Солгал, но любя
Шрифт:
Я взглянул на девушку. Света казалась раздраженной и разочарованной.
– А что мне за это будет?
– В смысле? – Света подозрительно на меня посмотрела.
– Ну, все имеет свою плату. Я возвращаю Дарью, а ты?
– А я?...
– Давай так. Я возвращаю Дарью, а ты перестанешь меня игнорировать и переходишь на ты. А то как начнешь выкать, прям аж бесит. Идет?
Света молчала, а я ждал. Но тут мне это надоело, я пожал плечами и собирался выйти с кухни, как вскрик Светы
– Хорошо!
– Вот и ладненько. А теперь давай завтракать. У меня тут много всего есть. И каша, и творог, и овсяные хлопья с молоком, и горячий шоколад… Что хочешь, только скажи.
– Можно овсяные хлопья и горячий шоколад.
– Ммм, ты всегда была сладкоежкой.
– В смысле? – Света хлопнула ресницами.
– Хм… - Я напрягся. Блин, так опрометчиво говорить о прошлом. «Всегда была сладкоежкой»! Идиот!
– Это вопрос. Я спрашиваю, ты всегда была сладкоежкой?
– А-а… Да, я всегда любила сладкое.
Фу-ф вроде выкрутился. Остаток завтрака я старался молчать, хотя и видел, что Света хочет что-то спросить.
Света.
Я сидела и, молча, ела хлопья, хотя идиотский вопрос рвался наружу. Наконец пересилив себя, я все же спросила.
– Почему ты такой невыносимый идиот?
– Что-о! – Кейн подавился своими хлопьями.
– Мне повторить или ты расслышал? – Уже елейным голосом спросила я.
– В каком смысле я идиот? В том, что похитил тебя, или в каком-то другом случае?
Его томный тон меня удивил.
– И в том, и в том. И вообще, я ненавижу тебя!
– Это взаимно Зайчонок!
– Не называй меня так! – Я задохнулась от ярости. Да как он смеет! – А раз ненавидишь, почему не отпустишь?!
Я сорвалась на крик.
– Мне нравится тебя злить.
Его спокойный тон злил меня вдвойне.
– Ты очень смешно краснеешь.
– Что-о!!! да я… - И тут я поняла, что кричать и ругаться бесполезно. Он лишь получает удовольствие за счет меня.
Я хмыкнула, встала и положив тарелку в раковину начала ее мыть.
– Что ты делаешь? – Спросил Митчелл после непродолжительного времени.
– Мою за собой посуду. А разве не видно? – Я раздраженно дернула плечами.
– Зачем ты это делаешь? Здесь есть посудомоечная машина.
– И тратить электроэнергию из-за одной тарелки и чашки?! Я не богатенький сынок, чтобы отвыкать от повседневных домашних дел.
– Подумаешь, это же просто посуда…
– Значения не имеет.
Я закончила мыть, сложила тарелки в шкаф-сушилку над раковиной и, ничего не говоря Кейну, прошла в комнату моей мечты.
Я лежала на кровати и читала позаимствованную мной книгу из Кейновской библиотеки,
– Тебе не скучно?
– Как видишь. – Я снова уставилась в книжку.
– Я тут принес тебе кое-что…
– Что? – Я не поворачивалась.
– Посмотри сюда и увидишь.
Он вошел в комнату, держа в руке джинсовый костюм на вешалке. Костюм состоял из теплого свитера в голубую клетку, джинсов и телесного цвета угги. Все очень гармонично смотрелось.
– Спасибо. Повесь в шкаф.
– Ты не поняла, это ты должна одеть сейчас.
– В смысле? – Я взглянул в глаза.
– В прямом. Одевайся, твоя куртка висит в прихожей. Жду тебя через 10 минут и настоятельно прошу тебя не медлить. Иначе я приду и помогу. Тебе бы этого не хотелось. –Произнеся это, он вышел из комнаты.
Его тон не сулил ничего хорошего, поэтому я стала одеваться. В коридоре, как говорил Кейн, висела куртка.
– Я уж думал, мне придется за тобой идти. – Сзади послышался глубокий баритон.
– Что ты задумал? я обернулась, и встретилась с парой черных, бархатный глаз. Он так пристально смотрел на меня, что я невольно смутилась.
– Ты поймешь, когда увидишь! – Его краткословие меня начинало бесить. – Но помни, что если ты сделаешь опрометчивый поступок, то это всегда скажется на Дарье и твоем котенке, который остается тут.
– Я поняла.
– Ну, тогда одевайся и иди к машине.
– А ты? – Ко мне в душу закрались подозрения, что он хочет вывезти меня в лес и убить.
– А я следом. – Кейн, по-идиотски, подмигнул мне.
Я вздохнула и, натянув тяжелую, толстую куртку белого цвета, вышла на крыльцо.
– И чего стоишь? Иди!
Кейн подтолкнул меня в сторону своего автомобиля.
– Я сама в состоянии идти! И нечего тут свои мускулы задействовать!
– Ну так иди. – Так просто и легко это прозвучало, что аж тошно стало.
***
Через десять минут мы уже ехали неизвестно куда. А через сорок я уже стала действительно волноваться за свою безопасность. Куда этот чертов дурак меня везет!
– Почему мы так долго едем?
– Тсс… не волнуйся.
Кейн смотрел на дорогу и пытался не реагировать на меня.
– Что значит не волнуйся! Ты везешь меня не известно куда за пределы города и между прочим никто об этом даже не знает!
– Не дергайся, говорю. Еще 5 минут, и мы приедем. Так что, подожди чуть-чуть.
Я честно пыталась успокоится, правда честно! Но когда я услышала его ровный тон, без интонации, я хотела вцепиться ему в волосы и расцарапать лицо.