Солдаты Третьей мировой
Шрифт:
– Да все просто, в принципе, – гость пожал плечами. – Ваши обделались, проиграли войну и сейчас подписание капитуляции не более чем вопрос времени. Иное дело, условия, но то, что они будут жесткими, ясно изначально. На этом настаивает Китай – он огреб по самое не балуйся и хочет получить хоть какую-то компенсацию. А главное, он в своем праве – войну, как ни крути, решили начать ваши правители.
– Идиоты, – без выражения прокомментировал Иосиацу.
– Согласен. Так вот, наши тоже не против иметь на этом свой гешефт. В конце концов, в эту дурацкую войну пришлось влезать качественно, потери были немалые, да и финансы хорошенько тряхануло. В общем, Японии еще лет сто не подняться. И вложений, как после Второй мировой войны, не
Иосиацу скрипнул зубами. Сохранять невозмутимое выражение лица уже не получалось. А главное, умом он понимал – так и будет. Побежденных грабили всегда.
– Я тебе зачем понадобился?
Конечно, для японца говорить в таком тоне… В общем, невежливо это, но сейчас Иосиацу было все равно. Родственник одобрительно кивнул:
– А затем, чтобы ты понял: у тебя не так много вариантов. Как только будет подписан мир, тебя отпустят. Хочешь, езжай домой, хочешь, оставайся, то и другое устроить вполне в моих силах. Как тебе?
Иосиацу задумался. В самом деле, оба варианта сейчас выглядели крайне щедро. Или беспрепятственное возвращение, или жизнь в государстве-победителе. Только вот в первом случае, даже если удастся там, дома, сохранить честное имя, перспективы не радуют. Жить в нищете, а иного в разрушенной, страдающей от безработицы стране нет, отнюдь не сахар. Остаться здесь… Немногим лучше, откровенно говоря, хотя, конечно, с голоду не помрет. Но другие люди, иной менталитет, отсутствие перспектив. Ну, в самом деле, на хорошие места есть свои люди. Так что остается всю жизнь работать грузчиком, фермерствовать, в общем, сознательно прописать себя на низовом уровне. И вдобавок постоянно ловить косые взгляды. Даже с учетом традиционно терпимого русского менталитета, кто он такой – не забудут никогда.
– Не очень, – честно ответил он.
– Рад, что ты это понимаешь. Тогда вот тебе альтернатива. Нам нужен свой человек в руководстве Японии. На самом верху. Пиар тебе обеспечим – герой войны, один из самых результативных танковых асов и все такое. Рядом будут твои люди, которые любому честно расскажут, как ты их, рискуя жизнью, вытащил из китайского плена. Глядишь, станешь со временем премьер-министром…
– Ты что? – Глаза у капитана стали на пол-лица, не хуже, чем у анимешных героинь. – Да как…
– В два приема – берем и пропихиваем. А чем плохо-то? Ты при деле, у нас агент влияния, контролировать тебя несложно…
Аргументы железные, ничего не скажешь. И, если вдуматься, не такой уж плохой вариант. Правда, как это соотносится с честью… А с другой стороны, какая уж тут честь, когда война проиграна и завтра по улицам японских городов будут ходить чужие солдаты. А так, возможно, удастся хоть что-то подправить.
– Где я, а где политика, – буркнул Иосиацу раздраженно.
– Х-ха! Знаешь, мон шер, зачем в математике ноль? Чтобы было чем измерять влияние большинства ученых на науку. Так и с политикой. Главное, вид имей попредставительней, а уж советников тебе мы подберем. Да и, откровенно говоря, подозреваю, что вояка с наглой рожей и хорошим знанием ненормативной лексики сейчас на трибуне чужеродно смотреться не будет.
– Я… подумаю.
