Современный французский детективный роман
Шрифт:
— Он хитрит. Отстучи мне на машинке свои записи, в следующий раз дадим ему подписать протокол.
— Вы действительно полагаете, что он знал Нину Лассав?
— Очень может быть. Я пустил пробный шар. По-моему, Маосье среагировал: к разговору о ней он не был подготовлен.
Мегрэ взял другую трубку, прихватил шляпу.
— Если срочно кому-нибудь понадоблюсь — я в «Паризьен либере».
Торранс посмотрел на шефа с изумлением, но смолчал. Мегрэ начал с того, что выпил в пивной «Дофина» кружку пива, потом вскочил в такси.
— В редакцию «Паризьен либере».
Ему помнилось, что после освобождения эта газета начала выходить одной из первых. Сам-то он в сорок шестом был не в Париже. Как раз тогда он не поладил с начальником уголовной полиции, который несколько месяцев спустя вышел в отставку. Мегрэ был переведен в Люсон, где ему было совершенно нечем заняться и он убивал время, целыми днями играя на бильярде. Так он протомился почти год, да и г-жа Мегрэ все не могла привыкнуть к Вандее.
К счастью, новое начальство вызвало Мегрэ в Париж. Сперва он был не главным комиссаром, а просто комиссаром и не руководил отделом расследования убийств.
В его жизни, да и в памяти, Люсон так и остался каким-то провалом.
— Мне нужно поговорить с главным редактором.
— Вы от кого?
— Я комиссар Мегрэ.
Главный редактор, незнакомый комиссару совсем еще молодой человек, вышел из кабинета ему навстречу.
— Чему обязан?
— Служба, — сознался Мегрэ.
— Чем можем быть полезны?
— Вы, вероятно, сохраняете все номера вашей газеты?
— Разумеется. Мы их переплетаем по годам.
— Мне нужно просмотреть сорок пятый и сорок шестой годы.
— Идемте.
Они миновали множество коридоров и наконец пришли в темное помещение, где на стеллажах громоздились огромные переплетенные в черную ткань фолианты.
— Дать вам кого-нибудь в помощь?
— В этом нет необходимости. Тем более что придется, может быть, провозиться несколько часов.
Вот что упустил Мегрэ в начале расследования. Один раз такая мысль мелькнула у него в голове, но после он напрочь об этом забыл.
— Если угодно, я распоряжусь, чтобы вам принесли пива. Нам всегда приносят из бистро напротив.
— Благодарю, я только что выпил кружку.
Оставшись один, он стащил с себя пиджак, засучил рукава рубашки и принялся разыскивать том за 1945 год.
Через час с этим томом было покончено. Разумеется, комиссар просматривал только заголовки. Но ни один, похоже, не относился ни к Марселю Вивьену, ни к Нине Лассав, ни к Луи Маосье.
Он поставил том на место и взялся за сорок шестой год, хотя голова у него уже шла кругом. Дважды заглядывал главный редактор, проверяя, не нужно ли чего.
— Может, вам уже захотелось пить?
— Что ж, сейчас я не отказался бы от кружки пива.
Воздух посинел от табачного дыма. В хранилище пахло ветхой бумагой и типографской краской.
Некоторые заголовки возбуждали внимание комиссара, напоминая о делах, в свое время изрядно прогремевших, а теперь совершенно забытых.
Январь… Февраль. Март… Апрель…
Так он добрался до августа. Наконец в номере за семнадцатое число на глаза ему попался заголовок:
«Молодая женщина задушена в доме на бульваре Рошешуар».
Заголовок был набран неброско, сообщение не попало на первую страницу. Казалось, этому происшествию не придали особого значения.
«Двадцатидвухлетняя Нина Лассав найдена задушенной у себя в спальне, в доме на бульваре Рошешуар. Жертва лежала в постели, обнаженная. Ни в комнате, ни во всей квартире не обнаружено следов беспорядка. Привратница допрошена, но ее ответы нисколько не помогли следствию.
Нина Лассав несколько лет прослужила в бельевом магазине на улице Лепик, и хозяйка магазина была вполне довольна своей продавщицей.
В конце 1945 года девушка внезапно оставила службу. В ее жизни был мужчина, но навещал он ее не часто. Что произошло в вечер ее смерти? Полиции будет нелегко это установить. Добавим, что пожилая привратница совершенно не обращает внимания на тех, кто приходит в дом.
Следствие ведет комиссар Пьебёф».
В следующем номере обнаружился заголовок: «Расследование на бульваре Рошешуар не продвигается».
Всего несколько строк: сообщение о том, что предпринимаются попытки больше узнать о частной жизни убитой. Отчет медицинского эксперта, составленный в специальных выражениях, уведомлял о том, что жертва подверглась странгуляции. Никаких иных следов насилия не обнаружено.
Привратницу допросили вторично. Она подтвердила, что девушку иногда провожал домой какой-то мужчина, довольно молодой; бывало, что он заходил к ней в квартиру, но на ночь не оставался ни разу.
Раз или два привратница видела его, но мельком. Узнать, вероятно, не смогла бы. Месяца два назад к девушке стал захаживать другой — его внешность описать легче, приходил он днем, когда светло, и привратница его хорошо рассмотрела.
Очень высокий, очень худой, черноглазый. По лестнице взлетал одним махом; пробыв час, уходил, и всегда один.
Еще три дня спустя «Паризьен либере» сообщала:
«Комиссар Пьебёф допросил подозреваемого.
Допросы в уголовной полиции вызывают много толков. Опознан высокий худой незнакомец, несколько раз посещавший квартиру Нины Лассав на бульваре Рошешуар. Им оказался некий Луи М., маляр, живущий в небольшой гостинице по соседству.
Он не скрывает, что был любовником погибшей, но утверждает, что в день ее смерти не виделся с ней. Между тем привратница показала, что около четырех пополудни находилась на лестнице и видела своими глазами, как он приходил.