Солнечная буря
Шрифт:
«Сиввинг Фъельборг, — вспомнила она затем. — Вот у кого есть запасной ключ от дома. Во всяком случае, раньше был. Надо пойти к нему».
В четверть восьмого Ребекка вошла в дом Сиввинга Фъельборга, не позвонив в дверь, — как они с бабушкой имели обыкновение к нему заходить. В окнах было черно, так что он, видимо, спал. Но ситуация была безвыходная. Она зажгла свет в маленькой передней. На коричневом линолеумном полу лежал тряпичный коврик, о который она вытерла ноги. Выше ботинок их тоже покрывал слой снега, но она уже настолько промокла, что даже не обратила внимания. На второй этаж уходила
— Есть кто дома?
И тут же из подвала донесся приглушенный собачий лай, а за ним послышался мощный голос Сиввинга:
— Замолчи, Белла! Сидеть! Подожди!
На лестнице раздались шаги, затем приоткрылась дверь подвала и показался Сиввинг. Волосы у него совсем побелели и несколько поредели, но в остальном он мало изменился. Брови у него всегда были приподняты, словно он только что узнал нечто неожиданное или радостное. Клетчатая фланелевая рубашка, едва сходившаяся на округлом животе, была аккуратно заправлена в военные штаны. Коричневый кожаный пояс, придерживавший брюки, блестел от старости.
— О, да это никак Ребекка! — воскликнул он, и лицо его озарилось широкой улыбкой. — Белла, ко мне! — крикнул он через плечо, и по лестнице в две секунды взбежала сучка немецкого дратхаара.
— Привет, привет! — сказала Ребекка, здороваясь с собакой. — Это у тебя такой грубый голос?
— О да, она лает, как огромная псина. Но это отпугивает продавцов лотерейных билетов, так что я не жалуюсь. Проходи!
Он открыл дверь в кухню и зажег свет. Здесь все было в идеальном порядке, но чувствовалось, что помещение давно не проветривали.
— Садись. — Он указал в сторону деревянного диванчика.
Ребекка изложила суть дела, и пока Сиввинг доставал запасной ключ, оглядела кухню. Выстиранный полосатый тряпичный коврик аккуратно лежал на сосновом полу. На столе — не клеенка, а тщательно отглаженная льняная скатерть, украшенная маленькой медной вазочкой с засохшими ноготками и кошачьими лапками. Окна выходили на три стороны, и через то, спиной к которому сидела Ребекка, виднелся бабушкин дом. При свете дня, разумеется. Сейчас там можно было различить лишь отражение светильника под потолком.
Отдав ей ключ, Сиввинг уселся за кухонным столом напротив. Казалось, он ощущает себя гостем в своей собственной кухне — сидел на самом краешке покрытого красным лаком стула. Белла тоже никак не могла успокоиться и вертелась у его ног.
— Давненько мы не виделись, — улыбнулся Сиввинг, внимательно разглядывая Ребекку. — Я как раз собирался попить кофе. Составишь мне компанию?
— С удовольствием, — ответила Ребекка, мысленно набрасывая план.
На то, чтобы уложить чемодан, уйдет не более пяти минут. Прибрать за собой — еще полчаса. Если Курт привезет ключ от машины, она успеет на самолет, вылетающий в десять тридцать.
— Пошли, — Сиввинг поднялся.
Он вышел из кухни и стал спускаться по лестнице в подвал. Белла шла за ним по пятам. Ребекка тоже двинулась следом.
В котельной царил уют. У одной стены стояла заправленная кровать, и Белла тут же улеглась на подстилку рядом. На полке блестела только что вымытая посуда. Перед водогреем расположился комод, а на небольшом столике громоздилась электроплитка.
— Выдвини вон там табуретку, — Сиввинг указал пальцем.
Он достал с полки небольшую полевую кофеварку и две кружки. Запах кофе из банки смешивался с запахом собачьей шерсти, подвала и мыла. На веревке сохли трусы, две фланелевые рубашки и футболка с надписью «Kiruna Truck».
— Ты уж извини, — проговорил Сиввинг, кивая на трусы. — Но я ведь не знал, что у меня сегодня будут гости.
— Не понимаю, — растерянно пробормотала Ребекка. — Так ты что — спишь в котельной?
— Ну да, — Сиввинг провел рукой по щетине, одновременно тщательно отмеряя меркой кофе. — Майя-Лиза умерла два года назад.
Ребекка пробормотала слова сочувствия.
— У нее был рак кишечника. Они ее разрезали, но оставалось только зашить обратно. Так или иначе, дом стал мне великоват. Бог ты мой, ведь дети давным-давно разъехались, и когда Майи-Лизы не стало… Короче, сначала я перестал пользоваться верхним этажом. Мне вполне хватало кухни и маленькой комнатки внизу. А потом мы с Беллой заметили, что все время проводим в кухне. Тогда я перенес туда телевизор и стал спать на кухонном диване, а в комнатку уже и не заходил.
— И в конце концов перебрался в подвал.
— Ну да, так гораздо меньше уборки. А стиральная машина и душ у меня все равно здесь внизу. Так что я купил этого малыша. Мне его вполне хватает.
Он указал на маленький холодильник, примостившийся в углу. На нем стояла сушилка для посуды.
— Ну а что говорят по этому поводу Лена и… — Ребекка запнулась, пытаясь вспомнить имя сына Сиввинга.
— Матс. Опля, кофе закипел. Ну, Лена меня постоянно ругает — наверняка думает, что папаша сбрендил. Когда она приезжает в гости со своими детишками, они носятся по всему дому. И это даже хорошо, потому что иначе дом с таким ж успехом можно было бы продать. Она живет в Елливаре, у нее трое сыновей. Но они тоже подрастают, так что у них своя жизнь. Правда, они любят порыбачить, поэтому приезжают обычно ко мне летом и болтаются с удочками. Молоко? Сахар?
— Я пью черный.
— Матс-то разведен, но у него двое детишек. Робин и Юлия. Они приезжают сюда на каникулы. А у тебя как дела, Ребекка? Муж, дети?
Ребекка осторожно отхлебнула горячего кофе. Замерзшим ногам сразу немного полегчало.
— Ни того ни другого.
— Понятное дело, какой смельчак решится к тебе приблизиться.
— Что-что? — рассмеялась Ребекка.
— Ты у нас девочка с характером, — Сиввинг привстал, чтобы извлечь из холодильника пакет булочек с корицей. — Тебе палец в рот не клади. На, возьми булочку. Боже мой, помню, как ты развела огонь в канаве. Еще пешком под стол ходила. Стояла как полицейский сержант, подняв ладонь, когда мы прибежали — твоя бабушка и я. «Стоп! Не подходите!» — закричала ты приказным тоном и ужасно рассердилась, когда мы все же потушили твой костер. Ты собиралась пожарить на этом огне рыбу.
Эти воспоминания так развеселили Сиввинга, что он расхохотался до слез. Белла на своей подстилке подняла голову и радостно залаяла.
— Или как в тот раз, когда ты запустила камнем в голову Эрику за то, что мальчишки не взяли тебя с собой поплавать на плоту, — продолжал Сиввинг, хохоча так, что весь его большой живот сотрясался.
— На эти преступления уже вышел срок давности, — улыбнулась Ребекка и дала Белле кусок своей булочки. — А кто расчистил наш двор — ты?
— Да. Думаю, Инга-Лиль и Аффе с удовольствием займутся другими делами, когда приедут сюда. А мне движение полезно.