Созидай уничтожая
Шрифт:
Полубессознательное мышление Джастина обратилось к харизматическому генеральному директору ВТК Уэйну Лапойнту. Достаточно было просто графически изобразить рост показателей деятельности ВТК в течение срока его пребывания у власти, чтобы понять, насколько блестящей является эта личность. Еще он пользовался репутацией человека крайне жесткого, не допускающего никаких возражений.
Несмотря на многочисленные административные уровни, отделявшие его от гендиректора, Джастин неоднократно встречался с Лапойнтом. И это вовсе не было странным ксенотехномика являлась ключевым
Вдруг вспомнилась общая вечеринка, состоявшаяся в компании много лет назад... Сколько же именно? По меньшей мере, десять, решил Джастин. Надо бы заглянуть в какие-нибудь старые файлы, чтобы удостовериться... Лапойнт тоже присутствовал, хотя в то время он ещё не был генеральным директором. Значит, это случилось приблизительно двенадцать лет назад, вскоре после того, как Джастин окончил школу и поступил в ВТК. Празднество было посвящено выпуску нового изделия. Какого именно, он не помнил... кажется, связанного с ранним этапом эксплуатации полученных от леонидян сверхпроводящих магнитов.
Окруженный стаей подхалимов Лапойнт повествовал о перспективах ВТК в текущем году. Джастин решил поискать компанию, занятую другой темой его раздражал преувеличенно громкий хохот, сопровождавший шутки вице-директора. Услышав собственное имя, он повернулся и заметил, что Лапойнт жестом подзывает его.
– Джастин, наш вундеркинд... Не соблаговолите ли уделить нам минуту своего времени?
– Конечно.
– Что ещё может ответить своему начальнику недавно поступивший на работу молодой сотрудник?
– Мы здесь рассуждаем о протекционизме. Вы, безусловно, не одобряете его?
Дом Мэтьюзов нередко напоминал дискуссионный клуб. И Джастин давно привык обдумывать каждый задаваемый ему вопрос.
– Речь идет о конкретной ситуации?
Двое из присутствующих обменялись удивленными взглядами. Представьте себе нахала, смеющего отвечать управляющему вопросом на вопрос.
– О старых делах. О старых делах, Джастин. Точнее, о Протоколе по межзвездной торговле технологиями. Мы утверждаем, - широким движением руки Лапойнт охватил всю группу, - что ограничение импорта внеземных технологий является проявлением протекционизма и противоречит духу свободного предпринимательства. Полагаю, у вас как у ксенотехномиста компании может быть особое мнение по этому вопросу.
В данном случае Джастин просто не мог его не иметь. Мало того, что Протокол формулировал политику, которую Лапойнт чересчур упрощал, документ этот учреждал Межзвездный Торговый Союз, первым Генеральным секретарем которого стала мать Джастина. Едва ли вице-директору не было известно о родственных связях молодого ксенотехномиста.
Он ответил, тщательно подбирая слова:
– Протекционизм - правильное слово, хотя в данном случае оно имеет ложный оттенок. Я бы сказал, что хартия МТС делает его стражем возле ворот, регулирующих импорт, чтобы избежать любой возможности повторения кризиса, подобного Лаландскому краху.
– Привратником, это правильно.
– Подчеркивая свои слова, Лапойнт
– Но, воспользовавшись вашим оборотом, скажу, что это слово неправильно передает суть дела. Так называемый Лаландский крах я бы, скорее, назвал Лаландским скачком. Полученные от леонидян топливные элементы значительно удешевили перевозки и сократили потребность в нефтепродуктах, существенно снизив цену на них. Посему, топливные элементы леонидян благотворно воздействовали на промышленность, дав обществу чрезвычайную экономическую выгоду - если рассматривать факт в глобальном масштабе. Лишь нефтедобывающие компании до сих пор думают иначе.
Джастину не хотелось возражать вице-директору прилюдно, однако природная честность не предоставляла ему другого варианта.
– Боюсь, что их точку зрения разделяют граждане многих других стран.
Он имел в виду вызванный крахом экономический кризис в большинстве стран ОПЕК, организации стран-экспортеров нефти, а также существенное падение уровня жизни в Норвегии и Великобритании.
Оживление, царившее в зале, смолкло, как по команде. И вежливое возражение Джастина Лапойнту, восходящей звезде ВТК, казалось, повисло в воздухе, смутив этим всех сразу. Глаза присутствующих дружно обратились к обоим участникам спора.
– Ну а если бы новые топливные элементы изобрели в лабораториях ВТК? Вы и в этом случае высказались бы за подавление этой технологии?
– Тогда Лапойнт предложил именно такой сценарий.
– протокол не ограничивает исследования, проводимые на самой планете, в ВТК или любом другом созданном людьми учреждении. МТС предназначен лишь для того, чтобы не допускать непредвиденных отрицательных последствий импортирования инопланетных технологий... Следовательно, достижения внеземлян тоже могут произвести на Земле революцию или взрыв.
Джастин нашел в себе силы не возражать старшему коллеге.
– Яблочко от яблони недалеко падает.
– Вице-директор со смехом откинул голову назад.
– Тем не менее благодарю. Противоположное мнение всегда интересно.
Речь идет не об этом, подумал Мэтьюз. Протокол и его требования представляли собой межпланетный закон, а не мнения деловых людей.
На этом разговор завершился. Не то дружелюбно, не то презрительно похлопав его по плечу, Лапойнт проследовал мимо Джастина - к другой группе сослуживцев.
Размещенные в спинках сидений дисплеи уже показывали приближавшееся поселение L-5, как его видит готовый к стыковке пилот. Джастин не замечал зрелища. Он прокручивал в мозгу давний разговор с нынешним Генеральным директором, ощущая, что на него снисходит озарение. Лапойнт отнюдь не случайно заговорил о Протоколе, подозвав к себе недавно принятого на работу Джастина; ситуация явным образом должна была определить отношение новичка к тогда ещё только зарождающемуся заговору.
Теперь, по прошествии многих лет, Джастину стало ясно: на давней дружеской вечеринке он не прошел очень важный для заговорщиков тест и был исключен из игры. Обидным было то, что злоумышленники сумели год за годом скрывать от него истинное положение дел.