Современный финский детектив
Шрифт:
Теперь Илола получил возможность для ответного удара. Конечно, Тойвиайнен был тут совершенно ни при чем, однако, будучи раздосадованным своим неудачным выступлением в роли Шерлока Холмса, Илола попытался взять реванш:
— Вот как? Следовательно, напавший на вас человек был веселым и доброжелательным малым?
Тойвиайнен ответил вполне серьезно:
— Я бы не сказал этого. Я хотел лишь подчеркнуть, что чертами лица он напоминал генерала Диитла. Полагаю, что оказываю вам услугу, упомянув это обстоятельство.
— Каким образом?
— Если вы отправитесь в библиотеку и посмотрите там на фотографию генерал-полковника, то опознание личности напавшего на меня человека значительно облегчится. Ибо, если я начну перечислять его приметы: худое лицо, острый нос и…
Илола вынужден был признать, что Тойвиайнен прав.
— Все ясно. Я запомню это. Спасибо за помощь. — Слова Илола были настолько искренними, что на лице Тойвиайнена появилась доброжелательная улыбка. Однако она тотчас исчезла, как только Илола вернулся к делу: — Вы намекнули на то, что у вас есть серьезное предположение насчет личности напавшего на вас человека?
Тронутые сединой ресницы сапожника Тойвиайнена взметнулись вверх. Однако взгляд его устремился прямо на Илола, и он отчеканил:
— Этот дьявол с кинжалом, вне сомнений, подопечный Дома трех женщин. Готов дать голову на отсечение, что это именно так.
Глава 5
Судя по времени, день уже был на исходе. Но весенние вечера, как известно, продолжительные и светлые. Солнце стояло еще довольно высоко над горизонтом, когда в кабинете ленсмана началось небольшое совещание.
На этот раз и старший констебль Ристо Паяла был на месте. Третий волостной полицейский, младший констебль Кари Куннас, находился в отпуске.
Взглянув на двух своих подчиненных, ленсман Пармалахти добродушно произнес:
— Так-так, в сборе вся ударная группа, силами которой предстоит окружить Дом трех женщин и извлечь из его недр преступника.
Старший констебль Паяла усмехнулся. Это был мужчина средних лет, крепкого сложения, с угловатыми чертами лица и широкими залысинами на лбу.
— Точно, — иронически откликнулся Паяла. — И домашний обыск учиним, вплоть до бани и амбара. Да еще и погреб осмотрим.
Ленсман поднял брови.
Круглое доброжелательное лицо его не стало от этого более суровым. И все же он, очевидно, намеревался дать понять, что делу — время, потехе — час. Разглядывая поднимающиеся от сигары жидкие завитки дыма, ленсман перешел к делу:
— Ту картину, которую только что нарисовал Илола, я уже воссоздал ранее на основании хода событий и разговора по телефону с доктором Кристианссоном. Она, конечно, более скупа, но в общих чертах полностью совпадает с изложением Илола. Так что… — Пармалахти затянулся сигарой и продолжил: — Так что когда я услышал, что человек с кинжалом после совершения нападения бросился в лесную чащу, то подумал, что только дьявол может помочь нам задержать этого бродягу в непролазных лесах близ Ала-Коттари…
В присутствии старших сотрудников молодой констебль Илола предпочитал помалкивать. Но сейчас он счел все же необходимым заметить:
— Как я уже упомянул, Тойвиайнен сразу же поднял шум в отношении операции по задержанию. Спрашивал, лают ли уже собаки и кружатся ли в воздухе вертолеты.
— Вот как!
Возглас старшего констебля Паяла сопровождала насмешливая улыбка. А Пармалахти выразил свое отношение еще определенней:
— Теперь этот герой будет хвастать перед дружками, когда информация о происшествии попадет на страницы газет.
— Ну, по этому поводу может появиться лишь небольшое сообщение, — предположил Паяла. — Но в общем-то присоединяюсь к мнению ленсмана, поскольку Тойвиайнен большой болтун и пройдоха.
Илола взглянул вопросительно на Паяла, а затем осмелился заметить:
— А не полагаешь ли ты, что сапожник выдумал всю эту историю? Сочинил сказку о новом Робин Гуде.
Пармалахти повернулся в сторону Илола и удивленно взглянул на него:
— Такое мне не приходило в голову. Для чего этому мошеннику выбрасывать подобное коленце?
Илола смутился. Однако требовательный взгляд Пармалахти ждал пояснения, и Илола пришлось отвечать:
— Ну, хотя бы уже потому, что этот человек известен как большой плут. И если ему взбрело на ум выкинуть этот фокус, то хотя бы лишь потому, чтобы попасть на страницы газет. И заставить власти побегать.
Ленсман и старший констебль переглянулись. Оба одновременно отрицательно покачали головами.
— Не подходит, — сказал Пармалахти.
Того же мнения был и Паяла:
— Едва ли. Конечно, этот шельмец… этот Тойвиайнен, человек такого склада характера, что от него можно ожидать чего угодно. Но только, пожалуй, сумасшедший станет колоть себя кинжалом в грудь, а…
Во время этой паузы Пармалахти закончил его мысль:
— А наш друг Тойвиайнен совсем не сумасшедший.
Паяла добавил:
— Скорее дьявольски хитер!
Констебль Илола выругался про себя. В присутствии этих суровых, многоопытных коллег следует воздерживаться от выдвижения умопомрачительных идей! Одновременно, ощущая неловкость, Илола припомнил и то, как он, допрашивая Тойвиайнена, чуть было не нашел ключ к раскрытию преступления только на том основании, что сапожник знал фамилию генерал-полковника Диитла и умел ее правильно произносить…
Какая чертовщина!
Илола поторопился исправить положение и поспешно произнес:
— У меня тоже сложилось такое впечатление, что сапожник говорит правду.
— Ну то-то же, то-то же! — заключил ленсман. — Это дело следует рассматривать трезво, на холодную голову…
Илола почувствовал, как покраснели его щеки. И хотя замечание ленсмана не было выговором, Илола решил, что теперь он заговорит лишь тогда, когда его спросят.
Ленсман продолжал:
— Судя по описанию Тойвиайнена, невольно возникает фигура какого-то… я бы сказал… немецкого туриста. Или даже не туриста. Скорее человека, который разгуливает по своим собственным владениям, этакий владелец замка. В тирольской шляпе, в сапогах с отворотами до колен, в зеленом охотничьем костюме… Однако поскольку мы не в Баварии, а здесь…