Создатель балагана

Верт Алексей

– Вставай, дружок – позвал Юлиус. – Время разбрасывать свитки.

– Зачем? – уныло поинтересовался Аквус.

– Затем, что так нам советует крот.

Гераклид не высказал по этому поводу никаких замечаний. Корпс даже подумал, что, возможно, переборщил, когда ехидничал по поводу Ламии. Прежний Аквус, хотя и имел множество отрицательных качеств, был более приятен, чем этот покорный и угрюмый, будто только что сбежавший из царства Аида. Видимо, Гераклид просто направил свойственную ему неукротимую энергию на самобичевание. Оставалось только

дождаться, пока что-нибудь другое не отвлечет его от этого занятия.

Вдвоем они с Юлиусом быстро раскидали гору свитков и обнаружили на самом дне еще один ларец. Точную копию того, что стоял в углу. Он, в отличие от первого, был заперт.

Корпс машинально подобрал заученный код из зашифрованных трактатов, хотя и заметил, что руки невольно подрагивают. Однако волноваться не было причин. Код подошел, ларец раскрылся, а внутри обнаружился перевязанный свиток. Судя по состоянию бумаги – он был очень и очень старым.

– Отлично, – прошептал мошенник.

Юлиус взял стопку листов и обернул ими искомый свиток. Кто знает, как им придется выбираться и через что пройти. Стоит защитить документ на это время.

– Ну что, пойдемте, друзья мои?

Юлиус махнул Гераклиду в сторону выхода и наклонился к Александру, чтобы подхватить его на руки. Однако крот отчаянно замотал головой и стал пятиться.

– Что такое? – мошенник опешил. – Боишься? Сердишься?

Александр в ответ зашипел – неожиданно громко, даже Гераклид, который уже успел дойти до половины приемной, подпрыгнул на месте и замер. И в наступившей тишине Юлиус услышал шаги в коридоре. Надеяться на то, что идут не в архив… Даже эйфория от нахождения заветного свитка не могла заставить мошенника прийти к такому оптимистичному предположению.

– Аквус! – позвал он громким шепотом. – А ну, быстро сюда!

Тот – хвала богам! – продолжал внутренний курс самоедства, поэтому не стал задавать лишних вопросов и сразу повернул обратно.

Тем временем Александр начал сопеть и активно пихать Юлиуса в щиколотку – по направлению к угловому шкафу. Правда, судя по размерам, туда с трудом поместился бы и сам мошенник, не говоря уже о сопутствующих – Гераклид, крот и свиток, который нежелательно мять. Но Корпс решил отдаться в руки мойр, а точнее, положится на ту часть судьбы, которая оказалась в лапках крота. Причем сделал это мошенник вопреки одному из любимых постулатов Фавна – «никогда и никому не доверяй, кроме самого себя».

Доверие оправдалось полностью. Дернув за ручку, Юлиус распахнул дверь, которая вела не в пыльное деревянное нутро, заваленное бумагами и книгами, а в уже привычную сырую темноту коридора.

Через десять минут после того, как друзья ретировались из архива, к Гераклиду начало возвращаться обычное состояние духа. Сложно сказать, что на него так подействовало – узость коридора, из-за которой приходилось идти, до боли сводя плечи и обдирая локти о стены, или умильное зрелище – Юлиус, нежно прижимающий к себе свиток и Александра, – но у Аквуса снова прорезался голос.

– Тут темно и душно, куда мы идем? А что, если я застряну? Ты хочешь остаться здесь навсегда и умереть от темноты? – в этом месте Юлиус не выдержал и прыснул, крот поддержал его сопением в такт смешкам. – Да скажи же наконец, куда ведет этот коридор?

А ведь и вправду. Мошенник аж притормозил, из-за чего получил в спину чувствительный тычок от не успевшего остановиться Аквуса. Куда они идут? Алхимические очки в этом коридоре бездействовали – на стенах не было ни единого знака – только гроздья то ли светлячков, то ли светящихся камушков висели через каждые два-три метра, освещая дорогу.

– Александр, куда ты нас ведешь? – пробормотал Юлиус и тут же получил ответ.

В стене возникла щель, которая медленно начала расширяться – каменный блок плавно отъезжал в сторону. Когда проем достиг ширины в метр, там появился приземистый силуэт.

– Ну конечно, как мне в голову сразу не пришло, – проговорил Юлиус, опуская крота на землю – тот стал нервничать и рваться к выходу, смешно загребая лапками. – Как же Александр и без хозяина.

….

Корпс всегда считал, что отлично умеет ориентироваться в пространстве. Но сегодня его вера в собственные силы пошатнулась.

Леонид Стадис – хозяин самого умного крота в жизни Юлиуса – вел их такими изворотливыми путями, что чувство направления изменило мошеннику. Мало того, что путь пролегал сквозь темные коридоры, узкие пещеры, загадочные спуски в неизведанные глубины и подъемы на не менее неизведанные возвышенности. Мало того, что все это происходило под землей и ориентироваться по солнцу и звездам не было никакой возможности. Все усложнялось тем, что в некоторых, на первый взгляд, обычных местах, Леонид останавливался, нажимал на неприметный участок стены и открывал секретный проход.

На поверку оказалось, что крепость алхимиков вся пронизана подобными коридорами. И, как понимал Юлиус, не каждому они были известны. Во всяком случае очки, позаимствованные у алхимиков, не распознали ни одного. Оставалось только гадать, где Стадис раздобыл столь подробный план крепости.

Будь такой у Корпса – не пришлось бы выдавать себя за инспектора, спасаться от погони и сражаться с Ламией. С другой стороны, при подобном варианте вероятность того, что монстр все же сожрал бы младенца, была высока, как никогда.

Однако сейчас мысли Юлиуса больше занимал сам Леонид. Ведь Александр оказался в библиотеке в нужное время, да еще и помог им выбраться, а сам ученый подвернулся именно в тот момент, когда было особенно необходимо. Воистину, Фортуна благоволила мошеннику, даря свою любовь и радушие, но одним этим объяснить все происходящее было невозможно.

Тем не менее, за время, прошедшее со встречи, Леонид не проронил ни слова. Из-за этого молчания Корпс даже подумал – не удалил ли ученый себе язык в порыве какой-нибудь естествоиспытательской выдумки?