Сон разума
Шрифт:
Когда закончился беглый осмотр прилегающей местности и поступили первые доклады, вновь глухо лязгнул люк БПМ, и офицер, возглавлявший колонну, спрыгнул на теплый скат брони. Двое его подчиненных уже закрывали ворота базы, убедившись, что за ними в заглохшей машине никого нет.
Мельком взглянув на оставшихся в живых караульных, он поднялся в застекленную будку. За столом у аппарата внутренней связи сидел незнакомый ему капитан из подразделения внутренней службы. Его голова была прострелена навылет, в стекле будки зияло окруженное сеточкой трещин отверстие, противоположное панорамное окно густо покрывали серые,
С трудом оторвав взгляд от трупа, офицер снял трубку коммуникатора, предварительно убедившись, что оптиковолоконный кабель не пострадал от выстрела.
Связь работала исправно.
– Дежурного по базе, – коротко обронил офицер.
– Да? – спустя несколько секунд раздался ответ.
– Сэр, докладывает командир третьей мехгруппы лейтенант Стрейч.
– Что случилось, лейтенант? – В голосе дежурного не ощущалось никакого беспокойства.
– Вторжение, сэр. Караул главных ворот уничтожен. В живых осталось несколько человек из отдыхавшей смены.
На том конце связи возникла пауза, потом изменившийся до неузнаваемости голос дежурного по базе хрипло спросил:
– Ты в своем уме, лейтенант?! Живо передай трубку капитану Шадрину!..
Стрейч покосился на труп, который сидел на стуле, запрокинув простреленную навылет голову, и ответил:
– Боюсь, он не сможет говорить с вами, сэр.
– Почему?!
– Он мертв. – Лейтенант выждал несколько секунд и добавил: – Мои люди восстановили целостность периметра. Я жду дальнейших указаний, господин майор.
По всей территории огромной базы гулко, надрывно выли сигналы тревоги. Везде, куда ни глянь, теперь вместо сонного покоя наблюдалось нервозное, но управляемое движение. Группами и поодиночке пробегали вооруженные люди, из укрытий выдвигалась техника – в основном это были БПМ двух модификаций. Тяжелые планетарные танки, лязгая гусеницами, занимали места в оборудованных специально для них капонирах, а легкие бронемашины, передвигавшиеся на шестнадцати литых колесах, патрулировали внутренние дороги. Подземные уровни спешно перекрывались опускающимися из-под сводов мощными переборками, а во всех тоннелях, проложенных в недрах холмов, уже дежурили усиленные наряды храмовников… Однако прошло полчаса, затем час, а все предпринятые меры не дали ровно никакого результата, словно караул у главных ворот был расстрелян призраками, которые исчезли, не оставив иных зримых следов, кроме брошенной машины, мертвых тел и остывших гильз…
…В глуби подземных бункеров тучный майор докладывал, стоя навытяжку перед устройством связи, которое хоть и имело небольшой дисплей, но передавало лишь звуковой ряд:
– Сэр, мы прочесали всю поверхность и два подземных уровня. Никаких следов посторонних не обнаружено.
– Что говорят выжившие, майор? – раздался в ответ приглушенный голос.
– Они утверждают, что караул был атакован одним человеком. По описанию, высокий, худощавый, с короткой стрижкой, экипирован как воин Храма, но говорит с акцентом. Поведение крайне неуравновешенное, по словам пятерых солдат, он настоящий псих…
– В чем это выражается? – с нотками глухого раздражения спросил незримый властный голос,
– Он пытался допрашивать их о каком-то корабле, якобы доставленном на базу полгода назад, а когда не получил немедленного вразумительного ответа, открыл огонь по безоружным людям.
– Но он не убил их? – уточнил голос.
– Нет, сэр. Думаю, он был разъярен и потому не попал. Все бойцы, которых он допрашивал, имеют контузии и легкие ранения от рикошета пуль. Они говорят, что он орал про космический корабль и требовал выдать его местоположение. Я полагаю…
– Мне все ясно, майор, – оборвал его незримый абонент. – Я знаю, кто он. Приказываю продолжать активное прочесывание, усилить наряды в районе вертолетных площадок… но ни при каких обстоятельствах не вести огонь на поражение. Доведите до сведения каждого воина на территории базы: он нужен мне только живым.
– Но, сэр…
– Никаких «но», майор. Ищите. Он где-то затаился, но мне безразлично, сколько времени он станет отсиживаться, чтобы вновь притупить вашу бдительность, – учтите лишь одно: этот человек будет прорываться в район вертолетных площадок, и ваша обязанность взять его живым, иначе я прикажу расстрелять всех, кто несет ответственность за прорыв периметра, включая офицеров. Все понятно?
– Да, сэр…
– Докладывать каждые тридцать минут. Я жду результата.
Суета, царящая на всех уровнях центрального Храма, едва ли ощущалась в запутанной системе канализации. Тут существовали свои реалии: под ногами журчала вода, стоял стойкий смрад нечистот, вязкая тьма заполняла тесное пространство проложенных под землей труб.
Тут можно было легко сорваться в вертикальный колодец или просто зайти в тупик запутанных коммуникаций, схемы которых знали лишь единицы из многочисленного технического персонала базы.
Если бы не свет, который источала сущность Ромеля, Лана и Андрей едва ли смогли бы пройти по этому лабиринту, тем более что магистральные трубы, диаметр которых позволял передвигаться не только крысам, но и человеку, через равные промежутки пересекали решетки. Ромель беззвучно плавил их своей энергией, а Андрей разгибал обрубленные с одного торца прутья, чтобы освободить проход.
Больше часа они двигались по хитросплетению зловонных труб, пока Ланита не остановилась на очередном перекрестке, в центре которого зиял вертикальный колодец. Вода с шумом рушилась в него, но само скрещение труб оказалось достаточно просторным, свод перекрестка терялся во мраке, а тусклое голубоватое сияние, исходящее от Ромеля, высвечивало из темноты два широких выступа, на которых были установлены проржавевшие насосы.
– Пришли! – прокричала Ланита на ухо Андрею. Шум падающей воды почти заглушал слова. – Я уже думала, что потеряла чувство направления… – добавила она, оглядываясь по сторонам.
Он кивнул, жестом указывая на участок свободного и относительно сухого пространства за одним из агрегатов.
Здесь уже можно было разговаривать, не крича друг другу на ухо, – внушительный, побитый ржавчиной кожух неработающего насоса отбивал не только брызги, но и звук.
– Это точно то место? – спросил Андрей.