг и развернул карту. — Вот эта линия — река, — сказал он, — текущая на юг. Этот маленький квадрат — город Нехен, а этот — южный город, Абу. Здесь заканчивается Кемет.
Агафокл спросил, где на карте Уасет, и Чартхи объяснил, что он выше самого верхнего края карты. — Копи вот здесь, — сказал он и нарисовал на карте круг указательным пальцем.
— Я все забываю, — сказал я. — Это мой недостаток, вроде заикания. Я сожалею, но не могу ничего поделать. И тем не менее мне кажется, что бывают страны меньше, чем круг, который ты нарисовал нам.
— Намного меньше, — сказал Агафокл. — Сколько дней потребовалось бы, чтобы проехать его насквозь мне в повозке с парой хороших коней?
— Три или четыре, насколько я могу судить, — ответил Чартхи. — Это долгая дорога, даже если ты сможешь найти воду для лошадей. И намного больше времени потребуется, чтобы исследовать всю область. Год, или даже больше.
— Там красная земля? — спросил Тотмактеф.
Чартхи пожал плечами. — Не знаю, я никогда не был там. Быть может часть или вся. Скорее всего там сейчас пастбища. Меджаи, с которыми я говорил, сказали мне, что там много хорошей травы.
— Они знают, где были эти копи?
Чартхи опять пожал плечами. — Мне они сказали, что не знают. По моему царь нехасу и его советники знают, где были некоторые из них, и пытаются сами добывать золото. Но я сомневаюсь, что они знают, где находятся все шахты.
Тут заговорил Тотмактеф. — Латро и я благодарны тебе за гостеприимство и информацию. Если ты разрешишь нам наполнить кувшины твоей великолепной водой, то мы больше не будем тревожить тебя.
Чартхи вздохнул. — Значит вы не хотите искать копи. Я не вправе осуждать вас.
— Да, не хотим. У нас нет года в запасе, Благородный Чартхи, и даже полугода. Но если мы повстречаем твоего благородного сына, мы поможем ему всеми способами, если это не помешает нам выполнить возложенную на нас миссию. Но я не обещаю тебе, что мы будем искать его, или эти копи.
— Я не могу осуждать вас, — потерянно повторил Чартхи. — Но не могу ли я попросить у вас в обмен на мою воду одну услугу? Совсем маленькую услугу, и такую, которую вам будет очень легко исполнить.
— Конечно. Мы будем счастливы помочь тебе, — сказал Тотмактеф.
— Тогда, наполнив кувшины, вернитесь ко мне.
Конечно мы так и сделали. И сейчас у нас на борту Агафокл со второй картой, на которой показано точное положение больше дюжины шахт. Он и Тотмактеф разговаривают с Чаниу. Я уверен, что он поплывет с нами, как того хочет Чартхи.
Я смешал вино с водой для Мит-сер'у, как мне сказал Чаниу. Великолепная вода и великолепное вино, Мит-сер'у выпила большую чашу и повеселела, пропела свою любимую песню и даже станцевала. Сейчас она спит. Я передвигаю ее так, чтобы она всегда была в тени.
КОГДА я смешивал вино и воду для Мит-сер'у, пришла обезьянка. Сейчас она сидит у меня на плече и что-то щебечет, пока я пишу. Когда я скатал свиток, она неожиданно прошептала: — Ты не видел моего хозяина? — Я ее прогнал, и еще побил бы, если б смог. Это совсем не невинное животное. Я его боюсь.
19
ВЕЛИКИЙ бог юга хочет говорить со мной. Так сказал мне целитель, и, наверно, это правда. Я и мои солдаты фехтовали деревянными палками, которые нашел нам капитан. Палок было только четыре, так что одновременно заниматься могли только двое.
Об этом упражнении мне рассказал Аахмес. Таким образом тренируют солдат в войсках Кемета. Одну палку привязывают к левому предплечью. Это "щит". Палка в правой руке — это "меч". Кончиком колоть запрещено — слишком опасно. Я сразился с каждым, начав с солдат Кемета. Они делали это раньше, и, по моему, лучше всего, чтобы трое из Парса увидели пять раз, как это делается, прежде чем пробовать самим. Аахмес хотел сражаться последним. Я поставил его последним среди солдат Кемета, но не самым последним, как хотел он.
У Мит-сер'у болит голова. Но она не придает этому значения и говорит, что у нее всегда по утрам болит голова. Я попросил Урея смешать для нее вино с водой, а Нехт-нефрет уговорила ее немного выпить. И еще я разрешил каждому солдату выпить по кружке после того, как они сражались.
Когда сражаешься с врагом, держащим настоящий щит, всегда стараешься заставить его этот щит поднять, так что он становится как слепой. В игре с палками это сделать намного труднее, и, может быть, это хорошо. Я не уверен.