Спасибо за рыбу!

Бандильерос Ганс

*

Мало внимания я уделял тульской области, однако, в процессе работы над Спартой, пришлось вникать. Во всей области было построено около двухсот мелких заводиков. Те, с которыми работал я, составляли большинство, однако, это ерунда. Там учились делать всё, богата земля русская на самородков. Помимо производств было много стороннего бизнеса, люди ломанулись. Российские товары, да ещё от малоизвестного производителя, несмотря на приемлемое качество, популярностью не пользовались, поэтому пришлось принять меры. Меры сугубо экономические — сертефикация в Абстерго товаров от малых фирм — открыл рейтинговое агентство и крупный веб-проект «MadeInRussia.geo» Суть проста — есть дюжина специалистов, которые разъезжают по

предприятиям малого и среднего бизнеса, составляют независимый рейтинг товаров, подробные аннотации к ним. После осмотра производства, тестирования товара, ему присваивается рейтинг в звёздах, от одной до пяти. А кому-то вообще не присваивается. Пять звёздочек — это товар, соответствующий критериям качества Абстерго, то есть равный по качеству нашим товарам, а наши товары были едва ли не самыми лучшими на рынке. Хотя вру, Абстерго «взлетело» на том, что продавало товары высшего класса в среднем ценовом сегменте и товары такого класса, которому нет названия, потому что на рынке нет аналогов. Уникальные вещи. Но равные нам были, пусть не в электронике или ПО, но в целом…

Система поначалу была воспринята как стартап, то есть без особой охоты, пока мы не сняли рекламное видео про работу системы, после этого нас официально поддержал роспотребнадзор и всё заверте…

Короче, в магазинах золотые звёздочки из трёх сегментов эмблемы Абстерго стали мелькать чаще. Логично, что какой-то дядя Ваня директор Ваня и Ко не сможет подкупить Абстерго, не тот уровень, да и моя фирма уже настолько пропиареный бренд, что гуглы и кокаколы и рядом не стояли. Так что после активных мер проект малого бизнеса — стартовал, круто стартовал. Единственными товарами из этой волны промышленности, которые стали продаваться в Европе, это шампуни и макеты старинного оружия. Людей как-то не смущало то, что это новодел, в отличии от декоративных экземпляров, эти изготавливались почти полностью вручную, по непосредственным заказам, из каталога или по личным пожеланиям. Модель мушкета семнадцатого века — чем не украшение жилища? А шампунь тоже получил пять звёзд и пропиарился скорее как экзотика, то, что это не потоковая продукция крупной фирмы, добавляло привлекательности. Им ещё подогнали дизайнерские стеклянные бутылочки — цена взлетела за пятисот евро за бутылочку.

В целом, пока было слишком рано, что бы говорить что-то конкретное, это дело требовало времени, полгода-год минимум, пока народ раскачается, однако, прежде чем пойдёт вал, пойдут первые ласточки — самые быстро сориентировавшиеся предприниматели. И я их выделяю из остальных особо, так как в бизнесе нужно быстро принимать решения, быстро, очень быстро. Чесать репу и ждать, пока всё расхватают — это не для бизнеса. Так что первые — самые перспективные, дальше пойдут просто дураки, которые увидели первых и их заработки, и решили, что тоже озолотятся…, но вместо этого только попытаются влезть в уже занятые рынки и конкурировать. У кого-то получится, но большинство…. Большинство надежд будет разбито в пух и прах.

Беда отечественного бизнеса в том, что умеют делать, да не умеют продавать, то есть преподносить свой товар и грамотно его продавать, занижают цены, принижают собственную значимость, поскольку это единственный лёгкий метод обойти конкурента. Демпинг.

Мне это не нравилось, ведь, теоретически, можно запросто торговать и со всеми остальными странами.

