Спасение

Гамильтон Питер Ф.

— Да. И тут–то мы все осознали, сколько активистов они заслали на старый аэродром. Тогда же вы отстранили первоначальную арестную команду и ввели аризонскую группу розыска и задержания. Ваше решение, ваши полномочия.

— Вы первоначально задействовали для арестов австралийские силы внутреннего подавления. Я рассудила, что их численности недостаточно для ста двадцати с чем–то фанатиков. Совершенно справедливо рассудила, как выяснилось. РЗ прекрасно справились.

— Даже слишком прекрасно: загребли заодно и Сави. Они не знали, что она наша. Я бы хотел

ее вернуть, с вашего позволения.

— У нас ее нет.

— А вы хоть проверяли?

— Строго говоря, да. Аризонский РЗ получил код ее трекера. У нас ее нет. Юрий, откинувшись в кресле, настороженно разглядывал Пой Ли.

— Их переводят втемную? Так? Куда мы их запихнем: в какой–нибудь северокорейский Гуантанамо?

— Это бы привело лишь к умножению проблем, не так ли? Невозможно спрятать так много людей, чтобы никто не заинтересовался, куда они подевались. Рано или поздно их придется представить на суд.

— Я разговаривал с единственным свидетелем взрыва на подстанции. По его словам, присланное вами из Аризоны военизированное формирование запихнуло ее в машину. Она у вас.

— Девятилетний мальчик, страдающий от взрывной контузии, — не самый надежный свидетель.

— Вам известно, что я говорил с Тоби Рирдоном? Вы за мной наблюдаете?

— Он — единственный выживший после атаки на Фонтанной улице, по нашим сведениям. Они не точны?

— Точны. — Юрий терпеть не мог, когда его вынуждали оправдываться. — Послушайте, я понимаю, что провалы случаются у всех, особенно в такой напряженный и запутанный день, как на прошлой неделе. Просто дайте мне доступ к отчетам аризонской группы РЗ. Мне хотелось бы видеть, кем они занимались.

— У вас нет допуска к документации аризонской РЗ. Это внутреннее подразделение, мы его задействуем при кризисах в системе безопасности.

— Бога ради, я командую отделом!

— И этого уровня недостаточно для допуска к файлам РЗ. Извините.

— Да бросьте, Пой! Вам придется в чем–то мне уступить. Позвольте мне прогуляться мимо камер и тихонько ее оттуда извлечь. Сави из безопасности, она наша. Она не станет взывать к дерьмовым гражданским правам и требовать адвоката–либертианца.

— Это невозможно.

— А вы сделайте.

— Еще раз: у нас ее нет.

— Она погибла, да? Вот что здесь пытаются прикрыть.

— Я буду считать, что ничего не слышала.

— Вам такое, знаете ли, просто с рук не сойдет.

— Это закрытые дела, Юрий. Бросьте. Есть прямой приказ.

— Вам не со мной придется иметь дело, — тихо предупредил он. — Вы что–нибудь слышали про Каллума Хепберна?

— А с ним что?

— Стоп! Вы его знаете?

— Знаю о нем. Что именно, вам сказать не могу. Но готова заверить, он — надежный сотрудник «Связи».

— Это ненадолго. Скоро он станет проблемой.

— Неужели? Он вступил в радикальную группировку?

— Он оказался женихом Чодри.

Пой Ли выпрямилась, с ее замкнутого лица пропали все следы усмешки.

— Что–что?

— Я только знаю, что они провели отпуск с перепихоном на Карибах. И результатом стало милое колечко с бриллиантиками. Известить отдел они не удосужились.

— Как неудачно, — вздохнула она. — Он сейчас заметная персона.

— Именно. И значит, отдайте мне Сави. Я воссоединю этих злосчастных влюбленных придурков, и все забудется.

— У меня ее нет.

— Зачем вам это? — Он повысил голос, чего не следовало делать, разговаривая с Пой Ли. Но Юрию было уже наплевать.

— Юрий… прошу вас! У нас ее действительно нет. Я ручаюсь своим словом. Я проверяла. И прошу вас не обвинять меня в глаза во лжи. Никому из нас это не на пользу. Вопрос закрыт. Смиритесь и продолжайте работать.

Юрий не сразу, однако все–таки кивнул и сказал:

— Хорошо.

Он просто не мог себе позволить бросить вызов Пой Ли. Напрямую — не мог.

— Как там прошло? — спросил его Кохе, когда Юрий вернулся в сиднейский офис. Юрий рухнул на свое место за столом. Борис перевел в рабочий режим все темные экраны: они показывали все тот же массив данных — и по–прежнему ничего ему не говорили.

— Вот вам задачка, — обратился Юрий к заместителю. — Вы преступник, занимались серьезным преступлением, и тут кто–то на вас напал. Кому будете жаловаться? И что скажете? «При попытке вывести из строя оборудование на сотни миллионов ваттдолларов кто–то сделал из меня отбивную, а потом угрожал настолько серьезно, что я опасаюсь за свою жизнь»?

— Заключаете сделку со следствием, — не раздумывая, отозвался Кохе. — Вас включают в программу защиты свидетелей в обмен на показания.

— В теории очень мило. На практике программа защиты существует для информаторов из организованной преступности, способных обрушить целые картели. Я что–то сомневаюсь, что такая же защита достанется горячим головам, портящим технику.

— Вы про Аккара с его эковоителями, вздумавшими запороть наш парк машин?

— Именно о них. Их скрутило подразделение безопасности «Связи» — аризонская группа розыска и задержания. Это военизированное формирование, мы его применяем для сдерживания толпы при серьезных гражданских волнениях.

— А они имеют право действовать в Австралии?

— Да. У них здесь зарегистрированный офис и выданная властями лицензия частной полиции. Что позволяет задерживать тех, кто застигнут за криминалом. Затем они передают их местному правосудию с доказательствами совершенного правонарушения.

— Чисто, — одобрил Кохен. — А если подозреваемых держат incommunicado [9] ?

— А тогда кто заметит их исчезновение? — подытожил Юрий. И снова стал растирать виски, хоть это и не помогало от усталости, высосавшей энергию мышц и мыслей. — Их было больше ста двадцати.

9

Incommunicado — здесь: в изоляции, без связи. — Прим. пер.