Современная румынская пьеса
Шрифт:
И о н. Не стоит играть словами.
В а л е н т и н. Это — девиз филологов. Я — бывший будущий филолог, преподаватель, которого пустили ко дну. Друг и недруг официантов.
И о н. Где ты работаешь?
В а л е н т и н. Нигде. И живу тем, что перепадет. Вернее, от кого перепадет. Когда я узнаю, что какого-нибудь выпускника провалили на государственном экзамене, я его разыскиваю и предлагаю ему дипломную работу. Первоклассную, на пятерку.
И о н. Всем одну и ту же?
В а л е н т и н. Зачем, всякий
И о н. И кто тебе их делает?
В а л е н т и н. Сам делаю, кто ж еще…
И о н. Клиентов находишь?
В а л е н т и н. Все реже. Три-четыре в год. У меня есть список. Список тех, кто таким образом стал преподавателем. Некоторые из них даже в вузах работают.
И о н. Да ты с ума сошел!
В а л е н т и н. Если ты однажды узнаешь, что меня сбила машина, знай: я не был пьян. Просто кому-то из моих учителишек осточертело иметь в моем лице коллегу по реальной действительности. Я веду список, понятно? В моем завещании будет оговорено, что запечатанный конверт, который я оставлю в нотариальной конторе, надлежит вскрыть в двухтысячном году.
И о н. Валентин, ты меня пугаешь.
В а л е н т и н. Брось, ты такой же, как я: не способен ни на ненависть, ни на любовь.
И о н. Что ты хочешь сказать?
В а л е н т и н. Ты прекрасно знаешь что.
И о н. У нас с Марой не было ничего серьезного.
В а л е н т и н. Если вы понятия не имеете, что творится в ваших собственных душах, зачем же пытаетесь докопаться до того, что происходит в моей? Закажи-ка мне лучше виски.
И о н. Сам закажешь.
В а л е н т и н. Мне не подают. В мотеле «Veritas» не обслуживают лиц, находящихся в состоянии опьянения. Увы и ах! Пятеро среди вас более пьяны, чем я, и все-таки получают спиртное.
И о н. Я не знаю, в какой мере ты…
В а л е н т и н. Не смей меня судить. Однажды вы меня уже осудили. С меня довольно. Ты когда-нибудь получал удар по голове, увесистый удар, от которого теряешь сознание? Какое-то время кажется, что почва уходит из-под ног, что ты падаешь и не за что ухватиться.
И о н. Не знаю, не думаю, может, когда-то в детстве.
В а л е н т и н. Это ощущение не проходит у меня вот уже десять лет. С тех самых пор.
Входит Э м и л и я, держа в руках кофейную чашку.
Э м и л и я. Вы оказывается здесь?
В а л е н т и н. Здесь. С меня снимают показания.
Э м и л и я. Будет тебе! Довольно. Перестань разыгрывать жертву.
В а л е н т и н. Эмилия… Скажи, каким образом ты меня узнала?
Э м и л и я. По глазам.
В а л е н т и н. Помнишь, как я приносил тебе каштаны? Первые каштаны каждую осень.
Э м и л и я. Они всегда были влажные, только что сорванные…
В а л е н т и н. Что ты с ними
Э м и л и я. Думаю, они остались на какой-нибудь полке, в общежитии.
В а л е н т и н. А для меня у тебя не нашлось даже полки, на которой бы ты меня забыла.
Э м и л и я. Но послушай, Вал, ведь после того, как тебя выгнали, ты словно сквозь землю провалился.
В а л е н т и н. Если б меня не выгнали, ты бы меня нашла, потому что искала бы.
И о н. Я не знал, что вы…
В а л е н т и н. Тут нечего знать. Мы были хорошими товарищами, и только. Может быть, именно поэтому я считал эти отношения вечными.
Э м и л и я. Прости меня.
В а л е н т и н. Само собой, прощаю. Зачем ты сюда пришла с этой чашкой?
Э м и л и я. Я пришла, чтобы… Мне захотелось кофе, и я…
В а л е н т и н. Кухня расположена справа.
Э м и л и я. Мерси. Ты что, забыл, я ведь тоже работала на строительстве мотеля. Подавала тебе тогда кирпичи.
В а л е н т и н. Тогда… Давно…
Г е о р г е (открывает дверь и смотрит вслед выходящей Эмилии). А ну, сударыня, спляшем. Ты у нас единственная в форме!
Э м и л и я (выходя). Подожди, я принесу кофе.
Г е о р г е (мужчинам). Что вы затеваете?
В а л е н т и н. Во всяком случае, ничего такого, что бы ускользнуло от твоего внимания.
Г е о р г е. Знаешь, Валентин, я как раз хотел тебе сказать… У тебя нет никаких оснований держать против меня камень за пазухой, не так ли?
В а л е н т и н. За что?
Г е о р г е. Ну, за ту историю.
В а л е н т и н. За которую из них?
Г е о р г е. За историю с твоей работой. То есть, извини, не совсем твоей, словом, ты понимаешь, что я имею в виду.
В а л е н т и н. Не темни, выражайся ясно наконец.
Г е о р г е. То обстоятельство, что я был именно тем человеком, который… который…
В а л е н т и н. Который на меня «настучал».
Г е о р г е. Не думаю, чтобы этот термин наиболее точно отражал…
В а л е н т и н. Конечно, не отражает. Так или иначе, ты был прав. Работу я действительно купил. От страха перед исторической грамматикой.
Г е о р г е. Вот видишь?
В а л е н т и н. А ты воображал, что я сейчас устрою скандал и испорчу вам вечеринку? Может, я пришел сюда с таким намерением, но теперь мне лень. Может, я еще и вернусь к нему, но позже. Что же касается тебя, то ты можешь не волноваться.
Г е о р г е. А вообще, как ты поживаешь?
В а л е н т и н. Хорошо. Спасибо, хорошо. А ты?
Г е о р г е. Я тоже неплохо. Работаю в газете.
В а л е н т и н. Знаю. Это было мое место.
Г е о р г е. Ведь кто-то должен был его занять, верно?