Соперницы
Шрифт:
Когда снова ударили морозы, дороги стали еще более опасными, чем под толщей снега: ни человек, ни животное не могли удержаться на ногах. Поезда по-прежнему ходили, хотя и не по расписанию, но никакой экипаж не отправлялся из поместья до станции. А уж пройти это расстояние пешком рискнул бы только сумасшедший.
Поэтому когда такой сумасшедший, занесенный снегом настолько, что казался привидением, открыл обитую дверь и прошел через вестибюль в освещенный лампой холл, две служанки, медленно спускавшиеся по лестнице, прекратили хихикать, завопили в унисон и снова побежали наверх.
Слуг-мужчин нигде не было видно, и Дэн медленно направился через холл к гостиной. Он и не пытался расстегнуть пальто: пальцы в
— Вот это да! Мистер Дэн! Откуда вы?
— Из Манчестера, — холодно произнес Дэн. Он переводил взгляд с одного слуги на другого, потом намеренно задержался на столе возле кушетки, где красовались два графина и три пивных бокала, на три четверти заполненных виски. — Все ясно, — сказал он мрачно. — Когда кота нет, мыши пляшут. И как еще пляшут! Вы не делаете ничего наполовину, верно? — он снова посмотрел на бокалы. — Я понимаю, гостиная была в вашем полном распоряжении.
— Да, сэр. — Армстронг бочком выбирался из-за кушетки. — Мы… мы только что присели, буквально на минутку.
Эмерсон молча следовал за ним, хлопая глазами на красном от жары и виски лице, и вдруг подпрыгнул, когда Дэн рявкнул:
— Не ври мне! — Дэн рванул пуговицы на пальто, а когда Армстронг попытался придти к нему на помощь, отпихнул слугу: — Поди прочь! — рявкнул он, а потом добавил: — Неудивительно, что отец хочет закрыть этот дом. Самое время. Где миссис Кенли? — обратился Дэн к Бруксу.
В отличие от своих друзей, тот с угрюмым спокойствием ответил:
— В постели, уже целую неделю, говорит, что простыла.
— Ну, если она так говорит, я склонен ей верить. Убирайся.
Брукс собрался было уже уходить, потом повернулся и исподлобья взглянул на Дэна.
— Ваш отец не стал бы так волноваться из-за… — проворчал он.
— Тут ты ошибаешься, он волнуется уже давно, из-за многих вещей, в частности, по поводу счетов за спиртное. — Дэн указал на графин. — И позволь тебе заметить, он не обвиняет в этом миссис Кенли. Отец однажды очень помог тебе, когда привел сюда, он также помог твоему сыну, и чем же ты отплатил ему за доброту? Ты годами наживался за его счет. Ты хуже всех, Брукс. Иди, убирайся. И первое, что ты сделаешь утром — это проследишь, чтобы ступеньки на крыльце были очищены от снега, и подъездная дорожка тоже.
Не успела за дворецким еще закрыться дверь, как Дэн снова крикнул:
— Брукс!
Брукс появился только через несколько секунд.
— Принеси мне чистый стакан, — приказал Дэн. Затем наклонился и почти вплотную приник к огню. Пар поднимался от его лица и волос, все тело заныло, возвращаясь к жизни. Дэн уже сидел на кушетке, стягивая сапоги, когда Армстронг поставил стакан возле графина, потом молча собрал три бокала, наполненные виски, водрузил их на поднос и вышел.
Дэн сделал большой глоток, и когда спиртное тонкой струйкой огня ворвалось в его тело, он прилег, подставив босые ступни поближе к языкам пламени. Второй стакан виски не только окончательно прогнал озноб, но и сделал его добрее. Может быть, он слишком уж на них набросился, но все равно слуги не имели права тут находиться, у них есть своя, вполне удобная комната. И вообще, дело не в правах, дело в дисциплине и в благодарности со стороны Брукса. Он не обвиняет Армстронга или Эмерсона, за то, что они воспользовались ситуацией, потому что они не были так облагодетельствованы отцом, как Брукс и Вилли. Дэну никогда не нравился дворецкий. Возможно, он когда-то хорошо работал на фабрике, но, похоже, только для того, чтобы заслужить благосклонность отца. Дэн подозревал также,
Осушив третий стакан, Дэн захотел оказаться на много миль отсюда. Он скоро будет далеко, говорил он сам себе, да, далеко не только от Манчестера, но и от этого места, которое похоже на ставший явью бред сумасшедшего — с его нависающими над головой холмами и горами, с бушующими речками, с вечным снегом и льдом. Эта местность угнетала, она заставляла стремиться к теплу и солнцу с такой же страстью, как стремятся к любимой женщине.
