Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4
Шрифт:
— Добрый день, меня зовут Кацураги Тендо, — представился я. — Вы попали под выборочный осмотр.
— Ч-чего?! — испугался айтишник. — А если я не хочу?
— Эй! Фудзитаки-сан! — крикнул другой сотрудник, который, по-видимому, был заведующим этажом. — Я что вчера говорил по поводу приезда врачей? Надо — значит, надо. Не спорьте!
Фудзитаки тяжело вздохнул, но всё же последовал за мной в специально выделенный для осмотра кабинет.
— Что нужно делать? — спросил он.
— Фудзитаки-сан, я выбрал вас непроста. Вы бледный и
Фудзитаки не на шутку разнервничался. Он нехотя снял рубашку и остановился.
— Фудзитаки-сан, снимите, пожалуйста, штаны и нижнее бельё, — попросил я. — Меня можете не стесняться.
— Да как вы… — испугался айтишник. — Вы что-то знаете, да? Вам кто-то рассказал! Тьфу, так и знал, что Суидзиме нельзя доверять! Всё растрепал!
— Фудзитаки-сан, мне никто ничего не рассказывал, но я очень надеюсь, что вы сами поделитесь со мной своими жалобами, — сказал я. — Бояться тут нечего.
— Да действительно, Кацураги-сан, — с сарказмом ответил он. — Совсем нечего! Вот, смотрите.
Фудзитаки резким движением снял штаны вместе с трусами. Теперь «анализ» был мне попросту не нужен. Твёрдый шанкр трудно с чем-то спутать.
Кожа вокруг половых органов Фудзитаки покрылась язвочками с ровными краями. Некоторые из них были гладкими розово-красными, а другие уже начали шелушиться и приобрели серо-жёлтый цвет. Паховые лимфатические узлы были сильно воспалены.
— Фудзитаки-сан, давно у вас появились эти дефекты на коже? — спросил я.
— Н-неделю назад, — ответил он, спрятав взгляд.
— У вас есть жена или девушка? — спросил я.
— Нет, — замотал головой он.
— Фудзитаки-сан, вам обязательно нужно провериться у инфекциониста. Да не просто провериться, а срочно начать лечение, — настоял я. — Так проявляется начальная стадия сифилиса.
— Чёрт… — выругался Фудзитаки, быстро натянув штаны.
Затем ещё несколько раз выругался и ударил кулаком по стене. Японские ругательства автоматически переводились в моём головном мозге через раз. Иногда вместо «чёрт» я слышал классическое японское «кусо!».
— Успокойтесь, Фудзитаки-сан, это лечится, — убедил его я. — Но вам обязательно нужно провериться на остальные инфекции, которые передаются половым путём. В частности — ВИЧ, гепатиты В и С. У вас был незащищённый половой контакт?
— Был, разумеется, — вздохнул он.
— Ваш партнёр в курсе, что он может являться носителем инфекции? — спросил я.
— Конечно, она должна быть в курсе! — воскликнул он. — Только мне ничего не сказала. Ох, зачем-зачем я поехал в эту чёртову Ёсивару!
Ёсиварой раньше называли один из кварталов Сэндзоку. Ещё в стародавние времена он носил так же другое название — квартал красных фонарей. Раньше он был главным местом, где можно было встретиться с юдзё. Говоря по-русски — с куртизанкой.
Хоть в двадцатом веке в Японии и вышел закон о запрете проституции, но как
Сифилис — очень опасное заболевание, если его запустить. Пока у Фуджикаты лишь первая стадия, опасаться нечего — болезнь можно вылечить, и в дальнейшем это никак не повлияет на здоровье пациента и его близких людей. Главное — пройти курс антибиотикотерапии и избавиться от поселившихся в организме бактерий — бледных трепонем.
Одно «но», вместе с сифилисом юдзё могла наградить Фудзикату чем-то посерьёзнее, а это уже — разговор отдельный.
Я убедил айтишника отправиться к инфекционисту и предупредил Окабэ Акиру, что вскоре к нему заглянет такой пациент.
Вскоре мы с Кондо-сан встретились в середине коридора и пришли к выводу, что на этом этаже больше ловить нечего. После мы обошли ещё два этажа айтишников, не обнаружили новых очагов инфекции и направились домой.
Так пролетела вся неделя. Диспансеризация — айтишники — курсы от «Хиджиката-Медикал». И снова, и снова — по кругу.
Но суббота оказалась свободной, и мы с Сакамото Рин отправились в храм Дзодзёдзи. Хоть девушка и не понимала, зачем я вытащил её именно в буддистский храм, но была рада тому, что я согласился провести с ней время.
— Всё-таки теперь мне понятно, почему вы решили позвать меня сюда, — улыбнулась Рин. — У этого места такая… Необычная энергетика! Я словно заново родилась. В Осаке храмы совсем не такие.
— Рад, что вам нравится, Сакамото-сан, — улыбнулся я. — Кстати, помнится мне, что прямо перед увольнением из больницы Камагасаки, я обещал, что мы вместе выпьем чаю. А здесь — идеально место, чтобы воплотить это в жизнь. У буддийских монахов есть целый ритуал чаепития перед и после медитаций. Предлагаю попробовать.
— Ой, отличная идея, Кацураги-сан! — обрадовалась Рин. — Только подождите меня, пожалуйста, здесь. Мне… нужно отойти на пять минут.
Сакамото Рин удалилась, как говорится, «припудрить носик», а я подошёл к кустам, за которыми уже давно скрывался Кикуока Горо.
— Добрый день, Кикуока-сан, — поклонился я. — Я к вам за советом.
— Вижу, — кивнул он, не отрывая взгляда от удалявшейся Сакамото Рин. — Это — не та женщина, с который вы приходили сюда впервые.
— Да, это — другая моя коллега. Я хотел показать её вам, Кикуока-сан. Меня смущает, что…
— Что из неё бьёт жизненная энергия, как вода из гейзера? — опередил меня Кикуока.
— Так вы тоже видите? — обрадовался я. — Отлично, Кикуока-сан. Мне нужен ваш совет. Лично я никогда не встречался с такими людьми. Одно дело — место силы, но когда источником является человек…
— Это очень плохо, — вновь закончил за меня фразу Кикуока Горо.
— Почему? — не понял я.
— Я встречался с такими людьми. Много раз, — грустно вздохнул Кикуока. — Вы, наверное, полагаете, что в ней чересчур много жизненной энергии, Кацураги-сан? Поэтому избыток вырывается наружу. Так вы мыслите?