Спасти шпиона
Шрифт:
Официант принес графинчик текилы и вазочку с оливками, разговор на минуту прервался.
Потом Мигунов выпил рюмку, закурил. В темном зеркале на стене вдруг обрисовалось его лицо, похожее в тусклом свете зажигалки на череп с роскошными усами.
– Ты и вправду считаешь, что один из нас – шпион? – произнес Мигунов. Он обращался к Семге, но смотрел на Катранова.
Семга засопел. Его лицо налилось кровью, потемнело.
– А что я должен считать? Тут больше ничего не придумаешь. Никакого другого
Наступила тишина. Действительно, сканер-передатчик – это не выдумка, а факт. Заложил его в статую кто-то из тех, кто на ней работал. Работали четверо, один погиб, а трое сидят здесь. Среди них и шпион. Все привыкали к такой логике.
– Ясно, – сказал Мигунов. – Хорошо. Один из нас вставил в статую тот самый сканер. И что делать дальше? Кто хочет сделать признание?
Бывшие друзья-ракетчики переглянулись и как по команде отвели взгляды в разные стороны.
– Что и требовалось доказать, – сказал Мигунов. – Я предлагаю закончить эти пионерские игры. Даже если кто-то из нас и вправду имеет отношение к сканеру, он все равно ничего не скажет… Расстрел вроде отменили, но за шпионаж пристрелят в сыром подвале, как собаку. Или сожгут заживо, говорят, особистам документальную съемку показывали…
– Какая-то у тебя странная логика, – недобро усмехнулся Сёмга. – Дескать, выпьем, разойдемся по домам – и будем жить, как жили? Да? Как ни в чем не бывало?
– А что еще делать? Доказать все равно ничего нельзя…
– Можно! – неожиданно сказал Катранов.
– Что? – спросил Семаго.
– Каким образом? – спросил Мигунов.
Катранов прищурился.
– Когда Дрозд погиб, на лесах нашли пустую сумку. Черную такую, легкую, из синтетики, на змейке – помните? На нее тогда никто внимания не обратил…
Мигунов пожал плечами.
– Не помню никакой сумки.
Семаго пожевал губами.
– Да, что-то такое было… Ну, и что?
– Откуда она взялась, пустая? Что в ней принесли? И куда делось содержимое?
– И что дальше? – спросил Мигунов. – Откуда? Что? Куда? Ты загадки не загадывай. Ты отгадки давай!
– Так вот, в этой сумке шпион принес свою штуковину. А когда заложил ее в статую, сумка опустела. Надо вспомнить, чья эта сумка. Ее хозяин и есть шпион!
– Уж точно не моя, – быстро ответил Семаго.
– И не моя, – сказал Мигунов.
– И не моя, естественно, – покачал головой Катранов. – А чья?
Тяжелое молчание стало ему ответом.
– Давайте лучше выпьем! – предложил Мигунов. – Катран, я у тебя рюмку текилы одолжил. Вот, наливаю обратно.
– А за что пьем-то? – спросил Катранов, поднимая стопку.
– За честность между старыми друзьями! – сказал Мигунов, внимательно глядя ему в глаза. – Н у, и за порядочность отношений, конечно!
Уши Катранова порозовели.
– Прекрасный тост, – кивнул он.
Семаго
– А я пью за чудо. Пусть шпион умрет. И унесет свою тайну в могилу. Чтобы ни следствия, ни суда, ни позора…
Мигунов покачал головой.
– Нет, я за смерть пить не буду. Мы со старым другом за порядочность выпьем. На брудершафт. Не против, Катран?
Тот пожал плечами. У них такого заведено не было, но момент для отказа явно неподходящий. Встали, переплели руки, выпили, троекратно расцеловались.
– Ура! – сказал Семга. – А я – за свое!
Он залпом опустошил фужер, со стуком поставил на стол, будто печать оттиснул. Но перестарался: ножка треснула, фужер упал на пол, брызнули осколки.
– Кончай, Сёмга. Нормально вести себя не можешь? – раздраженно сказал Катранов. – Как боров упившийся, честное слово…
– И закусывай, а то еще под стол свалишься, – добавил Мигунов.
– А-а!.. Вот как, значит!.. – Семаго саркастически улыбнулся. – Полковнички объединились!.. Братья-ракетчики!
– Просто ты всегда напиваешься и скандалишь…
Саркастическая улыбка превратилась в оскал.
– Точно. Есть такое дело. Где Сёмга, там бьют морду и блюют на пол. Потому что всегда вам, полковникам, завидовал. И Дрозду завидовал. Вы могли, а я не мог. Ржали, как кони, в курилке, вспоминая вчерашнее дежурство, а у меня колени тряслись…
– Ты о чем? – не понял Катран. Посмотрел вопросительно на Мигунова. Тот не прореагировал.
Сёмга опять зашевелился, собираясь что-то сказать, кулаком правой руки бессознательно постучал по столу, но выдавил лишь:
– Неважно.
Еще подумал и сказал:
– Я Дрозду тайну свою доверил. Как другу. А он меня на смех поднял. Вот и все… А остальное вас не касается.
Он встал, обошел стол и направился к выходу.
– Ты куда? – крикнул вслед Катранов.
Сёмга обернулся.
– Думать. Кто же из нас шпион?
– Да подожди! Что ты сорвался, как укушенный?
Семга вышел. Громко хлопнула полированная дверь.
– Пусть идет, – сказал Мигунов. – Оставь. Он же больной на голову, не знаешь разве?
– Чем он болен?
– Алкоголизмом. Пропил мозги. Мания преследования, немотивированная агрессия. Хорошо, хоть в этот раз пистолетом не угрожал… Зато записал нас в шпионы.
– Одного из нас, – уточнил Катранов.
– Ну, если тебе от этого легче, то одного. Только кого?
Катранов задумчиво молчал. Его ладони лежали на голубоватой от освещения скатерти. Этими пальцами он ласкал Свету. Этой смазливой харей елозил по ее телу. Сволочь!
– Как поживает Борька?
– Борька? Обычно ты про Ирку спрашивал, – отстраненно ответил Катран.