Современный французский детективный роман
Шрифт:
Мегрэ повернулся к толстухе Нана.
— А потом вы его видели еще раз?
— Той же ночью, около трех. Я сидела на пороге дома, что на углу улицы Гранд-Трюандери и тупика Вье-Фур. Слышу шаги, и тут мимо меня проходит длинный, тощий тип. Узнать его было плевое дело, тем более что на углу торчит газовый фонарь.
— Вы знаете, куда он шел?
— В дом, который уже лет десять просится на снос, и со дня на день его-таки снесут.
Узнаете эту женщину, Маосье?
Впервые вижу.
Ну, если все ваши свидетели — такого же разбора… вздохнул мэтр Луазо.
— Торранс, уведите ее в коридор.
— Ввести третьего свидетеля?
— Подождите минутку… Маосье, на первом допросе вы отрицали, что обедали в тот вечер у «Фарамона». Вы настаиваете на своих показаниях?
Настаиваю.
— Где вы обедали? Не дома, это вы сами мне сообщили К вам приходила теща, а вы с нею не ладите.
— В какой-то закусочной на Больших бульварах.
— Вы могли бы узнать эту закусочную?
— Вероятно, мог бы.
— Пили что-нибудь?
— Я вообще не пью, разве что рюмку вина за едой.
— Итак, к «Фарамону» вы и не заглядывали?
Мегрэ подал знак Торрансу, тот ввел мужчину лет пятидесяти, одетого с головы до пят в черное.
— Садитесь, господин Жанлис.
— На работе меня чаще зовут Робер.
— Не объясните ли вы нам, что у вас за работа?
— Я второй метрдотель у «Фарамона».
— И по долгу службы, вероятно, замечаете, какие посетители приходят, какие уходят?
— Я чаще всего сам указываю им свободные столики.
— Узнаете ли вы кого-нибудь из тех, кто сидит в этом кабинете?
— Узнаю.
И метрдотель указал на Маосье, который слегка побледнел.
— Когда вы его видели в последний раз?
— Я его и видел всего один раз, в понедельник вечером. Он пришел один, а для наших посетителей это редкость. Поел довольно быстро, а когда уходил, я сам распахнул перед ним дверь.
— Вы это подтверждаете, господин Маосье?
— Я больше десяти лет не заглядывал к «Фарамону». Этот человек утверждает, что видел именно меня, хотя было это однажды, в зале, набитом людьми.
— Откуда вы знаете, что зал был набит людьми?
— Просто предполагаю, зная репутацию этого заведения.
— Между прочим, — ввернул метрдотель, — я нечасто вижу таких высоких и тощих посетителей.
— У вас вопросов нет, мэтр Луазо?
— Нет. Поберегу силы для официального допроса в присутствии судебного следователя.
— Благодарю вас, господин Жанлис. Я вас больше не задерживаю.
— Комиссар, есть у вас другие свидетели?
— На сегодня с этим делом я покончил.
Адвокат поднялся, явно испытывая облегчение.
— Сейчас мы перейдем ко второму делу.
— Есть еще и второе? Вам мало того, что вы обвинили моего клиента в убийстве бродяги, которого он в глаза не видел?
Но Маосье побледнел, на этот раз весьма заметно. Резко обозначились круги под глазами и горькая складка у плотно сжатых губ.
— Мы слушаем вас.
— Маосье, вы помните шестнадцатое августа тысяча девятьсот сорок шестого года?
— Совсем не помню С какой стати? Наверно, я работал, как в любой другой день: в те времена я копил деньги и отдыхать не ездил.
— Вы работали в ателье Лесажа и Жело.
— Это правда.
Вид у него был недоумевающий и встревоженный.
— Вы часто разъезжали на грузовичке, на борту которого были намалеваны эти две фамилии.
— Верно, разъезжал.
— В тот день вам нужно было отвезти бидоны с краской вашим товарищам на улицу Курсель.
— Этого не помню.
— Вот передо мной заявление, сделанное вами комиссару Пьебёфу. Надеюсь, вы не станете отрицать, что несколько раз давали ему показания?
И Мегрэ показал ему папку.
— Что вы хотите этим доказать?
— Где вы жили?
— Не помню уже. Я часто менял гостиницы.
— Попытаюсь вам напомнить. Вы жили в гостинице «Жонар» на площади Аббатис. Знаете, кто жил там одновременно с вами?
— Я не водил знакомства ни с кем из постояльцев.
— С тем человеком вы недавно столкнулись на Центральном рынке, спустя двадцать лет. Я имею в виду Марселя Вивьена, у которого была любовница по имени Нина Лассав.
— Меня это не касается.
— Нет, касается. Она нередко навещала Вивьена. Я не знаю, следили ли вы за тем, куда она ходит, но привратница показала, что в течение двух месяцев перед ее смертью вы часто у нее бывали.
— Эта привратница здесь? — осведомился мэтр Луазо.
— Несколько лет назад она вернулась к себе на родину и там умерла.
— Иначе говоря, свидетелем быть она не может, и это вас устраивает. Итак, вы уже представили нам двух грязных, опустившихся пьянчуг, одного собирателя чаевых, а теперь еще и покойницу! Кто следующий?
— Всему свое время, — пробурчал Мегрэ, в очередной раз набивая трубку.
7
Адвокат глянул на часы, которые, как и часы Мегрэ, показывали десять минут седьмого. Он был еще молод и старался напускать на себя важный вид. Поднялся он с явным облегчением.
— Комиссар, вы закончили с моим клиентом?
— Еще не знаю.
— Мне придется уйти: через двадцать минут у меня встреча в моем кабинете, и я не могу пренебречь ею.
Комиссар сделал едва уловимый жест, как бы говоря: «Дело ваше».