Сошедшие с небес (сборник)
Шрифт:
Он сел в автобус и проехал полмили к северу, где вышел на перекрестке и пересел в другой автобус, который повез его в соседний район, минутах в десяти езды оттуда. Там он вышел и последние четверть мили, отделявшие его от промзоны, прошел пешком.
Он зашел в кафе, основными посетителями которого были строительные рабочие в ярко-оранжевых жилетах, шоферы-дальнобойщики и служащие окрестных офисов, и позавтракал там чаем с тостами. В девять тридцать он подошел к автостоянке, рядом с которой находились выставка-продажа ковров, автомастерская и старая фабричка, превращенная
Дверь давно уже проржавела и, по всей вероятности, заклинилась намертво. Внутрь входили через боковую дверцу, обклеенную политическими лозунгами, стикерами и статьями из местных газет, оплакивающими судьбу независимой книжной торговли, которая стонет под железной пятой Оксфама. Мальпас дважды стукнул в стекло и вошел.
Клайв Грилиш сидел на своем обычном месте за прилавком и трясущейся от «паркинсона» рукой вылавливал из кружки чайный пакетик.
— Доброе утро, Андерс, — сказал он, когда Мальпас положил свой пакет на прилавок, среди обычных залежей: катушек с кассовой лентой, книг, на которые нужно было наклеить ценники, бумажных пакетов, карандашей. Как всегда, Грилиш не поднял головы, чтобы поприветствовать старого друга. Мальпас видел только его макушку да коричневую полоску оправы очков.
На фабрике было тихо; тысячи книг глушили любой звук, так что тот падал замертво, едва успев родиться. За стенами Мальпас слышал шумы: громыхнула пластмассовая крышка контейнера, задребезжали лопасти вентилятора, приглушенно запело радио, мимо взад и вперед проносились машины.
Грилиш взял птицу и торопливо сунул ее в ящик под прилавком. Мальпасу показалось, что его лоб заблестел еще ярче: вспотел он, что ли?
— Ты никогда не смотришь мне в глаза, Клайв, во время разговора, — сказал он. — По правде говоря, и в другое время тоже. Когда мы с тобой… дружески молчим.
— И что с того? — спросил Грилиш, вертя в пальцах ложку.
Мальпас устремил взгляд вдоль узкого прохода, который делил пополам пространство фабрики. Окна вдоль него загромождали горы книг.
— Ничего, — сказал Мальпас. — Просто иногда я думаю, может, во мне есть что-то, что тебя… пугает.
— Твои расспросы, — ответил Грилиш и даже усмехнулся, но усмешка вышла мертворожденной. — Вот что меня пугает.
— Почему? — Он силился вспомнить, когда и как они стали друзьями, и задумался о том, подходит ли слово «дружба» для обозначения их отношений.
— Неважно, — буркнул Грилиш. Он вынул бумажник и выудил из него банкноту в пятьдесят фунтов. — Не надо больше птиц, пожалуйста.
Мальпас был в шоке.
— Но я этим живу. Ты же всегда говорил мне, что у тебя нет проблем с их сбытом. А я никогда не просил больше. Я знаю, что ты наверняка делал на них неплохой навар…
— Птиц больше не нужно. — Тут он поглядел Мальпасу в лицо, и, хотя линзы его очков бликовали на свету, скрывая глаза, Мальпас почувствовал в них страх. — Я больше
— О чем ты? Я что, попрошайка?
Наверху раздались шаги. Кто-то с шелестом потянул с полки книгу — этот звук ни с чем не перепутаешь. Грилиш съежился, как от удара. — Я не слышал, чтобы кто-нибудь входил, — сказал он.
— Расслабься, Клайв, — ответил ему Мальпас. — Это же магазин. Дверь не заперта. Люди приходят сюда, покупают книги, так ведь?
— Я сижу здесь с самого открытия. Никто не входил. — И он снова отвел взгляд, как будто внутри лица Мальпаса внезапно взорвалось маленькое солнце, ослепив его своим светом. Однако теперь ему, похоже, хотелось поговорить. Казалось, ему нужно было от Мальпаса какое-то объяснение, которого тот не в силах был дать. По крайней мере, сколько-нибудь удовлетворительного.
Он сказал:
— Может, ты случайно запер кого-нибудь здесь, когда закрывался вчера вечером. — Он хотел пошутить, но Грилиш не воспринял это как шутку. Он встал, потом снова сел и принялся вытирать лицо мятым синим платком, который вытащил из кармана. Мальпаса злило то, что они ушли от темы. Он пытался вернуть Грилиша к разговору о чучелах ворон и регулярных платежах, но внимание того было целиком занято вторым этажом. Взглядом он рисовал на потолке маршрут призрачного посетителя.
— Клайв, ну, может там просто птица какая-нибудь попалась…
Грилиш молча метнул на него взгляд такого накала, словно он, сам того не ведая, сказал что-то очень важное.
— …или упала полка с книгами. Ты ведь их перегружаешь.
Грилиш согласился, или, по крайней мере, сделал вид, что согласен с предположением. И сказал глубоко серьезным тоном, который показался Мальпасу странным:
— В этой старой книжной лавке полно слов, которые лучше бы никогда не вытаскивать на свет божий.
— Нам надо поговорить, — сказал Мальпас. — Ты не можешь просто так взять и отпустить меня.
— Отпустить тебя, — откликнулся Грилиш еле слышно, как будто его легкие перестали выталкивать воздух, и слова падали, едва успев сорваться с губ. Он добавил еще что-то, но его более старый собеседник не разобрал, что именно. «Если бы это было так просто», что ли?
— Я не могу, я не буду говорить сейчас, — сказал Грилиш. Он угрюмо смотрел на старый, давно зарубцевавшийся шрам на ладони Мальпаса и не мог оторвать от него глаз, словно зачарованный. — Может быть, позже. Да, позже. Приходи сегодня вечером, после закрытия, часов в семь. Сходим куда-нибудь выпить.
Он сжал и встряхнул руку Мальпаса так, словно хотел ее оторвать; потом Мальпас даже обнаружил следы ногтей Грилиша на своей ладони. Но теперь говорить было больше не о чем; лицо Грилиша стало похоже на закрытую дверь, глаза были прикованы к прилавку, руки непрестанно двигались, дрожа, словно у виолончелиста, когда тот дает вибрато на той или иной ноте. Оказавшись снаружи, Мальпас обернулся и стал всматриваться в окно второго этажа, надеясь при слабом солнечном свете разглядеть покосившуюся полку или голубя, бьющегося изнутри в стекло в поисках выхода.