Спасти дракона
Шрифт:
Желтый, как янтарь, глаз придвинулся к проему, остро пахнуло гарью и горячим металлом, раздался шумный вздох… и дракон исчез. На пороге встал широкоплечий молодой парень, с совершенно простецкой, густо усыпанной оранжевыми веснушками физиономией и ярко-апельсиновыми волосами. Ирка с любопытством уставилась на него – какое разнообразие человеческих лиц у этих змейских морд! Жалко, похитителя Айта она в свое время не разглядела – ничего, кроме темного силуэта в пламени. Оранжевый здоровяк вовсе не походил на Айта с его тягучим изяществом
– Дозвольте войти? – прогудел змей и шагнул через порог, походя навернувшись лбом о низкую притолоку.
– Не слишком-то ты дожидался разрешения, мой господин, – хмыкнула Улада, без всякой почтительности разглядывая потирающего ушибленный лоб змея.
– Я… это… не понял… – Змей огляделся по сторонам, затем вдруг вышел, обозрел закрепленного над дверью дракончика и вернулся. – Нахожусь в доме, осененном воздушным крылом… что ли? – явно с трудом подбирая положенные по этикету фразы, поинтересовался он.
– Ты находишься в доме, породившем воздушную кровь, – величественно обронила драконья бабушка. – Который чуть не был предан огню – с твоего попустительства. Или то, что мой внук мал, а его отец пал в бою, дает право всяким полукровкам безобразничать в их доме, а, огненный?
– Что вы слушаете человечку? – взвизгнул полукровка.
– Замолчи! – от рыка змея содрогнулись стены. Полукровка сжался в комок у порога. Оранжевый дракон пронзил его строгим взором, убедился, что тот сидит и не отсвечивает – даже мельчайшие искорки с пальцев стряхнул! – и вернулся к Уладе.
– Я последний, кто оскорбит память павшего собрата… – Дракон склонил апельсиново-рыжую голову. – А также честь его юного сына и достопочтенной тещи. – покосившись на строгую Уладу поспешил добавить он. – Однако же мы получили жалобу…
– Донос, – почти пропела Улада.
– Жалобу, – упрямо повторил огненный. – О нападении на змееву кровь, совершенном у ворот города…
– При помощи городской стражи – там вот ее родич служит! – визгливо пожаловался змееныш.
– Я напала? – невозмутимо поинтересовалась Улада. – А городская стража мне помогала? Вся?
Змей внимательно и серьезно поглядел на украшавшие физиономию пострадавшего змееныша синяки и шишки:
– Если так поглядеть, выходит, что вся… А ежели иначе… – Он еще раз изучил скорчившегося у порога змееныша и презрительно дернул уголком рта: – Пострадавший говорит, постояльцы ваши новые напали.
– Это змеева кровь – пострадавший? – еще более деловито поинтересовалась Улада. – Надо Миланочку предупредить, чтоб, не попусти Табити, внучек ни с кем таким… пострадавшим не общался. У меня, господин огненный, заведение приличное, не всех пускаю, посетителей немного. Слышь, Хом-Хомыч! – окликнула она мелкого человечка, все так же невозмутимо сидящего в углу залы, словно и не уходил со вчера, и продолжающего совать еду под шапку. – Не ты вчера ввечеру змееныша огненного избил?
Человечек стянул шапку – на темени у него обнаружился здоровенный зубастый рот. Острые зубы дожевывали кусок мяса – толстые красные губы шевелились среди волос.
– Как можно… – прочавкал макушкой человечек. – Я разве покусать могу… – И натянул шапку обратно.
– Они морочат голову, господин! Тут заговор! – Змееныш вскочил. – Это вот она сделала… – указывая на тихо стоящую у лестницы Ирку, завопил он. – А остальные ее покрывают!
– Девка? – изумился огненный. – Тебя избила девка?
Ирка поняла, что пришла ее очередь поучаствовать в спектакле.
– Я бы попросила! – с надменностью, ничуть не уступающей Лауме или Мраченке, процедила она. – Я посланница Великой Халы, а не девка! И я его пальцем не тронула, – честно добавила она.
– Тронула! Не пальцем, а… Я не знаю, как она это сделала, но это она! – вопил пострадавший. – Может, она и вовсе не человек!
– Змеевна, вроде тебя? – непонимающе похлопал глазами огненный. – Тогда это промеж вами двумя дело. Ты зачем меня сюда приволок? Думаешь, ежели ты мне племянник, так родного дядю можно и дурнем выставить?
– Змеева кровь: чтоб разобраться с девушкой, дядюшку приволок, – словно бы про себя прокомментировала Улада. – Какие у некоторых семейств проблемы с детьми, ай-ай-ай… Надо срочно отписать Миланочке… Воспитывать детей надо, во-спи-ты-вать! Тогда они за дядюшкиной бронированной спиной от девушек прятаться не станут.
Оранжевый змей адресовал Уладе совсем не добрый взгляд – видно, уже представлял, как выходка племянничка обсуждается на змейских посиделках. С их раздвоенными язычками сплетни должны распространятся даже быстрее, чем в Иркиной школе это делают сестрички Яновские.
– Девица, сдается, прибыла в Симурану не одна? – с вкрадчивостью разгорающегося пожара вопросил змей. Хоть девкой не назвал, уже хорошо.
– Один мой спутник – кот. Только царапин на пострадавшем я не вижу, в основном синяки и шишки, – заявила Ирка. При слове «пострадавший» оранжевый страдальчески сморщился. – А второй вообще болен, на ногах не держится, пришлось к седлу привязать.
Оранжевый змей сморщился снова – обессиленный больной в качестве обидчика племянника его тоже не устраивал.
– А с какой целью девица прибыла в Симурану? – уже с безнадежной угрюмостью поинтересовался он.
– С посланием! – выпалила Ирка. Ну да, раз она посланница, должно быть послание… Теперь бы сообразить с каким… А собственно, зачем что-то придумывать? Ирка вытянулась в струнку, как на параде, и отчеканила: – Послание от царствующей змеицы Дъны, Верховной Халы, Повелительницы Грозы, Айтварасу Жалтису Чанг Тун Ми Луну, Великому Дракону Вод. Он ведь здесь? – отставляя официальный тон, невинно поинтересовалась Ирка.