Создатель кошмаров
Шрифт:
Путь оборвался внезапно. Красно-фиолетовые мечи, скипетры, призмы и ромбоэдры рухнули в пустоту. Мы оказались стоящими на пороге маленькой серой комнаты. Ободранные обои, пара продавленных кресел, окно, криво заколоченное досками, в широких щелях пола догнивают жалкие ростки лавра. Запах плесени и пыли был размазан толстым слоем по стенам и потолку, колыхался от малейшего движения, готовый щедро пролиться на любого входящего.
Я вошел первым.
Адриан сидел на покосившемся диване. Спутанные волосы свешивались как
— Адриан… — тихо произнесла Клио, словно не веря, посмотрела на меня. — Он запер его. Твой учитель запер его здесь.
— Все ненастоящее, — прошептал несостоявшийся оракул. — Все вокруг, и ты… и даже она.
Он указал пальцем на аониду.
— Что значит ненастоящее? — спросил я, хотя уже знал ответ.
— Плохие декорации. Все из пластика и картона. Ткни, и развалится. Уже разваливается…
Мужчина согнулся и вцепился в растрепанные волосы скрюченными пальцами, словно хотел вырвать их с корнем, как сухую траву.
— Каким он был… до болезни? — спросил я аониду.
— Решительным. Кипящим сотней невообразимых идей, иногда резким в суждениях. Смелым. — Клио улыбнулась мельком. И это была ее первая улыбка с начала нашей сегодняшней встречи, впрочем, этот проблеск тепла тут же погас.
— Сейчас мы все исправим, — произнес я твердо, обращаясь к несостоявшемуся оракулу.
Клио присела перед ним на колени, мягко взяла за плечи, заставила выпрямиться и посмотреть на нее. Они заговорили вполголоса, и по отрывочным, оборванным, резким фразам Адриана, я понял, что происходит.
Дереализация мира. Это не болезнь в той мере, как мы ее обычно понимаем. Мощное подавление эмоций, нереализованная жизнь. Он — оракул. Но не может пользоваться своим даром.
— Я все исправлю, — повторил я.
Мужчина поднял голову, посмотрел на меня, и выражение смутного узнавания скользнуло по его бледному лицу. Затем перевел взгляд на Клио, в его серых глазах мелькнул отголосок прежней силы, которую я погасил своим воздействием в прошлом, и невысказанный вопрос. Аонида кивнула, отвечая на него, и мужчина произнес тихо:
— Ты совсем не изменилась.
— Генная модификация, — откликнулась она с легкой улыбкой. — Теперь ты старше. Это больше тебя устраивает?
— Возможно, — отозвался Адриан с едва заметной, почти прежней усмешкой. — Только я, как видишь, не в лучшем виде.
— Тогда пойдем со мной. — Я перехватил его запястье, крепко сжал. — Идем со мной, и, обещаю, тебе станет лучше.
— Я всегда сам решал свои проблемы, — произнес оракул, не отводя взгляда от Клио.
— Все в порядке, — ответила та успокаивающе, — доверься ему.
Я помог ему поднялся с дивана. Шаг, другой, выход приблизился. Мне снова померещились поля аметистов.
И тут над открытой дверью сверкнула рыжая молния. Прямо перед нами возникла Талия. Растрепанная словно цветок мака, гневная и встревоженная.
— Стой! — крикнула она, загораживая собой выход. — Стойте! Не ходите туда.
— Что происходит? — спросила Клио. — Мы почти у цели.
— Я знаю. Последний блок. Не снимайте его.
Голос хариты вибрировал, разбивая промозглую тишину подземелья, отражался от стен и почти отталкивал меня прочь от двери.
— В чем дело? — произнес я резко, чтобы сбросить эту опасную власть. — Я не для того ломал голову и ноги, чтобы отступить сейчас.
Талия не смотрела на меня. Ее обеспокоенный, требовательный взгляд притягивала Клио.
— Я знаю Феликса. Кем бы он ни был — лжецом, убийцей, провокатором, дэймосом, он не вредил никому просто из любви к хаосу. И если он заблокировал Адриана, у него была веская причина. — Харита положила обе руки на косяки, ее пальцы крепко сжали источенное временем дерево. — Он всегда вел свою войну с дэймосами. Если пленным черным сновидящим понадобился Адриан, а Феликс что-то скрыл в его подсознании, нельзя извлекать это. Хотя бы до тех пор, пока мы не разберемся в деталях. Не поймем до конца, что происходит.
Я смотрел на девушку некоторое время. Мне был хорошо знаком этот яростный взгляд Талии. Харита молча предупреждала, что готова отстаивать свою правоту даже силой. Но я тоже понимал — в ее словах была доля истины.
— Она права, Клио. Меня ослепляет чувство вины, тебя — привязанность и ответственность. Сделаем паузу. Я готов предоставить всю доступную мне информацию Тайгеру.
Моя спутница молчала. Ее аналитический ум был занят подсчетом возможных вариантов дальнейшего развития событий…
— Дар прорицателя в нем не проснется, но, ручаюсь, Адриан станет чувствовать себя лучше. Хотя бы первое время.
Она оглянулась на оракула. Тот стоял в центре полутемной, заброшенной комнаты и смотрел на аониду. Молча. Жадно. Запоминая, чтобы не забыть ни одну деталь ее образа. Но теперь и не забудет. Поля аметистов, что окружали его тюрьму, сохранят его память и волю к жизни.
— Хорошо, — произнесла Клио сухо. — Мы не будем спешить.
Глава 5
АЛЬБИНОС
Я проснулся мокрым от пота, с гулко колотящимся сердцем. Снилось, что меня со всех сторон оплетают надписи, которые я не могу прочесть. Они вытягивались бесконечными красными цепями, где одна буква цеплялась за другую, наматывались, врезаясь в тело и оставляя глубокие царапины от колючек апострофов.
Алая паутина душила, окрашиваясь моей кровью, а издали по вибрирующим нитям ко мне подбирался невидимый паук. Голодный, свирепый, хитрый… Чудовищный муляж потомка несчастной Арахны, вознамерившейся состязаться с богиней.