Солдаты космической войны. Дилогия
Шрифт:
– Мы камикадзе, шиитские смертники! Вот будет шум, если я свалюсь вместе с этими штуками, - шипел покрасневший от натуги Уайтгауз.
Каким бесконечным не казался спуск, но он закончился.
– Ты долго чего-то!
– недовольно сказал Дик Айдем.
– Я не скалолаз, - ответил хмуро Уайтгауз.
Он примостился у замшелого валуна, сбросил рюкзак, снял с плеч сумки, поставил винтовку и продолжил свою мысль:
– Вместо денежной выплаты после тяжёлого, но славного космического полёта, вместо приятного пляжного отдыха с семьей в Майами, я получил катастрофу на орбите, сражение с исламистами, спуск в мусорных контейнерах, убивающую пустыню, путешествие по горам и джунглям под пулями. Что дальше?
– А кому легко?
– гипотетически спросил Айдем и устало вздохнул, - мы в этом ущелье по твоей милости сейчас, как в заднице у дьявола, потому что ты слишком патриотичный и ответственный. Вернее любопытный.
– Выпей отвара Урсулы, - сказал майору Саурно, вынимая из своего рюкзака пластиковую бутылку с тёмной жидкостью.
Айдем принял от индейца бутылку, сделал несколько глотков и протянул питьё пилоту со словами:
– Сплошной перец, но глаза хорошо открывает. Наверно листья коки ещё там подмешаны. Рекомендую.
Уайтгауз тоже сделал несколько глотков, и потом минуту сидел со слезящимися глазами, выплёвывал горькую слюну. Однако состояние его заметно улучшилось, голова прояснилась, прошла боль в суставах и мышцах, глаза стали видеть чётче.
У него возникло стойкое ощущение, что в россыпях камней и валунов, в бликах лунного света на воде ручья, среди скал, за туманом и водными брызгами что-то есть, кто-то наблюдает за ними. Он почувствовал скрытую вокруг тревогу, присутствие непонятного и чужого. Он постарался успокоиться и отнёс свои ощущения на счёт снадобья. Дождавшись Дыбаля, он передал ему наблюдение за ущельем, а сам занялся сортировкой боеприпасов.
Когда закончил спуск Маклифф, Уайтгауз протянул ему бутыль и сказал:
– Такое ощущение, что мы залезли в улей и пчёлы вот-вот проснутся.
– Я чувствую низкий звук герц так в десять, пятнадцать, и вибрацию почвы, - ответил Маклифф, принимая бутылку и почёсывая искусанную насекомыми шею.
Он сделал глоток и покривился:
– Гадость какая!
Уайтгауз стряхнул с валуна сор и прильнул к нему ухом:
– Теперь я тоже слышу гудение, словно под землёй идёт какой-то технологический процесс. На горных разработках был такой же шум от работы проходческого щита. Надеюсь, это не галлюцинации от пойла индианки.
– Чего разорались тут?
– спросил их фон Конрад, закончив спуск, - вас наверху слышно.
– Тут работает, будто проходческий щит или стотонный бульдозер "Caterpillar", - ответил Уайтгауз.
– Словно мощная вентиляция работает. Это арабы творят свои грязные дела, - сказал Маклифф, - сейчас по ним постреляем от души.
Он поднял винтовку, выудил из сумки гранату и зарядил её в подствольный гранатомёт.
– Саурно, что слышишь?
– спросил индейца Дыбаль.
Тот сидел на камне в обнимку с автоматом, и крутил из стороны в сторону головой. Его волосы были похожи на перья чёрной птицы, а полосы на лице создавали страшную маску смерти.
– Уаимоясос, - ответил он, указывая в темноту, - плохо.
– Уаимоясос?
– переспросил полковник, перестав разглядывать ладони, натёртые во время спуска, - арабы, Уаимоясос, чёрт, дьявол, но кто же в нас стрелял? Хорошие парни не будут прятаться в ущелье, и устраивать завод в горах. У нас нет информации о положении дел в мире и мы не можем точно узнать, кто нам теперь друг, а кто враг.