Страсть к женщине заставила его рисковать жизнью, преодолевая долгий путь от станции до поместья. Он не встретил по дороге ни души, не видел ни зверя, ни птицы. Он мог бы поскользнуться и упасть, и остаться лежать, пока назавтра не обнаружили бы замерзшее тело. Он сошел с ума, и ради чего? Все эти недели, все месяцы разговоров не сделали их ближе ни на дюйм. Единственное, в чем изменилось ее отношение к нему, так это в том, что Барбара больше не спорила с ним, и не пыталась опровергнуть любое его высказывание. По правде говоря, она очень внимательно выслушивала все, что он говорил, но это было так, как будто она прислушивалась к бестелесному голосу. А голос теперь не мог набраться храбрости и сказать: «Барбара, ты выйдешь за меня?», потому что Дэн знал заранее, каким будет ответ. Он говорил себе — дело в том, что она никогда не выйдет замуж, потому что еще не вернулась к жизни.
Ну что ж, он принял решение. Принял ли? Или это его отец принял решение за него?
— Уезжай, парень, — сказал ему отец, — ты изматываешь себя. Деньги готовы, возьмешь, когда понадобятся. Я собираюсь выделить тебе пять тысяч, но не всю сумму, и это даже не вся твоя доля. Будет еще немного, когда дело дойдет до дележки. Но скажу тебе, парень, что это случится не сразу, я пока что не собираюсь отдавать концы. Прослежу, чтобы в банке на твое имя были положены две тысячи, когда понадобится еще, пошлешь весточку, это мне подскажет, где ты есть.
Вспоминая эту сцену, Дэн подумал, что момент тогда выдался очень эмоциональный. У него было почти девичье желание положить голову отцу на плечо, обнять его, выразив таким образом переполнявшие его чувства, но все, что он смог сделать — это выдавить из себя:
— Очень великодушно с твоей стороны, папа, можешь быть уверен, что я их не промотаю.
И теперь единственное, что оставалось, это завтра придти туда, и сказать им, сказать ей, а потом можно собирать вещи. Но у него мало вещей, он собирается путешествовать налегке. На следующей неделе в это время он уже будет во Франции или дальше. Подумать только, во Франции или даже дальше.
Но мысль об этом не доставила Дэну радости.
Сбив снег с сапог о стену, Дэн постучал в дверь и вошел на кухню. Мэри повернулась от плиты, а мисс Бригмор от полки, и обе вскрикнули, почти как те служанки.
— Ой! В такую погоду вы еще не являлись, мистер Дэн, — заявила Мэри.
— Ну и ну! Дэн, Дэн, мы совсем тебя не ждали, — эхом отозвалась мисс Бригмор. — Как тебе удалось добраться?
Дэн рассмеялся в ответ, снимая перчатки и теплое пальто.
— Ух! Мистер Дэн, — принимая у него вещи, промолвила служанка.
— Еще не придумана такая погода, Мэри, которая могла бы помешать мне увидеть вас, — с вымученной шутливостью прошептал Дэн.
— Ах вы, мистер Дэн! — она замахнулась на него его же шляпой, потом поспешила из кухни со словами: — Вы, должно быть, унюхали похлебку, вот в чем все дело.
— Что… Что-нибудь случилось, Дэн? — мисс Бригмор подошла поближе к Дэну, который стоял, грея руки над открытым огнем, полыхающим в печи.
Он повернул голову и секунду посмотрел на нее, прежде чем ответить.