Сон и явь. Перепутье
Шрифт:
— Извините, — говорит он, и от его голоса всё внутри меня замирает. — Мне сообщили, что Марианна пришла в себя, и я не мог не прийти.
— Лукас, — дрожащим голосом проговариваю его имя и шокировано дёргаюсь вперёд.
Провод от катетера словно цепь удерживает меня, причиняя боль и давая понять, что происходящее более чем реально.
Врач позволяет ему подойти ко мне. И подойдя, он заключает меня в свои тёплые объятия. Сердце сжимается от счастья. Это не сон и не мираж.
— Родная, прости. Я подверг вас всех такой опасности. Как хорошо, что ты пришла в себя, —
Не сдержавшись, я начинаю рыдать и обнимаю его в ответ.
— Ты жив, — прижимаю его к себе, несмотря на боль в теле.
Поднимаю взгляд на врача.
— Мама с папой тоже живы? И Лиана? Никому не грозит опасность?
— Нет, все идут на поправку.
— О Боже, — я начинаю плакать взахлёб от счастья.
Они все живы. Живы — какое красивое слово. И не было этих двух страшных лет жизни без них. Не было попыток суицида, не было одиночества и боли, не было Дженни, а значит и не было предательства Лукаса. Но... значит и не было Итана? Этот вопрос заставляет меня замереть на мгновение, а в сердце появляется колющая боль. В голове прокручиваются дни, проведённые рядом с ним, и мне становится грустно, что они оказались вымыслом.
— Милая, что случилось? — спрашивает Лукас. — Ты в порядке?
— Да, — вырываю себя из мыслей и смотрю в глаза любимого. — Кажется, мне приснился страшный сон.
ЧАСТЬ II
Когда все разбивается на мелкие атомы, когда ты в агонии не можешь найти пристанище своим мыслям и чувствам, когда весь мир разрушаются в одночасье, единственное, что остаётся — это улыбаться и быть сильной. Ведь этот хаос — предвестник начала нового. Неизвестного, другого нового. И ты теперь уже не будешь той, кем была раньше. И жизнь твоя тоже. Сквозь осколки души просочится новое "Я". И только в твоих силах решить, каким оно будет.
Пролог
— Месяц спустя —
— Не переживайте, это всего лишь сон. Он не имеет ничего общего с действительностью. Все, кто находился в коме, утверждали, что видели сны, это просто ваше воображение, — сказал мне психолог спустя несколько дней после моего пробуждения.
Но прошёл целый месяц, а я всё помню так чётко, будто это была явь, которую невозможно забыть. Иногда я просыпаюсь утром с мыслью, что сегодня поеду на кладбище навестить родных, а потом вижу спящую маму рядом и прихожу в себя. Я подолгу смотрю на неё, сдерживая в себе порыв разбудить и крепко обнять её. Вместо этого я тихо ложусь рядом, вдыхаю её аромат и наслаждаюсь им до самого её пробуждения.
И это единственное, что согревает моё сердце. Мне до сих пор сложно свыкнуться с реальностью. А ещё сложнее принять свои эмоции, ведь я не чувствую себя счастливой. Всё внутри меня пресно. Я постоянно возвращаюсь мыслями к Итану, и это сводит меня с ума. Порой я думаю о том, что как было бы хорошо, если бы он был сейчас рядом. В качестве друга, коллеги — именно так, как я и хотела раньше. Наверное, это и есть тот недостающий пазл в моём представлении
И я злюсь на себя изо дня в день, стараясь выкинуть из головы Майера. Как можно быть вечно чем-то недовольной? Во сне — отсутствием семьи и Лукаса, теперь, когда всё сложилось наилучшим образом, мне не хватает Итана. Это раздражает, ведь раньше подобное было не в моём характере.
И от того, что мне не с кем поговорить об этом, становится только хуже. Я погружаюсь в бездну своих мыслей и перестаю ощущать связь со своей жизнью. Обсуждать с кем-либо Итана, Дженни, дедушку с бабушкой мне кажется нерациональным и пугающим, поэтому их имена произносились мной лишь однажды — в больничной палате с психологом. И порой мне приходится прилагать усилия при разговоре с родными, чтобы отделить свой сон от яви.
— Малыш, — шёпот Лукаса вырывает меня из мыслей. — О чём задумалась?
— Да так, — поворачиваю голову в его сторону, мягко улыбаюсь и тянусь в его объятия. — Думаю, мне стоит начать ходить к психологу.
— Зачем? У тебя какие-то проблемы? — гладит меня по руке.
Я лежу в его объятиях, но не чувствую себя счастливой — конечно, у меня проблемы. Но сказать этого вслух я не решаюсь.
— Последствия от аварии так и не прошли, — единственное, что говорю ему в ответ.
— Это из-за сна, в котором мы умерли?
— В основном. Иногда я просыпаюсь с мыслями, что вас нет, и только через время до меня доходит реальность. Психолог сказал, что это быстро пройдёт, но ничего не выходит.
— Возможно, нужно чуть больше времени, — он нависает надо мной, весело улыбается. — Надеюсь, в этом сне без меня не было других мужчин?
Его вопрос задан в шутку, так как я знаю, что он не воспринимает мой сон всерьёз. Но от этого не легче. Сердце больно колит в груди, вспоминая последние месяцы происходящего в вымышленном мире.
— Даже там я любила тебя, — я улыбаюсь ему в ответ и целую в губы.
— Ты уходишь от ответа? — слегка отстранившись, он смотрит на меня удивившись.
— Разве ты не это хотел услышать от меня?
— Нет, я хотел услышать, что не было других мужчин.
— Не было других мужчин, — улыбаюсь и вновь целую его.
«Был лишь один мужчина» — добавляю мысленно, чтобы усмирить свой порыв ответить на его вопрос откровенно.
Мой ответ удовлетворяет Лукаса, и он целует меня в ответ. Его руки скользят под платье, касаются груди, и я напрягаюсь.
— Не смей, наши мамы в соседней комнате, — шепчу ему в губы и убираю его руку от себя.
— Кстати, мама скоро уезжает на неделю. Останешься у меня?
— Посмотрим. Не хочу оставлять маму одну без папы и Лианы.
Он вновь начинает приставать.
— Я соскучился и безумно тебя хочу, — шепчет на ухо.
— Лукас, — натянуто улыбаюсь, отталкивая его от себя, зная, что если он сейчас заведётся, то его будет не остановить.
Встаю с кровати и прохожу к двери.
— Пойду помогу им накрыть на стол.
Он не настаивает, принимает моё решение. Я выхожу из спальной комнаты и прохожу в ванную, чтобы умыться холодной водой и привести мысли в порядок.