Соседи человека. Самые обычные животные
Шрифт:
Самки других видов бывают более запасливы: либо грибницу с собой прихватывают, чтобы было что разводить на новом месте, либо вообще поднимут на себе в воздух несколько рабочих особей, чтобы эта обслуга сразу же принялась за дело.
А куда деваются умершие муравьи? Великое их множество гибнет в желудках птиц, медведей или во время междоусобных сражений. Про такой конец говорят, что смерть на миру красна. Бывает, что стариков, не выдержавших зимовки, весной попросту выбрасывают на свалку – так, например, поступают муравьи-жнецы.
У некоторых видов муравьи, помирающие от болезней или старости, предпочитают кончать свой век в уединении. Знатоки вопроса пишут, что муравей, зараженный грибком или близкий к гибели по какой другой причине, вечером тихонько уходит из гнезда. Он как бы не хочет огорчать товарищей. Обреченный муравьишка влезает на травинку, словно прощается с заходящим солнцем. Так, покачиваясь на ветру, он проводит последние день-два своей жизни.
Комнатная нечисть
Вряд ли хотя бы одна хозяйка хохотала, встретив таракана на кухне. Увидев «жидконогую букашечку», хозяйки, скорее всего, вспоминали другие строки Чуковского: «Чтоб ему провалиться, проклятому». Увы, тараканы не проваливаются, а по кухне похаживают, сытое брюхо и усы поглаживают.
На первый взгляд самодовольные твари выглядят чистюлями – уж больно они следят за усами. Если им помешать чистить усы, они примутся за ноги – будут их то и дело поглаживать. Но нам от тараканьего туалета проку нет: назойливые соседи везде бегают, все пачкают и даже могут быть переносчиками инфекции. А микробов они подхватывают немало: тараканам по вкусу всяческие отбросы. Едят они и гуталин, и овощи, и книжные переплеты, склеенные клейстером, но особенно падки на пиво.
Тараканы обожают пиво, но и от закуски не отказываются. Верхняя пара их челюстей служит для топорной работы, менее же мощная вторая пара предназначена для тонкого дела. На ней множество крошечных зубов и щетка для особо важной процедуры – чистки усов. Более того, усатые обжоры жуют не только ртом; они жуют и то, что проглочено, – тараканий желудок оснащен хитиновыми зубцами и сильными мышцами.
Если с пропитанием плохо, если мусорное ведро пусто, а на столе не валяются хлебные крошки, то и тогда тараканы не поднимут лапы – в теплой кухне натощак проживут месяц.
Вообще-то, у тараканов почтенный возраст – около трехсот миллионов лет. В необозримо далеком прошлом они пристрастились к теплу и влажному полумраку ныне не существующих древних лесов. Теперь влагу и тепло им дарит кухня. С полумраком тоже нет затруднений – днем они отдыхают в щелях и выходят на промысел, когда хозяева квартиры гасят свет и ложатся спать.
Чаще всего нам досаждают прусаки – рыжие твари сантиметрового роста – и черные (иначе восточные) тараканы, которые вдвое крупнее. (Черный таракан не так уж и велик, например, в Южной Америке водится таракан длиной с палец.) Названия кухонных тараканов отражают географические позиции, откуда они начали наступление на мир. Когда черный оккупант появился на Руси, доподлинно неизвестно. А о прусаках пишут, будто они попали к нам в XVIII веке после Семилетней войны. В то время у тараканов была дурная привычка прятаться под воротники и в вещи завсегдатаев харчевен. Этих прилипчивых субъектов невольно и принесли домой русские солдаты, воевавшие против армий Фридриха. Так это или иначе, но ранее ни в Москве, ни в Петербурге рыжих тараканов не было.
Впрочем, в достоверности давнишних свидетельств можно убедиться со слов некоего Таннера, побывавшего в XVI веке в Москве. Так вот, было, оказывается, в России ужасное животное по имени «каракан, которое не тревожит хозяев, но живьем заедает гостей». Вот так. Ни больше ни меньше…
Как ни странно, тараканам на Руси подчас жилось вольготно – молва наделила докучливых нахлебников таинственными качествами. Уверяли, будто появление в новой избе черных тараканов сулило богатство. Прусаки тоже якобы приносили добро. И не дай бог, чтобы тараканы из дома побежали – будет пожар.
Кажется, что тараканы носятся как угорелые. Однако тараканья скорость невелика: километр в час. Но километр они не пробегут – сил не хватит. А вот если б были соревнования по протискиванию в щелях, то тараканы вошли бы в первую пятерку. Здесь они виртуозы. Эту их ловкость иногда использовали моряки. Привязав к таракану ниточку, запускали его в немыслимые переплетения труб и переборок – туда, куда нужно было протащить трос или кабель. Таракан выволакивал нитку, потом его отпускали или давили каблуком, а к нитке привязывали веревочку, к веревочке – трос. И нужный кабель ложился в нужное место.
Пожалуй, моряки не обращались к тараканам со словами благодарности. Что, кроме проклятий, можно ждать от человека, когда он, вскрыв в трюме мешки с провизией, вместо зерна находил вонючие полчища усатых тварей? (Неприятный тараканий запах выделяют особые железы.)
В книге про насекомых – паразитов человека К. Фриш писал, что тараканья голова выглядит так, будто вмещает мозг мыслителя. Увы (а может, к счастью), за внушительным лбом ничего особенного не скрыто – мозг таракана крошечный. Да и вообще безголовый таракан проживет дольше самого головастого, если обоих не кормить. Так что и без головы жить можно.
И все-таки усатые кое-что соображают.
Например, можно научить их отдергивать лапу по сигналу. Кроме того, как говорят энтомологи, у тараканов есть исследовательская активность. Если прусака пустить на белую вертикальную планку, он станет ее изучать: бегать вниз и вверх. Постепенно пробег укорачивается – таракан ознакомился с обстановкой. Если его пересадить на точно такую же, но зеленую планку, снова начнется беготня. На это влияет и состояние духа: когда таракану, прежде чем его выпустят на новый предмет, дают успокоиться, присмотреться, он исследует предмет активнее, быстрее.