Сойкина Ворона
Шрифт:
– Это как? – не взирая на то, что Сойка живо отвернулся и полез доставать лук и пару огурцов из пакета у стола, я заметила как заалели его уши. Похоже, нечто странное творится не только в моей голове.
– Повесим помимо скрытой камеры еще четкий такой муляж и прикрутим таблички. «Ведется видеонаблюдение» и «Объект охраняется ЧОП „Орион“», – пояснил Фомин.
– Считаешь, это их отпугнет? – Сойкин застучал ножом по доске, все с той же изумившей меня ловкостью, нарезая длинный тепличный огурец кружками.
– Есть такая вероятность, – ответил Виктор, переводя настораживающе пристальный взгляд с Сойкина на меня, стоящую у плиты. – На самом деле, по статистике, которую мы недавно собрали, таких предупреждающих табличек иногда хватает, чтобы в разы снизить воровство в магазинах, и попытки ограблений гораздо реже происходят на подобных объектах.
– Но мы дело имеем совсем не с какими-то магазинными воришками или мелкими наркоманами, желающими грабануть на дозу. Собьют твой муляж и таблички отдерут, и все дела, – сочла нужным заметить я. В отличии от них обоих я видела и Баринову, и ее амбалов вживую, так что могла оценить, что это за тип людей.
Макароны сварились, и я хотела слить воду, но Михаил, шикнув на меня, «Масло достань и тарелки давай», оттеснил от плиты и сделал все сам.
– Может и так, – согласился Фомин, продолжая наблюдать за нами с раздражающим вниманием, как если бы был зрителем какого-то занимательного шоу. – Но тогда мы точно будем знать, что намерения у них более чем серьезные. Однако, вполне возможно, и пойдут в «Орион», выяснять, с кем дело имеют и обосру… испугаются с целым ЧОПом бодаться. Это же тебе не на двух жильцов простых наезжать и двери подпалить – сунешься, и рога пообломают.
– Вам не кажется, что без предварительного разрешения кого-то из шефов очень опрометчиво прикрываться защитой «Ориона»? – спросила я, расставляя посуду, пока Сойкин заканчивал хлопоты с салатом.
– Эх, сразу видать, что ты, Жень, у нас еще из новеньких совсем, – фыркнул он и кивнул на свой телефон. – Если тебе так будет спокойнее, то сейчас позвоню Андрею Федорычу и добуду высочайшее позволение. Боев – мировейший дядька и сто пудов будет только за.
– Девять вечера, Сойкин, – напомнила ему о приличиях.
– Ну, значит, завтра, – беспечно пожал мой любовник плечами, породив новую волну… ну, даже не знаю как это назвать… раздражения и восхищения-зависти легкой, что все-то у него просто и ни в чем проблем или повода грузиться не усматривает. Неужели вот так, и правда, можно по жизни? – А что тогда насчет тревожки с датчиком?
– Смотри, нужно определиться: мы хотим получить реальную доказуху противоправных действий, которую можно ментам предъявить потом и дело завести, или же у вас в планах поймать долбаков этих за руки, что называется, и навешать конкретно, чтобы отбить желание соваться? – нахмурившись, поскреб подбородок с короткой щетиной Фомин, одобрительно глянув на водруженную на стол Сойкиным сковороду с жареной курятиной.
Я стала накладывать макароны в тарелки, а на столе меж тем появилась большая бутылка кетчупа, а Михаил сунулся в недра посудного шкафа покойной Колькиной бабки, разыскивая что-то.
– Давай смотреть на жизнь реально, Вить, – сказал он, глянув на собеседника через плечо. – Кому там нах сдалась наша доказуха, если в деле мало того, что адвокатша, которая найдет как отмазаться по-любому, да и бабок глаза ментам замазать найдут наверняка. Надо эту шайку-лейку отваживать конкретно. Ставь тревожку с выводом оповещения в мою комнату, чтобы не спугнуть раньше времени, когда придут. Раз меня на больничный спровадили, то посижу дома, буду поджидать их и встречать хлебом-солью-пиздю… хм… трындюлями.
Вынырнув из недр шкафчика с тремя бокалами из совершенно разных наборов, он их ополоснул и поставил на стол.
– А почему в твою? – спросила я. – Это в большей степени моя проблема.
– С чего бы это? – хмыкнул Михаил, водружая на стол уже знакомую мне бутылку игристого. – Че, давайте что ли за новоселье мое?
– С того, что я тут живу постоянно, а ты только снимаешь и запросто можешь съехать в место поспокойнее, – озвучила очевидное, а Фомин при этом издал какой-то звук, словно подавился смешком, и я глянула на него. – Что?
– Угу, Сойка и место поспокойнее и, в принципе, теперь другое… – пробормотал тот, опустив глаза в тарелку.
– Моя дверь тупо ближе ко входу, Жень, а до твоей у Витька проводов не хватит, – не моргнув даже ни одним бессовестным глазом, выдал мне Михаил.
(Напоминаю, что действие происходит в условные нулевые годы, когда о большинстве беспроводных техно-чудесах можно было только мечтать, – прим. автора)
– Но ты же отдаешь себе отчет, что не можешь не спать двадцать четыре на семь? И выходить тебе по каким-нибудь делам будет нужно, не вечный же больничный.
– Я не сплю как убитый, Жень, тревожку по-любому услышу. А насчет выходов – так что мешает нам подстроиться друг под друга? – пожал широкими плечами Сойкин, разливая вино по разнокалиберным бокалам. – Надо мне будет куда – ты подежуришь. Даю тебе круглосуточный свободный доступ в свою комнату, мне скрывать нечего.
Я даже не сумела скрыть рваного гневного вдоха от этого его «подстроиться друг под друга». Разум напомнил, что это совсем не то, что померещилось, и в моих же интересах, но с мгновенным острым импульсом, похожим на вспышку паники, ничего было не поделать. Ведь для такой, как я, подобное звучит словно предупреждение об опасности в принципе, а, учитывая еще и дурацкую непредсказуемую реакцию на самого Сойку – тем более.
– Ладно, – пришлось мне признать логичность доводов под двумя выжидательными взглядами. – Только давай договоримся, что ты обязательно разбудишь меня, если эти уроды появятся, а не полезешь один геройствовать, как… – осеклась и глянула на Фомина.
– Ага, как он это постоянно делает, – усмехнулся Виктор и поднял бокал. – Ну, шоб жилось вам спокойно как можно скорее, ребята. Давайте поедим и работать.
Мы чокнулись, выпили, и парни навалились на еду с таким энтузиазмом, что и я невольно последовала их примеру. От вина в голове зашумело чуток, пробуждая зверский аппетит, но задолго до того, как моя тарелка опустела, навалилась усталость. Все же как-то многовато разных нерво и энергозатратных событий у меня случилось за последние сутки, а поспать удалось едва ли часа три.