Спасти шпиона
Шрифт:
Наступила долгая тишина.
– Странно, – чужим голосом сказал муж. – Очень странно!
И после паузы добавил:
– Точно сожгла?
– Ну, конечно, точно! Старая глупая фотография, сколько можно ее хранить?
Жанна Марицкая заинтересовалась разговором и в упор рассматривала Свету, пытаясь пронзительным взглядом добуравиться до ее слухового нерва и услышать всю интригу.
– Фотография?
– Сереж, дома поговорим, а? У меня люди…
Снова пауза.
– Хорошо. Дома так дома. Ты скоро?
– Не знаю. Сегодня суматошный день.
Отбой. Марицкая жадно улыбнулась.
– Муж
– Да нет, это совсем другое. Ерунда.
– Ну, не хочешь говорить – не надо, – судя по тону, Марицкая обиделась. – Угостите меня хоть кофием.
Она достала тонкую коричневую сигарету, щелкнула золотым «Дюпоном». Курить в подземном комплексе строго запрещалось, повсюду стояли датчики дыма, и Жанна это хорошо знала. Но ей было наплевать. Непристойно сложив губы, она выпустила несколько колечек, разогнала их ладонью и, взглянув в напряженное лицо Светы, вновь пришла в хорошее настроение и затушила сигарету.
– Ладно, не буду. А то еще тебя оштрафуют!
– Хочешь посмотреть вещи? – спросила Света. – Есть хороший свитерок. «Дольче и Габбана», как раз на тебя. И платье неплохое, и сапожки…
Жанна покачала головой.
– Я же только из Италии. Милан совсем скурвился, там стало нечего покупать! Мы с Валериком в январе специально полетим в Нью-Йорк. Элтон Джон его друг, он поведет нас в магазин, где продают шмотки для голливудских знаменитостей… Там такие бренды! Вот где я отоварюсь…
«Что она плетет? – подумала Света. – Элтон Джон живет в Англии, а не в Америке… А Голливуд – в Лос-Анджелесе, а не в Нью-Йорке…»
Но вслух ничего не сказала, только доброжелательно смотрела на Жанну и улыбалась, с нетерпением ожидая, пока она уйдет.
– Ладно, засиделась я что-то, а у меня дел выше крыши, – вздохнула Марицкая и стала собирать свою ювелирно-косметическую выставку.
Точно определив момент, Машенька зашла попрощаться с важной покупательницей и остановилась в дверях, провожая взглядом исчезающие в объемистых кожаных сумках «чудодейственные» кремы и «знаменитейшие» драгоценности.
– Что смотришь? – неожиданно спросила Марицкая. – Имей в виду, это старые, подхватные, вроде мешков, по ним судить не надо. Вот моя!
Она взяла со стола третью сумочку.
– Это «Джейн Биркин». Видишь, как закрывается? Вначале замочек открываешь, потом ремешок отстегиваешь, клапан поднимаешь, а потом еще змейка! Не доберешься, сто раз вспотеешь, пока откроешь… И внутри аккуратно – узенькая щелка, строгая… Вот по ней и делай выводы!
Маша вскинула брови и непонимающе посмотрела на Свету.
– Что-то я ничего не поняла…
– Я тоже, – удивленно сказала Света. – О чем ты, Жанночка?
Марицкая всплеснула руками.
– Вы что, в самом деле, не в курсах? Да это же сейчас самый модный прикол!
– Какой?
– Что у женщины сумочка показывает ее доступность! Если открывается легко, значит, хозяйка так же легко и ноги раздвигает. Распахивается как хавальник, значит, и дырка у нее такая же!
Маша втянула голову в плечи.
– Ничего себе! Я и не знала…
Жанна Марицкая довольно улыбалась.
– Хорошо, что я вас просветила. Имейте в виду –
Наконец, Марицкая ушла.
– Светлана Владимировна, у меня сумка тоже широко распахивается, но вы ничего такого не подумайте… А вот у Валюшки из сорок четвертой секции, у нее действительно…
Но хозяйка не была настроена обсуждать горячую тему.
– Я занята, Машенька, – сухо сказала она. – Посмотри лучше, как в зале дела.
Телефон больше не звонил. Судя по значку на экране, он опять не ловил сеть. Подземная вахта закончилась. Надо подниматься «на гора». Хотя есть неоконченное дело…
Света заперла дверь, достала из ящика большие ножницы, а из сумочки флеш-карту, положила на стол. Покрошить в мелкое конфетти, высыпать в урну на улице. Здесь, за много километров от его работы и дома, точно ничего искать не будут. Можно еще бросить следом в урну горящую спичку – для верности.
Нет. Слишком примитивно. Утренний романтический порыв, когда ей просто хотелось заслонить мужа от опасности, сделав какую-нибудь возвышенную глупость, – порыв этот ушел безвозвратно. На смену ему пришли рационализм и холодный трезвый расчет. То, что мелькало на заднем плане сознания, так и не выходя на передний, само собой уже оформилось в продуманный план гениальной комбинации. Конечно, этот путь сложнее, но гораздо эффективнее. Поэтому надо набраться терпения, подобно рыбаку, ждущему верную поклевку. И идти до конца.
Без четверти час. На телефоне по-прежнему нет значка сети. Девочка Света из шахтерского Горняцка поднялась на поверхность. Не в грохочущей, болтающейся на изношенном канате шахтной клети, а на комфортабельном бесшумном эскалаторе. И не из черного мрачного забоя, где угольная пыль забивает поры кожи через двадцать минут, а из сияющих чистотой, ярко освещенных мраморных коридоров, напичканных магазинчиками, кафешками и закусочными. Но все же из подземелья. Что ни говори, а дышать наверху стало легче. И от тусклого зимнего, но естественного света сразу улучшилось настроение. Все-таки второй уровень – это глубоко…
Несколько минут она стояла у выхода, жадно вдыхая морозный, чистый и свежий воздух. Заброшенная лунная станция превратилась в последний островок жизни у эвакуационных ворот обреченного мира. Толпа покупателей рвалась в распахнутые двери, осаждала эскалаторы, бурлила вокруг налившегося жизнью стеклянного купола, жуя хот-доги, горячие бутерброды, чипсы и запивая все это неимоверным количеством пива и пепси-колы.
Света нашла взглядом свой «кайен» – стоит там, где его оставили. Да и куда он денется? Сережа установил такую сигнализацию, что спутниковому «Корсару» делать нечего! Только подойди, только дотронься – а тебя уже видят в тревожной группе Службы правительственной связи! И если твоя рожа или манеры не понравятся, то четыре «волкодава» с автоматами вылетят на перехват, а задерживают они так, что сразу в Склифосовского…