Спасите меня, Кацураги-сан! Том 2

Аржанов Алексей

Сначала слетел ритм сердца, из-за неправильных сокращений в предсердиях образовался тромб, а потом улетел в артерии ног. Отсюда и гангрена.

Тромб нужно срочно удалять, а ритм приводить в порядок. Давление у него хорошее, осталось уточнить пару моментов.

— Когда произошёл срыв ритма? — спросил пациента я. — Можете точно сказать, сколько времени прошло с момента, когда вы почувствовали неправильное сердцебиение и одышку?

— Где-то… Сутки, не больше, — морщась от боли, произнёс он.

Отлично, а раз трое суток

ещё не прошло, можно использовать амиодарон, как антиаритмик. Если бы срыв произошёл раньше — этот препарат только усугубил бы его состояние.

— Этого пациента — в сосудистую хирургию! — велел я. — Тромбоэмоболия артерий голени. До консультации сосудистого хирурга провести УЗИ сосудов нижних конечностей и начать вводить амиодарон внутривенно. Кардиолог пусть тоже посмотрит, так что делаем ЭКГ.

— Выполняем, Кацураги-сан! — кивнули остальные медсёстры и приступили к работе.

Завал с хирургическими больными был разобран, и я смог вернуться к столу дежурного терапевта. Быстро заполнил два направления на госпитализацию, слушая, как в углу ворчит всё ещё ожидающий меня полицейский, и лишь после этого вернулся к осмотру мужчины, которого он привёз.

— Ну наконец-то! — воскликнул офицер. — Просто чтобы вы знали, Кацураги-сан, меня уже разыскивает начальство. И я сообщил точные причины моего длительного отсутствия.

— Да ну? — пожал плечами я. — И что же вы сказали?

— Что дежурный врач намеренно удерживает задержанного мной нарушителя порядка в приёмном отделении. Поскольку, судя по всему, рассчитывает на денежное вознаграждение.

Вот ведь мерзавец…

— Это чистая выдумка. Чтобы вы понимали, в приёмном отделении стоят камеры, и здесь прекрасно видно, чем я на самом деле занят. А за клевету вам придётся ответить, — сообщил я. — Мною осматривались экстренные больные, а вас я задержал потому, что мужчина болен. И причина, по которой он нарушил закон — заболевание, а его невнимательность тут ни при чём.

— Болен? Интересно, чем же? — со скепсисом спросил полицейский.

— Это мне и предстоит выяснить, — произнёс я и вернулся к «анализу».

С почками у Тошинори Йосукэ явно была беда. Поначалу я решил, что и здесь поигрался вездесущий сахарный диабет, который убивает и почки, и зрение разом. Но нет. Судя по воспалительному процессу в его выделительных органах, диабет был здесь ни при чём.

— Вы когда-нибудь лежали в отделении нефрологии? Меня беспокоят ваши почки. У вас был гломерулонефрит? — спросил я Тошинори.

— Не был, а есть, Кацураги-сан, — ответил мужчина. — Хронический. Как вы это поняли?

А правда, как я это понял? Опять побежал вперёд паровоза и выдал ему результаты своего «анализа».

— Меня смущают ваши отёки. Голени и лицо прямо-таки сочатся жидкостью, — нашёл другой ответ на вопрос я. — Вам бы не помешало госпитализироваться.

— Я только «за», Кацураги-сан, — кивнул мужчина. — Но больше всего меня смущает зрение.

Раньше такого не было, а сейчас — всё вокруг жёлтое.

Это не почки… Они на глаза повлиять не могли. И его печень с желчью в полном порядке, значит, о желтухе тоже речи быть не может. Если только желтуха у него гемолитическая — из-за распада элементов крови? Нет… Глупости! У него вообще нет желтухи, он белый, как мел.

Причина в чём-то другом…

Точно!

— Тошинори-сан, что вы принимаете от отёков? — спросил я. — Вам же наверняка назначали мочегонные препараты?

— Да, разумеется. Сейчас прохожу курс лечения фуросемидом. С утра так сильно отёк, что даже выпил больше таблеток, чем обычно. Но всё, как мне было рекомендовано, — признался Тошинори Йосукэ.

Вот оно!

— Ваша проблема со зрением называется — ксантопсия, — произнёс я. — Это связано с побочным действием от приёма мочегонных препаратов. В частности — от фуросемида. Такое происходит очень-очень редко, но судя по описанной вами ситуации, вы попали именно в этот небольшой процент.

— Так мои глаза здоровы? — обрадовался Тошинори Йосукэ.

— Да, это пройдёт, — кивнул я. — Но меня всё равно смущает состояние ваших почек. Судя по тому, что вам пришлось принять удвоенную дозу мочегонных, работа вашей мочевыделительной системы стремительно ухудшается. Предлагаю госпитализироваться в наше нефрологическое отделение прямо сейчас.

— Стоп, стоп! — затараторил полицейский. — Вы что, издеваетесь надо мной, Кацураги-сан?! Какая ещё госпитализация? Мне нужно везти его на…

— Если Тошинори-сан напишет отказ от госпитализации, вы можете везти его куда угодно. Но сейчас я намерен положить его в нефрологию.

— Я согласен, Кацураги-сан, можем оформляться, — кивнул мужчина.

— Поймите, того требуют обстоятельства, — объяснил я полицейскому. — Вы же не хотите, чтобы ему стало хуже прямо у вас в участке? Придётся опять везти его сюда, и тогда — не факт, что мы сможем восстановить уже утраченную функцию почек.

— Делайте, как вам угодно, Кацураги-сан, — отмахнулся офицер. — Я доложу о вас руководству. Это — лишь вопрос времени, когда вас отсюда турнуть за взятки.

— Какие ещё взятки?! — воскликнул я. — Вы сами-то нормально себя чувствуете, офицер? Это же не просто клевета, а клиническое проявление бреда.

— Вы специально хотите положить его в отделение, где не будет камер. Там Тошинори Йосукэ и передаст вам деньги, — усмехнулся офицер.

— Тошинори-сан передаст деньги только в кассу и только за своё лечение в стационаре, — сообщил я. — А что касается вашего освидетельствования на состояние алкогольного опьянения — заключения я отдам вам прямо сейчас. Однако решение о том, нарушил ли Тошинори-сан правила дорожного движения сам или же из-за состояния здоровья, решит специальная комиссия. И будьте уверены, вы и ваше руководство получите ответ в лучшем виде.