Союзники?
Шрифт:
Поворачиваюсь обратно к Питу. Он стоит на прежнем месте.
– А что будет с тобой? – очевидный вопрос.
Пит улыбается:
– Я справлюсь…
Его голос не напуганный. Я всё ещё ничего не понимаю.
– А почему ты не уйдёшь со мной? – Я сама испугалась этого вопроса. Зачем? Беги отсюда и не оглядывайся!
Пит выпрямляет осанку и прикусывает губу, а затем начинает идти ко мне.
– Ты этого хочешь?
– спрашивает он, когда подходит ближе.
Мои глаза судорожно начинают искать,
– Я не знаю, - честно признаюсь.
Кто меня тянул за язык?
Пит внимательно изучает каждое моё неуверенное движение. Мою потерянность в этой ситуации.
– Он ведь убьёт тебя, - шепчу я Питу.
Пит печально улыбается.
– Мне и так не выжить здесь… - он говорит так, словно эта истина известна всем.
Я округляю свои глаза и опускаю плечи. О чём он? Что это вообще такое?!!!
– Брось, Китнисс, - задорно противится он моему взгляду. – Выиграй за нас двоих…
Это Пит Мелларк.
Так вот почему…
– Ты из-за этого вместе с профи?! – повышенным и раздражительным тоном спрашиваю я.
Пит поднимает глаза вверх. Разглядывает небо, которого нет.
– Зачем? – Спрашиваю я в пустоту.
– Они бы тебя убили сразу… - Пит опускает взгляд на меня. Затем он смотрит на мои руки. Делает шаг ближе.
Мне кажется, что он не дышит. Растерянно берёт мою руку.
– Раны нужно промыть, - заботливо сообщает он.
Я почти открываю рот. Нетвёрдо делаю шаг назад, но не выдёргиваю своё запястье из руки Пита.
Я не отвечаю. Почти не моргая, смотрю в его глаза.
Он говорил правду Цезарю? Или нет?
Что его держит? Почему он решил помочь?
Тысяча вопросов проносится в моей голове. И я не могу их задать. Боюсь услышать не тот ответ. Мы не союзники…
Мы союзники?
Кто мы друг другу?
Решительный взгляд Пита пугает меня. Я не успеваю ничего ему сказать, ответить, оттолкнуть…
Неловкое прикосновение его сухих губ. Меня бьёт озноб. Все мысли уходят далеко. Остаются только ощущения. Его нежные объятия.
Хрупкий поцелуй Пита бьёт в самое сердце. Деликатность этого «профи» заставляет меня расслабиться. Эти губы ласкают мои.
Пит заставляет выгибаться моё тело, прислоняясь ближе к торсу искусителя.
Помутнение.
Я сама открываюсь ему. Сама впускаю его.
Поцелуй не заканчивается. Он становится похожим на укус. Мы дразним друг друга. Цепляемся языками, не желаем отпускать.
Я чувствую сладкую зависть. Зависть самой себе.
Я становлюсь смелее. Провожу руками по его пояснице. Желаю изучить этого парня.
Боль.
Резкая, пронзающая боль.
– Ай, - я быстро отстраняюсь от Пита.
Руки. Я кусаю свои губы. Чёрт!
Пит сначала пугается, а потом обхватывает меня за талию и тянет дальше в лес.
– Куда… - я не успеваю
– Нужно найти озеро, реку. Хоть что-нибудь, где можно будет промыть эти ссадины. – Пит украдкой смотрит на меня.
Я иду, как в тумане. Что сейчас было? Я ему ответила. Это взаимно. Я хотела. Я сделала.
Я влипла.
Пит спокойно идёт рядом и ощущение, что он уверен в том, что вода именно где-то здесь.
А моё сердце всё бьётся и бьётся.
И теперь это уже не остановить».
Я так часто вспоминаю этот момент с поцелуем. Может, потому что этот поцелуй изменил мою жизнь? Он спас жизнь мне, спас жизнь Питу. Сноу и Капитолий поверили в нашу любовь. Даже Гейл поверил. Поверили почти все… Только вот я, Пит отнеслись к этому, как к чему-то обычному. Как к ещё одному испытанию от Сноу и от игр.
После четырёх дней укрытия в пещерах, после убийства всех этих профи, после нашей с Питом победы… всё стало безразличным… Стало понятно, что всё произошедшее на арене было притворством. Мы хотели выжить. Мы выжили! Мы – победители!
Мы с Питом обязаны быть союзниками. К этому привыкаешь. Мы всегда вместе. Вместе в наш Тур победителей, вместе на публике, вместе ходим в гости к семьям (указ Капитолия – поддерживать боевой дух дистрикта 12; вся эта чушь про правильность Голодных игр и тому прочее), к мэру, вместе отбираем у Хеймитча последнюю бутылку виски. Всё вместе.
Но мы не вместе. Мы не друзья. Союзники? Возможно, но с большой натяжкой.
И ещё одно НО: это привело к определённым последствиям.
Я его не люблю. Также как и Пит меня не любит.
Мы про это не говорим. Мы вообще с ним мало общаемся. Парадоксально!
Пит стал моим первым.
Так получилось. Я сама от себя не ожидала такого! Что было, то было.
После этого я ощущала лишь пустоту.
И вновь мы с ним не говорили об этом. Даже не вспоминаем.
Был ещё один раз. После распитой бутылки текилы, которую мы забрали у пьяного ментора. Утром головная боль, капля смущения, молчание.
Я не знаю, как относиться к этому. Может, так и должно быть.
Эти сложные отношения…
Мы не вместе. Это понимаю я, понимает Пит.
Наше увлечение на пару раз – слабость. Мы так часто видим друг друга, что времени на других нет.
Ну и что?
Мне всё равно.
========== II ==========
Сегодня я сплю до обеда. Мне так хочется.
Я бы спала ещё больше, если бы не услышала недовольное восклицание мамы. Оно адресовано не мне, а Хеймитчу (иногда мне кажется, что в этом доме все стены из картона). Моя комната на втором этаже. Мама говорит в гостиной на первом. Именно на нижнем этаже спит Хеймич, точнее, где упадёт, там и спит.