Солнечный дракон
Шрифт:
Проснулась от сильного зуда, чесались ладони и лицо, особенно нос. А почесать не могла, кто-то держал руки, сложенные на груди. Сразу всё вспомнила. Мазь на лице стянула кожу, добавляя неприятные ощущения. Ладони и каждый пальчик забинтованы, даже пошевелить ими не получается. Но главное нет боли!
Лёгкий аромат лунного цветка пробивался сквозь древесный запах мази. Успокаивающий дурман продолжал действовать, но не усыплял. И всё же что-то настораживало, что-то было не так. Открыла глаза. Рядом сидел Светлый, задумчиво смотрящий в даль. Поразила тишина на поляне. Никого, только
— Где все? — спросила и Светлый вздрогнул.
— Общий сбор у короля, и нас будут ждать, — быстро ответил и после этого, растягивая слова, тихо ласково пробасил. — Как ты, чумазик?
На лице дракона сияла солнечная улыбка, волна обожания опьяняла. Улыбнуться в ответ не получилось, высохшая мазь превратилась в плотно прилипшую маску. А показывать большой палец отучила себя ещё у Михара. Светлый склонился надо мной, погладил по волосам, провёл пальцем по всей границе затвердевшей мази.
— Хорошо. Уже можно снимать, — подмигнул он и начал разбинтовывать мне руки. — Знаю, от этой мази все раны сильно чешутся, но трогать нельзя. И после, когда всё сниму, тоже нельзя. Чешется, значит заживает.
Когда открылась ткань наложенная прямо на мазь, Светлый осторожно потянул вдоль пореза. Боли не было, наоборот слегка саднящее чувство заглушало зуд. Высохшая чёрно-коричневая мазь трескалась, но оставалась на ткани и при этом легко отходила от кожи, не повредив ни одной ранки. Было странно видеть не кровавые подсохшие болячки, а уже яркие, красно-розовые шрамы, которые тоже хотелось почесать.
— Не переживай. Они скоро побледнеют и будут незаметны, — видя, как внимательно разглядываю руку, тихо сказал Светлый.
Я кивнула, посмотрела в тёмно-медовые глаза и утонула в ласковом золотом сиянии. Громкое тарахтение Белой помогло очнуться и закрыть глаза. Он специально? Или это особенность всех драконов? Помню, Швар при первой встрече тоже так делал. Взгляд влюблённого дракона опасная штука, не заметишь, как растаешь. Надо запомнить.
Светлый продолжил разбинтовывать вторую руку, а я стала подглядывать за ним из-под прикрытых век. С каким же напряжением он это делал! Большой, сильный, уверенный в себе воин сдерживал дыхание, чтобы унять дрожь в руках, перед очередным удалением присохшего бинта. Боялся причинить боль? Или боялся увидеть незажившую рану? Ждал и боялся моего крика?
Какой же он милый в этот момент! Дракоша опять громко затарахтела, уловив мои эмоции и соглашаясь. Боли не было, было огромное желание почесаться. Особенно страдал нос, которому, помимо зуда, доставались активные запахи, и почему-то усилился аромат Лунного цветка.
Сколько не крепилась, в конце концов дёрнулась и всё-таки чихнула. Звук получился сдавленный и тоненький. Но как же он напугал Светлого! Мгновение и оказалась прижатой к горячей груди с бешено бьющимся сердцем. В сознании слились вместе мощный поток магического дурмана и неповторимый, особый, притягательный запах дракона. А ещё шёпот, обжигающий ухо.
— Беляна, малышка… всё хорошо… надо выпить отвар Лунного цветка и боль больше не потревожит. Всё хорошо… слышишь?
Глава 26
Рыжий,
Ох… если бы он знал, КАК мне сейчас хорошо! Белая ликовала, да так громко, что казалось от звука её тарахтения вибрирует всё тело. Но нет, оказывается это дрожит Светлый. Так! Не будем доводить до греха. Вспомнила про лицо, представила себя со стороны и отстранилась. Парень сразу вскочил, и, когда села, протянул маленькую в красивой оплётке фляжку.
— Один глоток. Сразу. Быстро. А то проглотить не сможешь и губы смажь, — почему-то прохрипел он.
Сделала, как велел. Обжигающая горечь отвлекла от всех мыслей и ощущений, даже передёрнуло. Запах Лунного цветка опять начал раздражать, видимо организм теперь воспринимает его, как угрозу. Что ж, буду чихать, хорошо хоть не тошнит.
Светлый сначала с удивлением слушал и смотрел на мои мучения, а потом расхохотался, поняв, что за звук его так напугал. Обливаясь слезами, шмыгая носом, несколько раз порывалась схватиться за лицо, но всякий раз руки оказывались в плену горячих больших ладоней.
Наконец настала очередь снимать мазь с лица. Парень глубоко вздохнул, потёр ладони и вопрошающе склонил голову набок. Мой организм к этому времени уже смирился и успокоился. Я тоже глубоко вздохнула и кивнула соглашаясь. Жаль зеркала нет, хотя… нет, хорошо, что его нет. Если Светлый продолжает любить даже такую, то плевать, как выгляжу. После линьки всё исчезнет. Дааа… одракониваюсь потихоньку.
На лице поверх мази тоже была ткань, аккуратно обрезанная со всех сторон, вокруг глаз, носа и рта, она действительно походила на маску. Светлый снимал её очень медленно, особенно с той стороны, где чесалось, вся левая сторона. А когда снял, целую минуту просто сидел, смотрел и улыбался. Видимо стала ещё краше, чем была. Но тут же поймал за руку, когда потянулась потрогать.
— Ты ведь для всех юный дракон — мальчишка. Будущий воин. И во время представления был слегка ранен. Так? — Светлый держал мои руки в своих и тихо, но убедительно говорил. — А все воины гордятся следами полученных ранений. Вот и ты, держись гордо и независимо, как положено дракону.
Кивнула и обвела поляну удивлённым взглядом. Видно, отряд уехал в большой спешке, все вещи остались тут. Костёр погас, котелки с едой стояли рядом, накрытые крышками. Значит, они вернутся, но когда? Солнце на небе подсказало, вечер близко. Долго же я спала. Но как мы попадём в город без лошадей? Ведь драконы не могут явиться к королю пешком?
— А где Рыжий и Звезда?
— Думаю, скоро вернутся, — совершенно спокойно ответил Светлый, переливая содержимое малого котелка во флягу. — Когда Звезда тебя скинула, не подчинилась команде и убежала, я приказал Рыжему её вернуть. Избалована, как и её бывшая хозяйка, которая никогда никого не любила, кроме себя и своих желаний.
— А как же король… ребёнок? — так не хотелось верить, что та Тума, которую видела, которой восхищалась, может быть двуликим моральным чудовищем.
— Их можно только пожалеть. У наших женщин всё реже и реже просыпаются материнские чувства, поэтому детьми занимаются мужчины — отцы, деды, прадеды, дяди, старшие братья.