Сон наяву.
Шрифт:
«Да, - подумал Михаил, - хорошо здесь. Тишина, останусь наверно на денёк другой, может, сюжет какой придумаю, а дома напишу». С этими мыслями он стал обустраивать жилище.
На следующий день Михаил взяв лопату, пошёл искать место, где «захоронить» амулет крестного. Этот амулет был необычный, Михаил, конечно, видел амулеты в виде патронов, но у них была высверлена гильза, а у крестного высверлена, даже не высверлена, а прожжено было отверстие в пуле.
Погода сильно испортилась. Небо затянуло тучами, заморосил дождь. От нечего делать Михаил сел писать. Так как электричества
Название для своего произведения Михаил так и не придумал, ну не назовёшь же, написанный в жанре «катастрофа, апокалипсис» роман «Летняя радуга».
Сюжет был прост: медленно начинается «экономическое» противостояние США и Китая, в него ещё включается Европа и Северная Корея. Постепенно накручиваются взаимные экономические ограничения, когда Китай принимает решение отказаться от использования доллара во всех международных расчётах и переходит на расчёты только в Золотом Юане. Что фактически двигает к краху доллар США. Политики стран собирают большую двадцатку мировых держав, в ходе этой встречи какие-то «радикалы» производят подрывы взрывных устройств в здании, где проходят переговоры. Погибают семь руководителей держав. Начинается военное противостояние, вводится военное положение. Начинаются сначала приграничные конфликты. США выводит свой военный флот к прибрежным странам восточного полушария. Проводятся вылеты самолётов, для поражения наземных целей. Применяются ракеты средней дальности, а потом и очередь доходит до применения стратегического ядерного оружия. Ракеты взаимно пускают: Китай, Израиль, Пакистан, Индия, Иран, Европа, Россия, Америка. И начинается светопреставление. Главный герой произведения Михаила, смотря за происходящим, потихоньку с семьёй готовится к БП<a href="#" name="_ftnref1" title="">[1]</a>, он «выживальщик» и ему удаётся выжить в этой круговерти, но все-равно в конце произведения он погибает, спасая свою семью – сына, жену от неминуемой гибели.
Перечитав, исправив, подправив, получившийся объёмным роман Михаил с удивлением обнаружил, что находится один в тайге уже больше месяца. Время пролетело быстро. Его наверно уже разыскивают, да и с работой, что неизвестно. Надо возвращаться к людям, назад. Здесь, в лесу, последняя воля его крестного выполнена. Погода наладилась, дождь, ливший неделями напролёт, прекратился и его больше ничего не удерживает…
Михаил уже сидел в самолёте и размышлял, как все-таки хорошо в Тайге. Когда он вернулся, встретила его Марфа Петровна, она даже не удивилась, что его так долго не было. С его слов Фёдорович уходил на полгода в свою избушку. Так что она подумала, что и он ушёл туда пожить немного. Выдав доверенность, какому-то местному адвокату на вступление в наследство, Михаил со спокойной душой полетел домой, в Москву. С рукописью, состоявшей из двух толстенных тетрадей, он уже не расставался ни на мгновение. Она ему грела не только душу, но и тело.
<p align="center">
* * *
Добравшись до дома, Михаил первым делом позвонил своей знакомой, которая подрабатывала «набором текста» и договорился с ней, о встрече. По дороге в редакцию он с ней встретился.
– Привет, Маша, -
– Привет, привет, что у тебя. Я за город на недельку собираюсь на дачу, - торопливо сказала Маша.
– Работу хочу тебе подбросить, сможешь выполнить срочно? – перешёл к делу Михаил и протянул ей тетради.
– Не раньше чем через неделю, на дачу говорю ж уезжаю. Дела там, - осмотрев объем работы, сказала Маша.
– Сойдёт, - недолго думая ответил Михаил, - ты к себе в «Мухосранск» едешь?
– Да, туда, - улыбнувшись, ответила Маша, - всей семьёй едем. Муж говорит, что-то затевается, и мы решили побыть подальше от Москвы, тем более школа у детей закончилась, у нас отпуск, а на Турцию, не говоря про Сочи денег нет.
– Ах, да, он же у тебя повёрнутый на апокалипсисе, - ухмыльнулся Михаил, - все обойдётся, не в первой.
– И я ему об этом говорю! – сказала Маша, - но уж решили, так решили. Я тебе потом адрес скину на телефон, сам приедешь, заберёшь готовый материал.
На этом и расстались. Михаил поехал дальше в редакцию, а Маша по магазинам, делать необходимые закупки.
Редактор встретил Михаила угрюмо. Орал сильно. Спасло его только то, что осталась телеграмма, и он догадался распечатать данные метеоцентра. Погода была «нелётной» и добраться он просто ни как не мог, даже если и хотел. Сети не было, а стационарный телефон не работал, обрыв линии связи. Эти обстоятельства Михаила и спасли от неминуемого увольнения за прогул.
Не много успокоившись, редактор, снова вызвал Михаила и выдал ЦУ<a href="#" name="_ftnref2" title="">[2]</a> о написании пары статей в следующий номер. Самое большое удивление у Михаила вызвало оживление и беспокойная суета у соседей в отделе международной политики. Они, всегда размеренные и томные ни когда не «бегали» по этажу не суетились, а мерно и чинно занимались переливанием воды «из пустого в порожнее». А сейчас носились «как угорелые» из одного кабинета в другой.
На выходе из офиса Михаилу повстречался его знакомый, такой же «писака» – международник Алексей.
– Здравствуй, Лёха! – радостно сказал Михаил, - как там башня в Пизе, не рухнула?
– И тебе не хворать, «любитель тарелок и зелёных человечков», о, да ты похудел, заболел, что ли или влюбился?
– обменялся любезностью Алексей.
– Слушай, что у вас твориться, такого бедлама я ещё ни когда не видел? – спросил уже серьёзно Михаил.
– Ты за новостями-то следишь? – удивлённо уставившись на Михаила, сказал Алексей.
– Нет, а что такое? Я, только что считай из тайги вышел, даже телик не включал ещё, - ответил Михаил.
– Ну, так посмотри, даже на правительственных каналах эта инфа в топе мелькает, - сказал Алексей и быстрым шагом удалился в сторону автостоянки.
«Во дела, война, что ли началась? – про себя подумал Михаил, но сразу отмёл эту мысль,: какая война, у нас, как сказал наш Президент, такое совершенное оружие, что все остальные «как папуасы с Новой Гвинеи против танков».