Сорок имен скорби
Шрифт:
В общем, он сидел, слушая «Претендерз» на своем кассетнике (фирмы «Блаупункт», подцепил прошлой зимой во время одной небольшой экскурсии в Сидервейл. Эти немцы, что ни говори, знают толк в инженерном деле) и читая спортивный раздел в «Лоуд». Переживания по поводу «Кленовых листьев» перемежались размышлениями о предстоящих покупках. Выдра, трудолюбивый вор, был, кроме всего прочего, заботливым отцом и мужем, и пора было подыскать подарочек сыну и наследнику, которого он ласково называл Самосвальчиком.
Хорошая игрушка, вот что нужно пацану. Скажем, набор кубиков; он поищет здесь что-нибудь такое. Конечно, детей у этой пары нет. Он наблюдает
Замок в боковой двери оказался сущей пустяковиной, и он управился с ним всего за двадцать семь секунд — не рекорд, конечно, но в общем неплохо. Выдра, как обычно, сразу двинулся на верхний этаж: он свято верил, что природа в числе его сообщников, а значит, пусть сила тяжести помогает тебе, когда ты будешь спускаться вниз. Теперь он пробирался в своих бесшумнейших «рибоках» к задней спальне. Разум и наблюдение подсказывали, что здесь находится гнездышко счастливой четы.
Но он увидел не то, что ожидал. Комната старой девы, а не семейной пары. Розовые стены, кровать из белого дерева, туалетный столик уставлен баночками с кремами, в основном — медицинскими. Ветхие, отстающие в углах обои были некогда бледно-желтыми, с узором из маленьких зонтиков. Он заметил на комоде мягкую игрушку — тигра; может, понравится Самосвальчику? Но при ближайшем рассмотрении тигр оказался страшно потертым, ухо было загнуто, и вообще этот истерзанный зверь, казалось, перенес множество болезней. Вряд ли его можно принести домой. «Чем ты думал? — возмутится Марта. — Это совершенно негигиеничная штука».
Он подождал, чутко прислушиваясь. Нет, старушка не шевелится. Скорее всего, она к тому же еще и глухая. Бедняжку не выводили гулять уже по крайней мере три дня.
В изголовье кровати — интересная придумка: встроенные книжные полки с небольшими скользящими дверцами, как раз в таких местах жители маленьких квартирок прячут драгоценности. Выдра, неисправимый оптимист (этого требовало его ремесло), преисполнился надежд и сдвинул панель.
Здесь его встретил второй сюрприз. Он думал, тут лежит парочка романов Даниэлы Стил (Марта вечно их читала) или, может, Барбары Тейлор Как Там Ее. Но здесь оказалась довольно гнусная библиотечка: «История пыток», «Японские зверства времен Второй мировой войны», «Жюстина» и «Жюльетта», две последние — маркиза де Сада, он слыхал об этом типе.
Выдра во время каждого дела всегда выкраивал свободную минутку, чтобы, держа в руках какой-нибудь ценный или просто особенный предмет, дать волю воображению и представить себе ту жизнь, в которую он вторгся. Сейчас настал как раз такой момент. Он вынул «Жюльетту». Маркиз — тот самый, который любил баловаться с кнутами, цепями и всяким таким? Выдра долистал до страницы с загнутым уголком и прочел кусок, отмеченный на полях: «Я сжимаю ее груди, приподнимаю их и отрезаю от тела; потом нанизываю эти ломти мяса на проволоку…»
Выдра пролистал еще несколько страниц и увидел, что дальше еще хуже. На форзаце — посвящение, сделанное плохонькой шариковой ручкой: «Эди от Эрика». «Господи, Эрик, — пробормотал он. — Такие книги женщинам не дарят. Паскудная книжка, и сам ты — паскудник». Выдра дал себе клятву до конца дела вести себя строго в рамках профессиональных обязанностей.
При виде ванной Марта содрогнулась бы от омерзения: раковина вся в пятнах ржавчины, кафель замызганный. Вонь от полотенец
Откуда-то — шум. Чьи-то голоса. Он замер перед треснувшим зеркалом, склонив набок голову. Да это просто телевизор у старушки. Проклятое одиночество, весь день смотреть сериалы. Как он установил за время своих вахт, в доме есть вторая, передняя спальня, и брать там нечего, кроме древнего черно-белого телевизора, наверняка с чудовищным изображением.
Он спустился вниз и произвел быстрое обследование кухни, которое его разочаровало. Несколько стареньких бытовых приборов — не годится. Даже в маленькой темной гостиной — какая-то дрянь, масса мягкой мебели такого вида, словно на ней издохло много поколений псов. Выдра не стал брать забавные старые часы на камине: такие не загонишь антиквару. К его неудовольствию, тут не было даже видео: в наши дни такое попросту ненормально.
Улов нулевой, а место уже почти обработано. Он совершенно неверно оценил ситуацию. Этот из музыкального тут даже не живет. Парень работает в долбаном музыкальном магазине, черт побери, где-то же у него должна быть припрятана всякая классная техника. Еще вчера Выдра видел его с этой коробкой «Сони», он ее вытаскивал из багажного отсека своего симпатичного, хоть и старого «виндстара».
— Вот облом, — пробормотал Выдра. — Стол под телик есть, а телика — нет. — Судя по следу на пыльной поверхности, еще дня два назад тут стоял телевизор. Несколько кассет, сложенных стопкой за столиком, показывали, что где-то имеется и видео. Может и то, и другое увезли в ремонт (но это было бы редкое совпадение), а может, переставили в другую часть дома, например — в комнату этой бабы-яги.
Но бабулю тревожить он не мог, поэтому вынужден был ограничиться подвальным этажом. Оптимизм все еще не покинул Выдру, ибо подвалы иногда приносят неожиданные дары: ящик с инструментами, лодочный мотор, набор клюшек для гольфа, мало ли что; другое дело — в подвалах промозгло, и там трясешься, словно от страха. Кроме того, оттуда не так хорошо слышно, вот почему многих из его коллег накрывали в подвалах; в таких местах ты особенно уязвим. В кражах со взломом подвалы — что-то вроде анального секса: не лишено интереса, однако в первую очередь хочешь заняться не этим. В удачный веселенький денек на такое не потянет.
Спустившись по ступенькам, Выдра постоял среди резиновых сапог, облезлых коньков и ржавых дворницких лопат, пока глаза не привыкли к темноте. В подвале пахло стиркой и застарелой кошачьей мочой. Снаружи было темно; свет он бы увидел. Окошки высоко, как он не без раздражения заметил; похоже, они слишком маленькие для того, чтобы через них пролезть, если вдруг придется дать задний ход.
Постепенно перед ним стали вырисовываться и другие предметы: старая стиральная машина с отдельным устройством для отжима, запачканная печь, пара сломанных лыж, потрепанный алюминиевый тобоган, дамский велосипед без переднего колеса. Он с минуту раздумывал насчет велосипеда. Не далее как осенью у Марты украли ее десятискоростной. Марта впала тогда в дикую ярость, особенно из-за того, что Выдра проявил бесстрастие профессионала. Но эту развалину, конечно, брать ни к чему: на ремонт денег уйдет больше, чем она стоит.