Айдем стал дёргать веревку и она, освободившись от держащего её хитрого узла, упала, извиваясь как змея.
Маклифф, снимая с шеи один из витков верёвки, проворчал:
– Знал бы, что она закреплена так непрочно, не стал бы спускаться. А если бы узел развязался?
– Саморазвязывающися узел, если на нём груз, не может развязаться, - ответил Айдем, - это азы.
– А как мы наверх выберемся?
– Саурно влезет и закрепит верёвку.
Астронавты уселись рядом с Саурно и стали жевать перчёные кукурузные сухари, запивая их тонизирующей настойкой.
Вокруг громоздились отвесные скалы, летала водная пыль, в гротах хлопали крыльями летучие мыши, гудел ветер, словно в аэродинамической трубе. Отряд сейчас были отрезан от всего мира, но вокруг всё было спокойно. Будущее было простым и понятным; ничего не обнаружив в ущелье, они возвращались в Магдалену. Посулив Саурно большую гору денег и Уайтгауза в мужья Хуанокаве, уговаривали бы его отправиться с ними в пеший рейд через перевал и территорию матильонес. Там, в зоне работы телефонов и интернета, они связывались бы с Центром управления полётами. Им пришлось бы прятаться от матильонес, южноамериканских коммандос и полиции, может быть, пришлось бы двигаться в Панаму, Гондурас или Гватемалу, выискивая место, откуда их могла бы забрать спасательная группа NASA на вертолётах. Но это было уже что-то.
Наконец фон Конрад заговорил:
– Будем рассуждать логически. Если здесь замаскированный объект, то это военный объект, охраняемый государственной армией, или службой. Если объект принадлежит корпорации, то он охраняется частной военной компанией. Никто не станет так далеко забираться для производства, например, холодильников или жевательной резинки. Наркотики тоже можно делать в лаборатории рядом с плантацией или в подвале любого дома. Объект странный. Нет ни проволочных заграждений, ни сигнализации с видеонаблюдением, ни минированных участков, ни полос отчуждения. Нет наружной охраны и наружных систем наблюдения, нет вентиляционных шахт, ворот, дверей, окон, дорог или взлётно-посадочных полос и площадок. Объект под нами, а мы ещё не имели никаких неприятностей. Перестрелка с матильонес, от страха отрезавших себе пальцы, не в счёт. Саурно говорит, что во время перестрелки, был дух леса, но я думаю, что это суеверия. Толи мы далеко от важных узлов объекта, его входов-выходов, вентиляционных шахт, антенн и прочих уязвимых мест, и поэтому нас не трогают, то ли мы сильно ошибаемся, и это просто горы шумят. Так или иначе, у нас одна дорога; вдоль ручья, чтобы осмотреть ущелье.
– Не сидеть же до утра, - сказал Уайтгауз, и похлопал по колену штурмана.
В этот момент Саурно издал восклицание и указал на тёмное пятно возле одного из гротов в стене ущелья.
– Что-то там движется!
– зашипел Айдем, - в укрытие все быстро, парни, приготовьтесь к бою!
Все вскочили, рассыпались в стороны, почти так же, как это сделала бы хорошо обученная пехота, с той лишь разницей, что у солдата слаженность действий достигается тренировками, а у высокообразованных специалистов, она диктуется мгновенно определяемой целесообразностью. Отряд затаился среди валунов.
Гул со стороны грота усилилась. Оттуда поднялось густое облако пыли. На фоне скал было видно, как это облако, поднимаясь на десяток метров, растекается в стороны и медленно опадает.
– Не хватало только, чтобы нас тут застало землетрясение или оползень, - сказал Уайтгауз.
– Подойду ближе, посмотрю, что там, - сказал Дыбаль, приподнимаясь, но Айдем сделал ему предостерегающий жест.
– Не двигайся, если нас обстреляют, даже не убьют, а ранят, кто тут сможет квалифицированно прооперировать ранение?
– сказал он, - как мы тогда пойдём обратно?