Солнечные колодцы
Шрифт:
Как восходит новый день.
Как глядит на мир уныло
Вековуха из окна,
Позабыв мечтать о милом…
Что поделаешь – война!
Беды те не за горою….
И в отцовские края
К возвращению героя
Возвратиться должен я.
Главе седьмая
Баянист Тишков Иван
В полдень к Федору явился,
Был
Но уже опохмелился.
Разговорчив был. Чудён.
И похмельным басом резал:
– Что колхоз!
Давай уйдем.
Жизнь иную обретем.
Человек то не железо.
Я решил в Донбасс махнуть,
Мне пути иного нету.
Сам решай дальнейший путь.
Я ж по горло сыт «Рассветом».
Жмет Иванин.
Чем сильней,
Тем заметнее заплаты,
Тем по осени видней
Частокол из трудодней, –
Вот и вся твоя зарплата.
Воевали столько лет!
И с меня, пожалуй, хватит.
Уголь –
Это вам не хлеб,
За него
Деньгами платят!..–
Федор слушал и молчал,
Внемля голосу соседа,
Думал:
«Что, как все уедут
От родительских начал?
Что, как все – по городам,
Стройкам, шахтам и заводам?
Да, наверное, и там
Мало меда.
Жизнь, она свое возьмет,
За нее бороться надо.
Есть в словах Ивана правда,
Только мне не подойдет!..»
– Нет, Иван!
Прости, родной,
Я решил делить все беды
Со своею стороной,
От которой не уеду.
Не уеду от сохи
(Бегать – дело молодое),
Пусть мякина,
Пусть жмыхи,
Пусть крапива с лебедою.
Буду честен до конца
Перед правдою суровой,
Перед памятью отца
И Андрея Горбунова.
А потом моя мечта –
На земле свершить такое,
Чтоб деревня Красота
Обрела свое былое.
Пусть сегодня мы не те,
Пусть не те, что раньше были,
Нас любили в Красоте,
Ты припомни, как любили.
Как же можем мы уйти
От того,
Что каждый прожил?
Так что ты, Иван, прости,
Мне с тобой не по пути,
Да и Даша
Скажет то же…
И похмельная слеза,
Как роса над горькой пашней,
Затуманила глаза
Другу юности вчерашней.
И, смахнув ее с ресниц,
Встал Иван
И тихо вышел.
Только скрипы половиц
Из избы печально выжал.
Глава восьмая
Федор с думой не спешил.
Надо
Но недавно
Порешил
В Красоту переселиться.
И теперь, спеша в райком,
Он боялся думать даже,
Что ему в решенье том
Кто то, может быть, откажет.
Не откажут…
Ну, а вдруг,
Вдруг да скажут, как Иванин,
Что кричал:
– Ты мне срываешь
Планы будущего, друг!
Понимаю, хочешь врозь,
Хочешь выглядеть красивей.
Только знай,
Что развелось
Много выскочек в России.
Ты да я – одно звено.
Ну, решил ты, ну, допустим,
Ты решил.
А все равно
Из колхоза не отпустят.
Верь ты мне или не верь,
О твоей забочусь славе:
Заберут меня «наверх»,
Кто тогда колхоз возглавит?
А поскольку наш колхоз
Прогремел на всю Россию,
Нам и технику подбрось,
Нам и тягловую силу.
И сказать обязан я –
Ты прости меня за прозу –
Позарез нужна колхозу
Биография
Твоя!..
Вот и город.
Вот райком…
Секретарь райкома Краев
Поздоровался кивком
И сказал спокойно:
– Знаю.
Мне Иванин доложил.
Что же ты, Костров, решился
Покидать все то, чем жил,
Где родился,
Где сгодился?
Ведь дела у вас идут,
Опыт ваш перенимают.
Ты прости меня,
Я тут
Ничего не понимаю…
И тогда почти с мольбой Федор встал:
– Товарищ Краев,
Ну пойми ты, что с тобой
Я в партийность не играю.
Нет причины отказать!
Ведь написано в газете:
«Хороши дела в „Рассвете“.
А в „Победе“… как сказать?
Понимаю, недород!
Только суть не в недороде:
В Красоте пока народ
Из землянок не выходит.
А колхоз, что в Красоте,
Называется „Победой“.
Вот и шутят бабы – де,
Победители не едут!
Красоту поднимем –
Это
Не красивые слова.
Ведь о ней по белу свету
Шла народная молва.
В Красоте селилось чудо,
Песня, музыка жила.
Красота была повсюду,
И она не умерла.
Красота – не умирает.
Я делами докажу!
Отпусти, товарищ Краев,
Жизнь в „Победе“ заиграет».
– Ясно.
Ладно.
Не держу.
Глава девятая