– Думай, думай, – родственник встал и направился к дверям. Тем самым он давал возможность Иосиацу хоть немного сохранить лицо. Не ломая его через колено, не заставляя бросаться на его предложение, как щука на блесну. Конечно, не бог весть что, но одно дело схватиться, как утопающий, за соломинку, а другое – согласиться после тяжких раздумий, выторговав себе что-то, пусть даже совсем номинальное. – Время у тебя есть. Но не слишком много – ответ дашь послезавтра. А я, – тут его шатнуло, да так, что здоровяк
Когда дверь за его спиной с тяжелым лязгом закрылась, Иосиацу глухо, никого уже не стесняясь, взвыл и ударил кулаком по стене. Да так, что штукатурка посыпалась. Война – время непростых решений, но то, что стояло сейчас перед ним, перевешивало, казалось, что угодно. И как теперь быть, Иосиацу попросту не знал.
Игровая база. Через неделю
Все же хорошо быть здоровым! Это Сергей по-настоящему понял только сейчас, когда отступили, наконец, последние проявления контузии. Хотя доктор и честно предупредил его, что до конца ее вылечить сложно, удается это не всегда и может так случиться, что какая-то пакость выплывет потом в самый неподходящий момент. Но к чему заглядывать так далеко в будущее? Здесь и сейчас старший лейтенант Поляков чувствовал себя до неприличия здоровым и не собирался скрывать от товарищей ставшее по этому поводу великолепным настроение.
Увы, увы, хорошее настроение Полякова радовало далеко не всех. Ну, не складывался психологический климат в коллективе. Их троица по-прежнему держалась особняком, молодые, осознающие, насколько уступают лидерам, и мучающиеся потому комплексом неполноценности, упорно крысились в их сторону, когда думали, что никто не видит. Ну а Волчок и Даша оказались в положении буфера, вынужденного сглаживать острые углы. Вот уж кому не позавидуешь…
Впрочем, изменилось вокруг многое. По сути, война практически закончилась, японцы не откатывались назад только потому, что, как метко заметил один из телеведущих, активно делающий самопиар во всевозможных псевдоаналитических ток-шоу, с занимаемых ими позиций гнать пленных на бесплатные народные стройки намного ближе.
Обратной стороной затишья оказалось то, что для их группы бои прекратились. Нет, мелкие стычки на линии соприкосновения, разумеется, случались, но это была мелочь, недостойная серьезного внимания. Куда более серьезные дела заваривались в самой Японии, где русские уже зачистили Хоккайдо и теперь точечными уколами прощупывали соседние острова. Вот только танкистам делать там было нечего – местность для гусеничных чудовищ выглядела ну совершенно неподходящей, да и особого сопротивления, как ни странно, местные не оказывали. Видимо, гордый самурайский дух остался в прошлом, все чудом сохранившиеся пассионарии сражались на континенте, а успешные менеджеры помирать не хотели. Притом, что шансы у них имелись. Хотя бы затянуть конфликт, а там Штаты выйдут наконец из затянувшейся политической комы и, глядишь, помогут чем-нибудь. Но помирать никто не хотел, а потому не то что стрельбы – саботажа всерьез не наблюдалось. В общем, конфликт шел к логическому завершению.
Ну а группа вместо эффектных и, чего уж там, щекочущих нервы боевых задач вернулась к тренировкам. Тоже интересным, но уже рутинным. Старшим они уже не давали практически ничего, это без очков видели сами игроки, понимал расклады и генерал. А потому и тренировались они больше для поддержания формы, основную часть времени проводя на полигоне, часто вместе с теми бойцами, которые совсем недавно вместе с Поляковым геройствовали в Китае.
Здесь было интереснее, да и физическая нагрузка еще никому не вредила. Сурка тоже приняли без особых хлопот – того, что он с Поляковым, да и Полтавец негатива не проявляет, хватило. Относились слегка покровительственно, но и только. А когда Сурок продемонстрировал, как управляет автомобилем, и вовсе зауважали. В качестве инструктора он оказался тут лучше штатного. Стрелял и дрался тоже вполне на уровне, так что вписался Сурок в компанию на удивление неплохо. Хуже пришлось Леночке, которой, в силу ее положения, физические нагрузки были противопоказаны, однако и ей находилось, чем заняться и что изучать. В общем, не так и плохо все складывалось.