Совиный сказ
Шрифт:
Отец Онуфрий замолчал, дожидаясь, пока отрок не ответит ему. Кто бы что ни говорил, а первое убийство, хоть и при самозащите, хоть и на войне — оно всегда травмирует дух. Отнять жизнь, даже и в борьбе за свою собственную — это тяжело. Это меняет. Хоть порой это и не заметно самому человеку, хоть он может и не обратить внимание на такое в пылу сражения, но другим-то это видно. Кто-то из воинов с этим справляется лучше, кто-то — хуже. Кто-то принимает произошедшее, принимает изменения в себе и становится крепче, внимательнее, чувствительнее, а кто-то — трескается, вязнет в кошмарах и переживаниях, чувстве вины и раскаянии за совершённое. И задача истинного пастыря духовного — помочь своей пастве в правильном принятии произошедшего.
Преступил закон, оступился, но готов понести справедливое наказание за дела свои — одно отношение. Помочь в правильном покаянии, исправлении и возвращении к благочестивой жизни. Занялся самооправданием, перекладыванием вины за произошедшее на невиновного — совсем другое. Разъяснение, пояснение ошибки в рассуждении, что угодно, чтобы свести к первому случаю. А при хронических провалах подобных попыток… Ну, на всё воля Творца. Общество не обязано терпеть рядом с собой тех, кто не согласен жить по его законам. Защитил, спас, даже и путём убийства напавшего на тебя — третье. Такое, как сейчас. Чтобы, не дай Род, не загубить случайно дух того, кто не совершил ничего предосудительного. Не дать прорасти зёрнам ложной вины. Не покалечить мнимым благочестием. Поддержать. Защитить. И направить в нужное русло. Только так.
— Да, отец Онуфрий, понимаю, — с облегчением сказал Тихон. — И благодарю вас за эти слова. Они нужны. Были. Да…
Вот только не Тихону. И даже не Руби. А тому парню, который был до них. И травмы которого невольно затронул сейчас священник. Но там… Там не было никого, кто бы мог сказать такие правильные и нужные слова. Наверное, поэтому тот мир и рухнул.
— Я рад, что смог тебе помочь, — с доброй, понимающей улыбкой сказал священник. — Если станет тяжело — приходи, хоть просто так, хоть на исповедь, я всегда тебя выслушаю и помогу. Ну, или найду того, кто тебе помочь сможет, если я буду бессилен. Службы у нас в храме каждый день проходят, утром и вечером. Да и так я в храме всё время, если не на выезде, как вот сейчас с тобой. Но там всё равно будут священники и настоятель храма, протоиерей Александр.
— Я понял, ваше преподобие, — успокоившись за время монолога священника, сказал с улыбкой Тихон. — А, кстати, отче, что делать мне теперь? Как себя вести? Разбойный приказ вряд ли сможет поймать помощников нападавшего. Да и были ли они? Но если были, не будет ли моя семья в опасности?
Вообще, эту историю с исповедью Тихон начинал именно для того, чтобы задать эти вопросы. Ну, на самом деле он хотел перекинуть на церковь решение вообще всей этой проблемы. Ну, потому что надо пользоваться благами общества, если живёшь в нём и соблюдаешь его законы. Решение проблем с грабителями и душегубами — на Разбойничьем приказе. Решение проблем с нечистью и заезжими магами-чернокнижниками — на князьях. А вот с такими случаями — должна разбираться церковь.
Вообще, подход к исповеди в этом мире Тихону тоже очень импонировал. Да, всё, что ты рассказал — остаётся между тобой и исповедником. Да, исповедь нужна для того, чтобы получить прощение грехов. То есть признать свою ошибку и получить прощение за совершенное у Хранителя. И если ты расскажешь о своём проступке только священнику во время исповеди — это останется только между тобой, священником и Хранителем. В зависимости от величины проступка может быть назначено и наказание, которое должно способствовать твоему духовному росту.
Но. Всё усложнялось и, одновременно, упрощалось в связи с наличием в этом мире магии. Ты не можешь просто прийти и вылить на священника ушат своих фантазий. Поскольку священники во время исповеди обязаны использовать детектор лжи. Эм, духовное чутьё. Без него, да ещё и без духовного зрения, ни одного диакона в пресвитера не рукоположат. Не можешь увидеть дух человека и понять, говорит ли он тебе правду? Ну и какой из тебя пастырь духов? Как ты поймёшь, перед тобой реальный человек или морок? Как ты определишь, было ли это на самом деле или человек попал под влияние наведенных кем-то воспоминаний?
Так что исповедь использовал Тихон именно для того, чтобы его истории поверили. И серьёзно к ней отнеслись.
— Да, если у того мужчины были помощники — всё усложнится, — задумался отец Онуфрий. — Если ты мне разрешишь — я утром расскажу твою историю епископу. И, думаю, он сможет помочь. Или тебе надо дать время подумать?
— Нет, всё в порядке, — став предельно серьезным, сказал Тихон. — Отец Онуфрий, я разрешаю вам рассказать о том, что вы услышали от меня на сегодняшней исповеди тому, кому посчитаете нужным. Страшно представить, что случилось бы, если бы на моём месте оказался кто-то другой.
И тут же, вспомнив о том, как пытался выкрутиться после вопроса о становлении священником, снова покраснел от стыда и промямлил, как обычный ребёнок: — Но, если можно, не упоминайте о… Ну… О моём знакомстве с патриархом. Это слишком… Ну… Смущаюсь я.
Да! Проживший две жизни и живущий сейчас третью — смущался того, что его слова тогда прозвучали слишком двусмысленно и походили на речь обычного школьника с синдромом избранника небес и непризнанного героя. И больше всего смущало то, что хоть формально он и не соврал, но вот у тех, кто услышит подобные слова, может сложиться неправильное впечатление о смысле жизни Тихона.
— Конечно, я всё понимаю, — с абсолютно серьёзным выражением лица заверил Тихона священник.
Как только преподобный отец встал со стула и направился к двери, Тихон прикрыл глаза и сосредоточился на ощущениях в теле. Да уж, тяжело быть бессильным и бездарным в таких вот экстремальных ситуациях. Банальное падение с лестницы переполошило всех так, что Тихону стало неудобно перед названными родителями. Да он со смотровой башни в замке пару раз спрыгивал! Правда, с активированным "Парением" и под "Щитом ветра", но как бы…
Мда. Шишка большая. Рёбра… Простой ушиб. Как и бедро, ничего серьёзного. Излишки родового дара уже сами облепили эти места, ускоряя исцеление. Мда. Ушибы. Исцелять. Да уж. Дожился. С другой стороны, кто от него, с таким-то телом, будет ожидать подвигов? Правильно, никто. Тихон — не главный герой, он — актёр массовки. А вот Добрыня, Борька, Влада, да и остальные его одноклассники по академии — вот кто будущие главные герои множества книг. Которые Тихон с удовольствием прочитает, сидя в кресле. Нет, нет. Тихон сегодня в который раз убедился в том, что он всё правильно тогда сделал. Ну реально! Кто согласится в третий раз стать героическим героем другого мира? С нуля, без продыху, до самой смерти. Да вот уж нет, спасибо! Дайте отдохнуть!