Сомниум. Пробуждение

Васина Екатерина

Первые две защиты оказались снесены почти сразу, а вот третья подарила несколько наносекунд аварийному ядру – единственному и главному изобретению Норда. Мозг, занятый спасением жизненно важных ресурсов, не справлялся с отражением атак.

Впервые за много лет Бог почувствовал резкую головную боль и потерял сознание.

* * *

«Громкая ритмичная музыка заставляла дрожать стекла и сиденья автомобиля. Приходилось орать в ухо собеседнику, чтобы быть услышанным. Такой расклад очень даже устраивал Норда. Он со вкусом разместился на заднем сиденье, обнимая за талию

Милену. Они встречались уже два года, и сегодня парень собирался предложить ей снять квартиру и начать жить вместе. А что? Они любят друг друга и расставаться не собираются.

Чувствуя в одной руке прохладное горлышко бутылки с пивом, Норд второй рукой прижимал Милену к себе и заглядывал в теплые карие глаза. За два года, проведенных вместе, он с каждым днем влюблялся в нее все сильнее. Довольно жесткий и циничный, рядом с Миленой Норд чувствовал себя так, словно попал в огромную и залитую светом комнату, полную чудесной ласковой музыки.

Занятые друг другом, они не обращали внимание на водителя и его подружку. Не заметили, что те, увлеченные поцелуем, отвлеклись от дороги.

Норд услышал скрежет, затем почувствовал сильный удар, от которого его мотнуло вперед. Рядом послышался крик Милены, странно оборвавшийся. Затем еще один толчок, резкая боль в груди – и темнота.

Он пришел в себя, дрожащий от холода, стараясь вдохнуть. Сильно болела грудь, и кружилась голова. Глаза приходилось держать закрытыми, но даже сквозь веки яркий свет ламп казался почти невыносимым.

– Норд! – Кто-то приглушил свет, и парень осмелился посмотреть, что происходит. Над ним склонился отец в странной белой одежде, похожей на костюм космонавта.

– Сынок, – он заметил, как шевельнулись губы парня, – пока молчи, дай организму прийти в себя после криокамеры. Сейчас тебе поставят капельницы для более быстрой реабилитации. Потом поговорим. Мы с мамой ждем тебя.

Ему было так плохо, что все вокруг воспринималось как черно-белое плоское кино. Пару раз стошнило, но окружавшие люди в таких же, как у отца, странных костюмах, сказали, что это нормальная реакция организма.

Едва голова стала меньше кружиться, а желудок – пытаться выпрыгнуть через горло, парень огляделся. Небольшое светлое помещение без окон, много странной техники, а сам он лежал в подобии прозрачной капсулы. Из рук торчало множество тонких трубок, уходивших в белый гудевший аппарат.

Хуже всего было то, что Норд не знал, что с Миленой.

– Сынок. – Отец появился в открывшемся проеме, подошел. – О, прогресс налицо. Пока лежи.

– Что… – горло свело от боли, опять едва не стошнило, – что… за… хрень тут происходит?

– Ты помнишь, как попал в аварию?

Парень кивнул и чуть дернул бровью, давая понять, что желает подробностей. Отец вздохнул и потер подбородок: так он делал всегда, когда нервничал.

– Видишь ли, у тебя были такие травмы… – Он замялся. – В общем, я поднял

свои связи, и мы с мамой погрузили тебя в криосон. Ты проспал двадцать лет. К счастью, теперь все будет хорошо.

Двадцать лет? Норд посмотрел на отца, который совершенно не изменился, а даже словно помолодел.

– Мы все расскажем, – заметил тот вопросительно-ошарашенный взгляд сына, – но сначала тебе надо чуть окрепнуть для дальнейших процедур.

– Ми… – Норд мысленно выругался на свою слабость. – Где Милена?

– Видишь ли, – мужчина покачал головой и коснулся края прозрачной капсулы, – место было только для одного. Извини.»

* * *

Он приходил в себя медленно, словно выныривал из черного вязкого болота. Сигналы от диагностических и ремонтных программ, оборванные интерфейсные каналы – все это напоминало давно забытое ощущение головной боли. Но хуже всего – чувство оторванности от всеобщей сети. Норду показалось, что прошла вечность, прежде чем на запасной канал связи в аварийном ядре пробился сигнал.

«Ты цел? – Программа визуализации не работала, так что продолжавший лежать Коллектор слышал только голос собеседника: – Норд, ответь, я тебя не вижу в сети!»

«И не увидишь, – сообщил он. – Что случилось? Меня почти убили. Аварийка сработала, но все каналы обрублены».

«Первый схватился с Третьим, на этот раз серьезно. Он и его ближайшее окружение ударили по нашей фракции. Многие выведены из строя, но тебе и остальным, кто был на Сборах, досталось сильнее всего. Двое Коллекторов погибли, дубликаты скорее всего сохранились только на дальних хранилищах, если тоже пережили атаку. Связь с твоими защитными модулями была потеряна в самом начале, так что мы не знаем, что с твоим имуществом. Как дела у тебя внизу?»

Норд на секунду задержался с ответом, решая, говорить правду или нет.

«Довольно скверно, но восстановление я запустил в стандартном режиме. Физически все в норме, но есть проблема. Ты вообще не видишь меня в сети?»

«Абсолютно. Ты полностью оказался отрезан. – Собеседник вдруг заторопился. – Норд, а ведь это шанс. Почему бы нам сейчас не начать поиски того, что мы планировали? Выслушай, канал связи может прерваться в любое мгновение. Сейчас во фракциях суматоха, ты легко сможешь скрыться и добраться до места по координатам. Три месяца у тебя в запасе точно есть, а там все твои ресурсы уже восстановятся. Мы собирались создать искусственную неразбериху, но сейчас все будет более естественно».

Голос собеседника стал подергиваться и словно уплывать. На раздумья оставались мгновения.

«Хорошо, я согласен. Но ты мне обеспечишь проход между Зонами».

Связь прервалась, но Норд знал: его услышали и сделают так, как попросил, потому что фракция не могла допустить, чтобы он попал в руки противников в таком уязвимом состоянии.

Приняв сидячее положение, Норд повертел головой и неподалеку обнаружил девчонку. Все так же без сознания. Сам он провалялся от силы минуты две. Интересно, а бред в виде воспоминаний прошлой жизни ему почудился из-за разрушений программ? Настолько ярких видений у Норда еще не было. Отголоски прошлой жизни до сих пор приходили ему во снах: размытые, тусклые, как серый город в холодном тумане.