Спасти Осень
Шрифт:
— Знаю, — хмуро сказал Аник. — Удивительно, что он прибежал именно к нам.
— Ему повезло.
— Или не очень. Не уверен, что Ракх разрешит его оставить, — отрицательно мотнул головой парень. — Ну, ладно. Главное, сделай норку поуютнее, и лишний раз зверя не трогай. Кстати, это самка. Пусть привыкнет к твоему запаху и голосу — а там и до дружбы недалеко.
Он сказал это как-то странно, и быстро вышел, а я уложила малышку спать всё в том же сундуке.
Я назвала рыжую Кутерьмой, и первые несколько дней она почти не выходила из своего домика. Правда, ела всё, что давали, и через неделю стала брать кусочки курицы у меня с рук. Ну а потом привыкла настолько, что стала играть, смешно раздувая хвост, прыгать и валяться на моей постели, изображая, будто простынь — это снег, и весело гавкать, когда мы выходили на улицу. Аник, спасибо ему, соорудил для лисы шлейку и поводок, к которым она тоже достаточно быстро привыкла.
— Главное, что не ошейник, — сказал парень. — И лучше не выгуливай её пока без поводка. Сбежит — и тогда уж точно пропадёт.
Его доброта распространялась исключительно на Кутерьму. Со мной он по-прежнему вёл себя нагловато. Дай волю, и приказывать бы начал, но пока что сдерживался. Наверное, опасался, что я наябедничаю Ракху, который возвращаться не торопился.
Не желая сидеть без дела, я решила разобрать в зимнем саду, с помощью магии вырастив некоторые красивые и ценные растения. Не зря же училась у мамы и бабушки, как обращаться с землёй в период её сна, не зря читала много книг о деревьях, травах и цветах! Теперь маленький уголок под стеклянной крышей мог похвастаться «ледяными» розами, синими бутонами мерзунов, которые раскрывались при прикосновении, и прекрасными голубыми звёздочками мерцающих кустов, ягоды которых напоминали по вкусу дыни.
Очередным зимним утром меня разбудили волосы — мои собственные, которые почему-то лезли в рот. Зевая, я поднялась, и неожиданно нащупала густые кудри, которые стали тяжёлыми и длинными. Я побежала к зеркалу, что было в одной из гостевых комнат, и не поверила глазам: мои волосы всего за ночь выросли до плеч! Они были яркими и блестящими, и послушно заструились меж пальцев, оказавшись мягкими и шелковистыми на ощупь… Словно какое-то время раздумывали над действием странного огненного «бальзама», и в один миг просто сошли с ума.
— Чудеса! — прошептала я, потрясенная.
И это было только начало. Спустя ещё пару недель кудри опустились до лопаток, а к началу праздника Льдов стали доставать до бёдер. Причём росли они не каждый день, а рывками, и мне стало страшно, что однажды ночью я вместе с Кутерьмой проснусь в гнезде из кудрей. Я старалась убирать их под тугой платок, чтобы Аник ничего не заподозрил и не решил, будто я воспользовалась зельем из запасов Ракха, но парню было всё равно, как я выгляжу. Он не смотрел на меня даже за завтраком, и постоянно пропадал на играх, что вардарцы всегда устраивали на реке ближе к самому главному и значимому празднику королевства.
Слава предкам, я хотя бы брови этой штукой не намазала! Страшно представить, что бы выросло у меня на лице спустя неделю… На всякий случай я убрала пузырёк куда подальше, и решила, что непременно у Ракха узнаю, что это за штука такая, и для чего лично он её использовал. Если, конечно, колдун вообще вернётся. Последние его письма были короткими и сухими, и мне казалось, что он не хочет больше жить в столице. Наверняка дела, что были у него в далёких краях, пошли не по плану, и я снова начала мучиться бессоницами, ворочаясь и порой бродя по комнате в надежде, что колдун появится внезапно. Однако пока что он мне только снился — всегда серьёзный, молчаливый, но такой тёплый и живой, что хотелось в этих снах забыться…
Аник между тем вовсе забыл про нормальный сон, зато ел много и жадно. Он привёл в дом трёх своих друзей, двое из которых были девушками, и, уж насколько я терпимо относилась к людям, а они мне сразу не понравились. Мы с весёлыми «гостями» встретились в саду, где я выгуливала Кутерьму, смеясь над тем, как личика с разбегу втыкается в небольшие сугробы.
— А это подруга моего друга, то есть экономка и садовод, и ещё по совместительству маг, Розана, — представил меня Аник. — Розана, это Вэйза, Рамон и Джэлли. Они сегодня будут у нас ночевать. Ты же не против? — мило улыбнулся парень.
— Если вы не будете шуметь и не станете мешать мне заниматься делами, — строго сказала я, стараясь выглядеть выше и старше.
— Мы не будем сильно шуметь, — со смешком пообещала Вэйза.
— Мы останемся в комнате до рассвета, — улыбнулся мне Рамон.
— Не беспокойтесь, госпожа, — пропела Джэлли. — Мы благовоспитанные граждане.
В ответ на это Кутерьма зашипела. Гости ей сразу не понравились, и я поспешила увести лисичку домой.
В середине ночи из домика у конюшни начали доносится такие звуки, что я даже с закрытым окном лежала с пылающими ушами. Мало того, что мне не спалось, так ещё и с творящимся непотребством пришлось мириться. Более всего это напоминало поведение своенравного сына, который сорвался с цепи после отъезда строгого отца. Ох и не зря Ракх в письмах спрашивал о парне! Впрочем, если Анику ничто, кроме усталости, не угрожало, была ли необходима моя строгость? Взрослый парень, он сам за себя отвечал, и мог заниматься всем, чем угодно.
Утро я встретила хмуро, опасаясь, что с меня потребуют плотный завтрак. Готовить для этой странной компании желания не было, но пришлось всё-таки сварить кашу и сделать запеканку с ягодами на случай, если сам Аник проголодается. Увлечённая ароматным киселём, я не сразу поняла, что скрипнули ворота. И рванула к окну лишь минуту спустя, бросив чашку и ложку.
Это был Ракх, и я выдохнула, не веря долгожданному счастью. Нужно было привести себя в порядок, но я просто не могла отвести глаз от его высокой фигуры в длинном меховом плаще. Мужчина шёл неспешно, как всегда задумавшись, и как будто слегка прихрамывал. Волосы его растрепались, чёрное око было сокрыто.
Опомнившись, я побежала в свою комнату, сорвала фартук, убрала платок с волос, хотела было освободить пряди из строгой причёски, но решила, что уж лучше переоденусь и переобуюсь. Успею ещё насмешить его своей неуправляемой шевелюрой.
Спустя три минуты я была уже в саду в красивом бордовом платье, чёрном бархатном жилете и мягких домашних туфлях. Выбежала на узкую тропу, что вела к задней двери, на секунду встретилась с Ракхом глазами — и кинулась ему на шею.
— Какое счастье, что ты дома!
Прошептала, а пальцы сами собой погладили его тёмные пряди, опустились ниже и замерли на пуговицах воротника. Пару мгновений мужчина раздумывал, а потом мягко обнял меня за плечи и усмехнулся:
— Неужели скучала, лисёнок? А я думал, тебе и без меня здорово.
— Неправда, — тихо сказала я. Отринула сомнения, вытянулась на носках — и поцеловала его прямо в губы.
Ракх опешил. Пальцы его крепко сжались, и он отстранил меня, пытливо заглядывая в глаза. Я попробовала было улыбнуться уверенно, но губы дрожали.