Вместе с тем русские уже проходили этот этап, до революции и после. Нэпмены, мелкие фабрики, делающие различные товары… Что ж, история идёт по спирали, придётся вернуться в начало и сделать всё «Как надо», то есть свернуть не на ту дорожку, на которую свернули большевики — плановое хозяйство, мегазаводы, мегапланы, мегапроекты и полное презрение к качеству, а развиваться интенсивно. Консолидировать мелкий бизнес вокруг тех, кто сможет выиграть конкурентную борьбу, постепенно, а не рывком из велосипедной мастерской в автозавод…

Закончив с наладкой сборки машин, я задумался. Иногда задумывался, знаете ли, приходили в голову мысли о том, как из этого всего можно извлечь выгоду для себя и государства, причём — сыграть на опережение. Основной объём моей работы

заключался в разработке самих производственных зданий, инструментов, станков, автоматики и всего прочего. Ведь, пусть даже история и развивается по спирали, то, что могли производить сто человек в небольшом заводике сто лет назад и то, что они могут там же производить сейчас — это две большие разницы! Производить тут можно было вообще всё, одно только халявное электричество для наиболее адекватных людей было золотой жилой.

*

Золото. Универсальное мерило ценности, самый высоколиквидный актив. Мне пришлось закупать и переплавлять, сдавать на хранение ещё пятьсот тонн. Секрет прост — мы создаём огромную ценность, соотношение товар-деньги качнулось в сторону товара. Центробанк пытался выиграть с этого, эмитируя рубль с увеличенными темпами и немного даже выиграл, однако, лососнули тунца. Реальный товар продавался в основном на международных рынках, за доллары и евро, а не за рубли. Поэтому денег на этом они подняли… средне. Только зря повели вразнос систему, пришлось им принимать антикризисные меры и тратить полученные с нефти деньги, что бы не допустить инфляции. Идиоты, все свои действия надо согласовывать со мной, иначе разорят страну нахрен.

Пятьсот тонн — это не так то много, если подумать. Доллар и евро давно уже не обеспечиваются золотом на сто процентов, поэтому эти золотые крохи — ничего не решают. Это самая твёрдая и самая стабильная валюта, это да, но тем не менее. Пятьсот тонн — это пятьдесят миллиардов евро, в масштабах государства с бюджетом в три триллиона — очень немного. Не менее ценным были взятые на баланс полтора миллиона тонн стали.

*

*

Железо метеорита спасло строительную программу. Ведь требовалось очень много стали в строительстве зданий. Здание цеха обходилось примерно в миллион рублей, при том, что его аналог из бетона и традиционных материалов — от пяти до десяти лямов. В России не была развита культура металлического строительства — нет проектировщиков, проектов, связей между ними и застройщиками, да и технология многих отпугивала. При том, что сталь была намного более эффективным материалом, чем бетон. Пришлось вставлять пистон всем, кто не хотел работать в этом направлении и показывать пример.

С первого января девятого года началась официальная государственная поддержка первой экономической зоны. Выражалась она в попытках правительства повысить привлекательность пригородного электротранспорта и переподключении энергоинфраструктуры на термоядерную энергию. Электростанция стояла в одном из крупных зданий, которое я выкупил, на окраине Тулы. Её охраняло АМ, вооружённые до зубов люди, которые не пропускали на территорию никого вообще.

Однако, сколь бы ни старались, привлекательными электрички не становились. Да, на них по прежнему ездили те же пассажиры, да, снизилась цена — по всей тульской области стоимость проезда равнялась тридцати рублям, при этом средняя зарплата в экономической зоне уже подскочила почти вдвое. Непопулярным электротранспорт был из-за традиционного русского раздолбайства. Низкая скорость следования поездов, опасность встретить каких-нибудь отморозков, алкоголиков и так далее. Надежда на Гражданскую оборону была низкая, они могли устроить праздник огня местечковым наркобарыгам да паханам, но против рассеянной по всей области разрухи… Разруха у людей в головах, как говорил один гениальный профессор.

Решать эту проблему пытались организационными мерами, но я уже сейчас мог сказать, что оно никак не поможет ситуации. Побывав в паре таких электричек я пришёл к логичному выводу — систему следует менять. Нужны новые вагоны, большие скорости, лучше пусть будут ходить вдвое меньшие по количеству вагонов электрички, но вдвое чаще. И скорость — не последнее дело, а уж про грузоперевозки вообще промолчу. Их цена неоправданно высокая.

— Директор, у нас есть производство вагонов?