Шрифт:
Сон в зимнюю ночь
В глухую морозную Крещенскую ночь российскому обывателю приснился странный сон. Почему-то «летний сон».
А сон такой: плывут, значит, по Волге-матушке не то челны, не то струги, а на них — «народные избранники». А на обоих берегах — многочисленный народ радуется и кланяется. Одним словом, Расея.
Странный сон, не правда ли?
И кто-то орет во всю глотку старинную песню на свой лад:
Из-за острова на стрежень, На простор речной волны Выплывают лица те же — Милой родины сыны. На переднем — Стенька пьяный, С гнутой рельсою вдвоем: — Пей — гуляйте, россияны! Однова пока живем! ЯА вокруг Стеньки вьется, помахивая платочком и работая бедрами, тетка Фроська Войтиха:
Хоша режьте, не смолчу — Бобку Клинтона хочу! Потому что как у нас Дымократия чичас. Ух-ха! У-ха! Рази я старуха?А сбочь Стеньки-атамана сидит на чурбаке, наяривая на саратовской гармошке с колокольчиками, Филька Хомяк:
Г-ганите кур со двора! Поросят кормить пора. Потому как на хрена Тратить столечко зерна?На самом же краю сидит, вцепившись пальцами в борт (не спихнули бы!), Мишка Плешивый и подвывает:
Не толкайте, братцы, в воду, Не мочитесь мне на плешь. Не хочу я плыть к народу, Не хочу на дно, хоть режь!..Но на Плешивого никто не обращает внимания: всем надоел. Стоп-кадр: с берега народ кланяется, кланяется и кричит:
Буде здрав, народный царь! Комбояр по морде вдарь!Рядом же с Плешивым, раскачивая челн, в позе Ивана Сусанина стоит Вольфик Жирик и, слегка подкартавливая, исполняет патриотическое (на мотив «Интернационала»):
Сапог в Индийском мы обмоем, Пройдем насквозь чеченский лес. И, как положено героям, Ведет нас Пашка Мерседес. А будет хлеб копеек в двадцать, А водка будет три рубли. И будут жулики бояться, А пиво — прямо из земли.А на самом носу возникает дядя с огромной генеральской фуражкой, черной повязкой пирата Билли Бонса на левом глазу и трубно рыкает:
Над Россией нет рассвету, Где-то Муромец Илья. Не рыдайте, личность эту Заменю свободно я! На Руси порядка нету, Много красного хамья. Если надо Пиночета, Пиночетом стану я. В царской Думе — дармоеды, А в казне — мышей возня. Обречен я на победу, — Голосуйте за меня! Ты, народ, с жульем не лайся, Я бандитов враз — к нулю, А Гайдара и Чубайса БАМ доделывать пошлю.А Филька не унимается и наигрывает, приклонив голову к гармони и наяривая колокольчиками:
Г-ганите кур со двора! Там в курятнике дыра. Лебедь — птенчик еще тот: В белых перьях черный кот.Неожиданно меж кафтанов и зипунов высовывается пухленькая особа, коей назначено было ведать сирыми и каликами (народным прозвищем — Эллочка Людоедка), и частит скороговоркой:
Говорю я, Людоедка, Это точно, как часы — Если меньше станет предков, Больше будет колбасы.Но тут же Эллочку отпихивает центнерообразная Дульцинерия Дворская, трясет телесами и жабьим голосом квакает, заглядывая Стеньке в рот:
Атаман! Атаман! Загляни себе в карман. Выкидай-ка, мать твою, Хамакадную змею.Атаман Стенька смотрит мутными глазами, соображает и достает из объемных шаровар извивающуюся не то персицку княжну, не то змею Хамакаду, сжимает в кулаке и взревывает:
Волга, Волга, мать-сударка, Волга, русская река! Не видала ты подарка От уральска мужика. Вот, прими себе в награду! — И швыряет в ширь хмельну, Вместе с рельсой, Хамакаду В набежавшую волну. — Что ж вы, черти, приуныли? Ну-а, Филька, черт, пляши! Прикажи-ка, чтоб налили За помин ее души.Филька же в припляс наяривает на гармошке:
Г-ганите кур со двора!
Хамакада ох, хитра!
Глянь, змеюка та плывет,
Скоро вылезет на плот.
В середину выбегает служка Костик и дергает Стеньку за штаны:
Это что же за порядок? Оглянися, царь земной: Это та же Хамакада Снова пляшет за спиной!Атаман Стенька грозно взрыкивает и повертывается, чтоб схватить змеюку-княжну, но без рельсы-опоры чуть не падает; кто-то подсовывает ему увесистую дубину с каменным топором в набалдашнике. И хочет он размахнуться, но вдруг узревает: в воде вроде бы колышется отображение абрека Шамиля Басая; тот скалит зубы и показывает кинжал. Атаман оцепенело смотрит и вдруг серчает:
Это что там за херня? Махаметская Чечня? Посылаю, будь здоров, Тридцать восемь снайперов! А не то, так враз дубину В воду кину, черт зубаст! — Только скалится скотина: «Кто ж топор со дна подаст?»А Филька все наяривает на гармошке:
Г-ганите кур со двора! От абрек не жди добра; От тайги и до морей Перережут всех курей.Стоп-кадр: на берегу народ волнуется и кричит:
Будь же грозен, белый царь! По Чечне ты крепко вдарь!Но тут куда-то исчезают и змея и абрек, появляется лунообразный Егорушка, делает «па» копытцами и становится в позу школьника-отличника, декламирующего стишки:
Пьяшкина Лариса есть лиса Алиса, Я ж — ученый кот. Станет сказка былью — сразу к изобилью, А не наоборот! Вот така картина: глупый Буратино Сунет в ямку рублик, ждет на миллион! Будет дырка в бублик и монетный звон! Мы ж с лисой-шалуньей ночкой, в новолунье, К ямке поскорей! Денежку хапаем, ямку закопаем, Мигом за деревню ножками в харчевню Кушать пескарей!А Филька не унимается и наигрывает на гармошке:
Г-ганите кур со двора От Егорки Гайдара. Сам и сытен и мордаст. Не кормите, Бог подаст!Но ученого кота отпихивает очередной служка, прозвищем Толик Рыжий, кой мельтешит перед «народным царем» Стенькой:
Когда кругом златыя горы И реки, полныя вина! Сдавай бумажки, мухоморы, И ешь от пуза, пей до дна! Такую ваучер — бумажку Смогла придумать жидовня. Продай штаны, пропей рубашку — И х… получишь от меня.