Сопротивляйся, Елена, мне нравится
Шрифт:
Пока шёл до кухни, два раза споткнулся, а всему виной свободное колыхание двух притягательных предметов. Интересно, где Ленка такого кроя вещи берёт, сама, что ли, шьёт? Вроде бесформенная свободная кофта, но каждый изгиб при движении угадывается, а при нужной позе и проглядывается. На кухне Лялька решила меня окончательно добить. Она открыла упаковку собачьего корма я не унимаясь, облизывает губки. Это она так Комку наглядно показывала, что вкусно, а мне после демонстрации пришлось за стол сесть, товарищ в штанах ожил и стал более чем заметен. Хорошо, пиццу успел сцапать, есть чем заняться и чем отвлечься.
– А куда делся эстет,
«Ага, если я встану за посудой, ты такой тут крик поднимешь и опять начнешь выгонять», - подумал я, но озвучил совершенно иное.
– Поухаживай за мной.
– Ненадолго же тебя хватило, - доставая из шкафа вилку и нож, усмехнулась Елена.- Быстро шкурка хозяина жизни, которому всё подай да поднеся проявилась. И пицца вместо горячего вкусного ужина, - это девушка сказала уже с грустным вздохом и, положив передо мной приборы, присела напротив.
– Пицца, между прочим, тоже вкусная, - заявил я и, поднеся кусочек к её рту, предложил убедиться самой. А эта зараза откусила, довольно заурчала и, как назло, опять облизнула языком губы.
– А обслуживать своего мужчину, когда тот ест после напряжённого рабочего дня - это святая обязанность каждой женщины. Привыкай.
– Можно подумать, я не работала, а в СПА салоне прохлаждалась, - фыркнула девушка.
– И в этом доме нет твоей женщины, есть только та. что принудительно и совершенно непонятно для чего тебя терпит.
– Что не моя, это временно, а насчет работы, зачем она тебе? Продай завод в ателье найми управляющего, - прикололся я но девушка так разозлилась, что не поняла, и меня понесло дальше.
– Наведывайся туда так. ради развлечения, и сиди дома. Копи силы на вечер, чтобы потом не грузить меня трудовыми буднями. Проблем-то. Я нас как-нибудь прокормлю, за это ты не переживай.
– закончил я. и моя Елена Прекрасная превратилась в Елену Огнедышащую и от негодования пыхтела так, что ещё чуть-чуть - и дым из ушей повалит.
– Вот, вот, - перед моим носом нарисовался Лялькин палец. Если бы не увернулся, она бы мне им глаз выколола.
– Я об этом и говорю. Ты искренне веришь, что всегда главный, что твоё слово - неоспоримый закон, тебе все должны подчиняться и слушаться. А самое отвратительное - ты считаешь, что все мы.
– Лялька похлопала себя по г руд я - не полноценные люди, а так, довесок к мужчине. Сиди дома, силы копи, - смешно передразнила меня моя девочка и поклонилась.
– Спасибо, благодетель.
– Всё, всё, - подняв руки, остановил я Ляльку.
– Шучу, не заставлю я тебя в четырёх стенах киснуть, - как-то коряво выразил я свою мысль.
– Шутит он. Как же! Ты только что сказал так, словно работать мне или нет, решать тебе. И отчасти это даже не твоя виня с пелёнок привык всё получать просто так. Посмотрела бы я на тебя родись ты в обычной среднестатистической семье. Не сносил бы ты чужие заводы, а в поте лица на них вкалывал.
– Ленка, - хохотнул я - ты сейчас вменяешь мне то, в чём виновата сама. Или ты, может быть, в обычную школу ходила, или когда в институте училась, в общаге ютилась, или по собеседованиям на работу круглыми сутками бегала, а тебя из-за отсутствия опыта не брали? Нет! Твой отец крепко стоял на ногах и обеспечил тебе жизнь принцессы, которой ты, к слову, живешь до сих пор и не знаешь, что такое съемная комната с клопами и пачка заваренной лапши
– Как будто ты знаешь, мальчик из золотой люльки, - с вызовом бросил Лялька.
– Поверь, знаю и не понаслышке.
– Заливаетесь, вы однако, Вадим Александрович, соловьём, - усомнилась Лена и, хитро улыбнувшись, напомнила: - Я хорошо и тебя, и твою семью изучила, в нете не упоминалось ни о каких ваших финансовых сложностях, а говорилось лишь об одном сплошном процветании.
– В нашей семье на моей памяти и правда никогда не было проблем с деньгами, - начал я исповедоваться.
– Зато была другая проблема - с моим воспитанием. Отец кардинально подошёл к вопросу. Когда мне стукнул двадцать один год мы справили это событие с размахом, родители ой как недурно потратились, а утром после дня рождения, дабы сын нюхнул суровых будней, папик выставил меня за улицу. Заблокировал все карты, отобрал ключи от машины, а напоследок сказал: «Жду тебя, сын, когда самостоятельно добьёшься успеха, да такого, чтобы я без сомнений доверил тебе свой бизнес. И пока на ноги не встанешь, чтобы твоего мажористого наглого духа я и на пороге не видел, прогоню».
– Как жестоко!
– охнула Лена и от ужаса прикрыла рот ладонью.
За переживала маленькая за меня. Приятно.
– Да, но он оказал мне самую большую услугу в жизни. Вовремя помог сориентироваться в окружении и в том, чего хочу. Прежние тусовки стали мне не по карману, и парни, которых я считал закадычными друзьями, перестали даже звонить. Девушка продержалась чуть дольше, но после пары месяцев ей надоели свидания во дворе на лавочке или в убогой однушке, которую я мог себе позволить снять, и она преспокойно, вильнув хвостом, меня бросила. Остался только Димка, причём до того, как отец лишил меня средств, не особо мы и общались, но проверку прошёл только он. Вот тогда-то иллюзии, что я король жизни и всем поголовно есть до меня дело, а девчонки абсолютно все от меня без умя развеялись. На деле вышло, что без отцовского капитала ноль я без палки.
Лялька слушала с неподдельным интересом, открыв рот, и даже на Комка, что тёрся возле её ног, не обращала внимания.
– И сколько лет вы не общались с отцом?
– Несколько месяцев, но вот предложения возглавить его компанию я ждал долгих пять лет.
Девушка опустила глаза и тяжело вздохнула.
– Если бы я оказалась на твоем месте, до пенсии бы не дождалась.
– И у меня казусы случались.
– Я не хотел рассказывать эту часть истории, но Лена так расстроилась.
– Например, на первой работе по специальности я с треском провалился, и меня уволили.
– Кто конкретно уволил и за что, я опустил. Узнает и подумает, что я личную вендетту её заводу устраиваю.
– А за что уволили?
– жалостливо спросила девушка.
– Поверь, было за что. И так слишком разоткровенничался, можно хоть о позоре умолчать?
– отшутился я, а Лена нежно накрыло мою руку своей.
– Что бы ты ни рассказал, уверена, в конце это в любом случае станет историей успеха.
Вот те раз. я её как только ни пытался впечатлить и всё мимо, а тут без задней мысли правду сказал и в яблочко. Молодчага, Вадимка.
Воспользовался моментом и, рискуя спугнуть первую добровольную ласку с Лялькиной стороны, потянул её ладонь на себя и подался вперёд. Чем чёрт не шутит, может, ещё что-нибудь урву. В кровать она меня сегодня, конечно, вряд ли пригласит, но я буду рад хоть чему.