Спасите меня, Кацураги-сан! Том 2
Шрифт:
— Рук-то у нас как раз хватает, — ответил Рэйсэй Масаши. — Не хватает голов. Операций слишком много, наши специалисты зашиваются. Если бы в самые перегруженные дни мы освободили дежурного хирурга и направили его на работу в операционную — жить было бы куда проще.
— Другими словами, вы предлагаете мне время от времени занимать роль дежурного хирурга? — удивился я.
— От вас потребуется только верная постановка диагноза и маршрутизация пациента. Больше ничего, — принялся убеждать меня Рэйсэй. — Если во время дежурства поступит человек с раной или любой другой травмой,
Рэйсэй постучал пальцем по виску.
— Хорошо, Рэйсэй-сан, я поговорю с Ясуда-сан на эту тему. Когда мне можно с ним встретиться?
— Да хоть сегодня! — обрадовался Рэйсэй. — Заведующий как раз дежурит этой ночью. Я помню, что у вас много работы с Уёхарой-сан, но, если вы закончите не слишком поздно, можете заглянуть в хирургическое отделение. Он вам всё объяснит.
— Договорились, Рэйсэй-сан, — кивнул я. — Только я бы хотел попросить об одном одолжении.
— Всё что угодно, Кацураги-сан, — кивнул хирург.
— Прошу, не распространяйте слухи о моих, — я повторил за Рэйсэй Масаши, постучав себя пальцем по виску, — способностях. Раз уж об этом прознали хирургические отделения — ничего не поделать. Но мне бы очень хотелось, чтобы эта информация не вышла за его пределы. По крайней мере, пока что.
— Не вопрос, Кацураги-сан, — кивнул Рэйсэй. — Я поговорю с Цубаки Аратой. Сосудистые хирурги — первые, кто начал судачить о ваших познаниях в хирургии.
Учитывая, как оперативно я направил к ним Нагата Джиро и Номура Коичи с тромоэмболией лёгочной артерии и стенозом брюшной аорты… Что ж, вполне понятно, почему они так быстро начали задаваться вопросами о моих способностях.
Ведь я, чёрт возьми, поставил эти диагнозы без обследований! Эту дурную привычку не извести. Но что я могу поделать, если пациенту требуется помощь, а тратить время на дополнительные направления не имеет смысла?
Я поклонился Рэйсэю Масаши на прощание и покинул ординаторскую. После сытного обеда и интересного разговора возвращаться к бумажной работе было не так противно.
На телефон пришло оповещение от банка. О! А вот и первая зарплата прилетела!
Четыреста пятдесят тысяч йен! Прилично, прилично. Для первого месяца очень даже неплохая сумма. Да в больнице Камагасаки я столько и за четверть года едва ли заработал бы.
А если повестись ещё на четверть ставки в хирургическом отделении… Как говорится, с миру по нитке! Но нитки здесь довольно толстые, стоит отметить.
По пути в кабинет Уёхары-сан я сразу же перевёл двести тысяч йен родителям и сто пятьдесят Канамори Рико за аренду квартиры. Осталось всего лишь сто тысяч. Не густо, но на комфортное проживание в течение следующего месяца хватит с головой. А если учесть, что зарплата мне пришла за первый ранг, в сентябре я получу значительно больше.
Вот и появился новый повод поработать в хирургическом отделении.
Мне стало интересно, сколько зарабатывают терапевты, которые отвечают за верхние этажи. Там уж точно зарплата за миллион йен перевалила,
— Тяжёлый сегодня денёк, да, Кацураги-сан? — спросила положившая голову на стол Уёхара Ёсико.
— Не то слово, Уёхара-сан, — кивнул я. — Но сдаваться нельзя. Если сегодня поднажмём, то в остальные дни нам больше не придётся таскать проверяющим больничные листы — все уже будут проверены.
— Да, выхода нет, — вздохнула она. — Придётся добивать всю работу за вечер. А вам ещё не стоит забывать, что со среды начнётся проверка случайно выбранных амбулаторных карт пациентов. Ватанабэ-сан вам спуску не даст. Гонять будет куда активнее, чем я.
— Это уж точно, — усмехнулся я. — Ватанабэ-сан может. Если карты он перепроверяет с таким же фанатизмом, с каким принимает зачёты… Страшно даже представить.
— Насчёт вас я не переживаю, — сказала Уёхара. — А вот за картами Кондо-сан проследите. Ему сегодня уже выдали ключи от собственного кабинета. Пусть он и не успеет за пару дней принять слишком уж много людей, но его карты точно так же могут попасть под проверку. А там будут смотреть не только обоснованность выдачи листов нетрудоспособности. Они будут проверять всё — от обследований до назначений. В прошлом году даже к дозировкам придирались, так что будьте готовы к худшему, Кацураги-сан.
— «Будьте готовы к худшему» — это буквально слоган нашей клиники, Уёхара-сан, — рассмеялся я. — Может, нам стоит повесить его у входа?
— Думала об этом, но боюсь, что пациенты неправильно поймут, — усмехнулась Уёхара. — Ладно, Кацураги-сан, меньше слов — больше дела. Приступим к оставшимся больничным. В противном случае ночевать нам с вами придётся в этом кабинете.
— В ординаторской удобнее, там диванчики есть, — ответил я.
— Я привыкла спать сидя, — отмахнулась Уёхара, видимо, всерьёз восприняв моё предложение.
Мы провели чуть больше пяти часов, упорно просматривая карту за картой. Ошибок было немало. А как только мне под руку попадали карты кардиологов, я регулярно замечал закономерность в назначении препаратов. Одни и те же группы, причём не у одного и того же врача. Создавалось впечатление, что всю кардиологию подкупили, лишь бы скорее распродать залежавшиеся таблетки.
— Уёхара-сан, а вам не кажется странным, что наши кардиологи, как стадо, выписывают одни и те же препараты? — решил обсудить этот вопрос я. — Как-то это подозрительно. Существует столько групп препаратов от той же артериальной гипертензии, но они упорно выписывают лишь одну. В чём тут дело?
— О, Кацураги-сан! — рассмеялась Уёхара. — А вы наблюдательны. Что, впервые сталкиваетесь с аптечными интригами?
— Впервые, — честно признался я. — И это — нормально?
— Смотря с какой стороны посмотреть, Кацураги-сан, — пожала плечами Уёхара. — С точки зрения аптеки — да, нормально. С точки зрения медицины — спорно. Если следовать клиническим рекомендациями министерства здравоохранения, никаких ошибок наши кардиологи не допускают. Но если следовать здравому смыслу, это, конечно, не самый правильный подбор препаратов.