Солги мне
Шрифт:
— Что с тобой, хромоножка? — в упор смотрю на Варю.
Вижу, что ей больно, но малышка все равно пытается храбриться. Отрицательно мотает головой, допрыгивает до стула на одной лапке кое-как и опускается на него с легким выдохом себе под нос.
— Это не выглядит как «ничего», — встаю со своего места и огибаю стол. Сажусь на корточки перед ней. — Споткнулась?
— Не надо меня трогать, — Вишня пытается соскочить, но я кладу ладони на ее бедра и придавливаю девочку к месту без особого труда.
—
Расшнуровываю тканевый кроссовок и вытаскиваю из него ножку под тонкий Варин писк. Носок тоже стягиваю.
— Что это, мать твою, такое? — хмурюсь, проводя пальцами по вспухшему участку.
— Мне на ногу уронили оладушек.
— Блин?
— Д-да, точно…
— Когда?
— Около получаса назад. Все нормально, скоро пройдет, — отмахивается от меня, как от назойливой мухи, Вишня и пытается снова вырвать ножку, ерзая и попискивая.
— У тебя запросто может быть трещина в кости. Собирайся, поедем на снимок.
— Никуда я не поеду с обычным ушибом. И я не могу оставить рабочее место в первый же день.
— Будет лучше, если завтра у тебя в три раза распухнет нога и ты на нее не сможешь встать? Не спорь со мной, Варя.
— Я не поеду.
Из-за страха рухнуть на пол с высоты примерно полутора метров Вишенка обнимает меня за шею и возмущенно сопит, когда я выпрямляюсь во весь рост с ней на руках. Несу ее в машину, наплевав на сиротливо лежащий в моем кабинете кроссовок, потому что она в любом случае не сможет сейчас натянуть его обратно.
Если только через боль, но можно обойтись и без этого.
Возвращаюсь, чтобы забрать ее вещи и поставить кого-то вместо Вари.
В клинику мы едем в полной тишине, я только периодически посматриваю на насупившуюся Варьку, которая отказывается со мной разговаривать, даже когда я предпринимаю несколько попыток узнать, что все-таки там произошло.
— И как я пойду? — царевна Несмеяна кивает на свою несчастную босую ногу.
— Никак. Понесу тебя, так уж и быть.
Ни перелома, ни трещины у Вишни нет, но есть сильный ушиб с приличным отеком. Ей накладывают тугую повязку, перед этим чем-то намазав ступню с лодыжкой, и отпускают с миром под мой контроль.
— Пару дней ногу не напрягать вообще, быстрее пройдет. Если будет сильно беспокоить, можно принять обезболивающее. Лучше в порошке. Есть дома или написать названия?
— Разберемся, — заверяю врача и опять подхватываю на руки свою драгоценную ношу.
В машине помогаю Варе устроиться удобнее, до дома ехать все же дольше, чем до клиники. Протягиваю ей бутылку воды, заметив раскрасневшиеся милые щечки и приоткрытые губы.
— Мы можем вернуться к вам на работу? — с надеждой спрашивает чудо.
— Не можем. Ты не слышала, что тебе врач сказал? Ногу не напрягать, покой на несколько дней. Будешь дома лежать под кондиционером
— Вы меня теперь уволите, да? — совсем сникает малышка, изо всех сил вцепившись в несчастную бутылку.
— С чего бы это? Отлежишься и выходи.
В квартире я первым делом спрашиваю у Вари, где у нее здесь аптечка. Она как-то мнется, пытается самостоятельно из положения лежа сползти на пол и доковылять, но одного взгляда хватает, чтобы она буркнула «в шкафу на кухне» и прижала свою попку к дивану.
От содержимого аптечки у меня глаза грозятся выкатиться из орбит, но я галантно ничего не спрашиваю у Вишни, отыскав обезбол среди вороха гондонов самых разных размеров и цветов и мирамистина.
Ладно, может, она просто запасливая девочка? Или, вон, капитошками с балкона кидается в особенно вредных соседей. Вдруг и мне такая прилетит в скором времени, надо бы теперь аккуратнее выходить из подъезда.
Растворяю порошок в стакане с водой, протягиваю Варе. Тактично молчу и ничего не спрашиваю, хотя мы оба понимаем, что вопросов у меня хренова гора.
— Спасибо.
— Номер мне свой продиктуй лучше, — достаю телефон из кармана.
— Зачем?
— Мы же все-таки соседи, Вишенка. Помогу, если тебе вдруг что-то понадобится. И не рычи так, будто я твой враг. Терпением я не отличаюсь, и мне не нравится, когда на меня волком смотрят. Кстати, я еще в прошлый раз хотел спросить. Тебя не смущают все эти картины?
— Восемь, девятьсот двенадцать…
Усмехаюсь, но цифры записываю. В конце концов, у меня в любом случае еще будет шанс узнать, как Варе живется среди этой порнографии, потому что я не планирую ее тут одну бросать с двумя апельсинами и одним йогуртом в холодильнике.
И нет, мне вообще не стыдно шариться по чужим кухням.
Оставив Вишню в горизонтальном положении и усмирив свое желание примотать малышку к дивану, чтобы она никуда не дергалась, я еду в клуб и закрываюсь в кабинете на пару часов, успев за это время просмотреть и подписать все документы и сметы
После заскакиваю к матери с цветами. Выслушиваю смиренно, какой я паршивец, обещаю оплатить выходные в каком-то спа-комплексе ей и тете, чтобы высококлассные косметологи и массажисты восстановили им потраченные на меня нервы.
Вот так получается, бухал и барагозил я, а здоровье восстанавливать надо маменьке.
В магазине набираю пару полных пакетов, беру стейки нам с Варей на ужин. Я планирую приготовить их у нее, а заодно хочу узнать побольше о загадочной Вишенке, живущей в какой-то цитадели порока.
Только жевать мясо приходится практически в одиночестве, не считая пушистого вымогателя, потому что маленький одноногий пират бортует меня по всем фронтам. И дверь не открывает, и дозвониться до нее я не могу.