Советская Британия

Максимушкин Андрей Владимирович

Каждый день на работу в Кремль. Каждый день работа до позднего вечера. Иногда поездки по стране, редкие визиты за рубеж. Сегодняшний день, 23 июля 1951 года, не был исключением.

— Здравствуйте, — Жданов коротко кивнул дожидавшимся его в приемной товарищам. — Пройдемте, пора за работу.

Зная любовь нового Предсовмина СССР к утренним часам, все собрались еще до восьми. Секретарь Жданова товарищ Белоусов, как всегда, пришел на работу в начале восьмого и успел разобрать почту, подготовить документы и составить график приема.

Хорошо, список сегодня маленький. Кроме утреннего

совещания, два товарища записались на послеобеденные часы: это Молотов и министр легкой промышленности Алексей Косыгин, перспективный, энергичный, грамотный молодой товарищ, в столе у Жданова уже лежал приказ о назначении Косыгина заместителем по вопросам промышленности. Оставалось только найти повод, сплавить на пенсию одного из замов и продвинуть молодого министра. Это все дело ближайших недель.

Странно, что Молотов записался на прием. Вот он, специально приглашен для разговора по аргентинской проблеме. Значит, есть у Вячеслава Михайловича еще один вопрос, который он хочет обсудить лично. Старый прожженный аппаратчик, лучший в мире дипломат и бывший руководитель правительства, известный товарищам как «каменная задница». Вполне заслуженное прозвище, между прочим.

Пройдя в кабинет и пододвинув к себе лист чистой бумаги, Жданов молча махнул рукой: дескать, садитесь, без церемоний. Пришли все, задержавшихся нет. Успели понять, что манкировать своими обязанностями не стоит. У Жданова, как и у Сталина, всегда есть под рукой люди, способные заменить любого «незаменимого» товарища.

— Приступим. — Андрей Александрович взял в руки карандаш. — Я хотел бы получить ответ на вопрос: почему наше Министерство внешней торговли так заинтересовано в контактах с Аргентиной? — Вопрос был провокационным. В действительности проблему подняли совсем другие товарищи, связанные с внешней политикой и обороной.

— А почему именно торговля? — притворно обиделся Анастас Микоян. — Почему бучу поднимают одни, а отвечать приходится другим?

— Потому что, если мы потеряем Аргентину, твоих людей из этой страны выгонят. Торговать будет не с кем, — парировал маршал Жуков.

— Скажите, каковы наши торговые интересы в этой стране? — медленно, по слогам произнес Жданов.

— Мы очень дешево покупаем сельскохозяйственное сырье, шкуры, шерсть. Сейчас продавливаем концессию на разработку рудных месторождений. Товарищи металлурги подтвердят. Продаем, — тут Микоян запнулся, — много разного продаем. Все сразу не вспомнить.

— Хорошо. А они нам так нужны, эти руды?

Андрей Александрович ждал, что на вопрос ответит Молотов или Микоян, но огонь на себя принял министр тяжелого и среднего машиностроения Берия.

— Очень нужны, товарищ Жданов. Сырье для победитовых сплавов. Без них наше машиностроение уже не обойдется. Это рост производительности труда, обработка таких металлов и сплавов, какие без победита невозможно резать.

— Немцы тоже не прочь наложить лапу на вашу руду. А влияние Германии в Латинской Америке сильнее нашего. Не получится ли так, что нам выпадет таскать каштаны из огня, а съедят их немцы?

— Им придется делиться, — пробурчал Молотов. — Вы же сами знаете.

— Повод усилить наше влияние в Аргентине, — поддержал товарища Лаврентий Берия, — это повод намекнуть Хуану Перону на необходимость плодотворнее сотрудничать с Союзом и не забывать о наших интересах.

Берия пока сдерживался, он не понимал: зачем понадобилось это совещание, когда все уже обговорено и решено? Новый кремлевский хозяин пытается еще раз показать и доказать свою значимость? Работать надо, а не амбиции строить.

— Я хочу увидеть, что все присутствующие понимают смысл и цели нашей поддержки режима Перона. — Жданов не стал затягивать прелюдию.

— Нам надо уяснить себе, до какого предела мы можем позволить втянуть себя в немецкие игры, где тот рубеж, преступать который себе дороже. Я не зря пригласил товарища Микояна, от него зависит, что выиграет советский народ от этой авантюры. — Жданов не скрывал своего отношения к операции флота в Латинской Америке. Будучи человеком практичным, он больше интересовался условиями присоединения СССР к Европейской таможенной и промышленной Унии.

Новые веяния, изменения во внешней политике Германии поистине были фантастичны. Недавний переход от традиционной экономической политики протекционизма, защиты национальных интересов и интересов немногочисленных привилегированных союзников за счет побежденных в войне европейцев связывался с именем Альфреда Фрауенфельда. По большому счету, это был переход к проекту Большой Европы под германским протекторатом, в то же время включение национальных экономик европейцев в единую систему на почти равных с немцами условиях.

Для СССР вступление в Унию — это возможность получить доступ к немецкой экономической зоне, размещать заказы на шведских, немецких и французских заводах напрямую, без связанных контрактов и необходимости согласовывать каждую сделку на высшем уровне, возможность продавать наше сырье, химическую продукцию, металлопрокат без пошлин и лимитов. Выгоды вхождения в Унию были для товарища Жданова дороже всей Южной Америки.

Ради присоединения к таможенной Унии он и летит через два дня в Варшаву на встречу с Гиммлером. Давно пора переделать договоры о сотрудничестве и двусторонние торговые соглашения на более выгодных для Советского Союза условиях. Конечно, придется в ответ впустить в СССР европейские фирмы, но это не страшно. Плановая экономика — великая вещь! Позволяет легко управлять внутренним сбытом. И конкуренции можно не бояться, налаженные производственные связи просто так не разорвать. Хорошо, что мы не пошли на поводу у Хрущева и не национализировали розничную торговлю, мелкие частные лавочки и мастерские. Глупость это все. Частная мастерская и кооператив не мешают строительству социализма, они только смазывают тяжелые шестерни флагманов индустрии.

К сожалению, еще одним из немецких условий была поддержка нашим флотом прогерманских режимов в Аргентине и Уругвае. Разумеется, поддержка не бесплатная, Молотов и Громыко урвали хороший, жирный кусок, обговорили наши интересы в этом регионе. Также связанными с Аргентиной оказались и переговоры о поставках урановой руды из Бельгийского Конго.

— Я не понимаю смысл и цели нашей поддержки режима Перона, — мрачным тоном пробасил маршал Жуков, хотя минуту назад его слова носили противоположный смысл.