Спецназ
Шрифт:
На тот момент МиГи обеспечили для ФАПЛА превосходство в воздухе на юге Анголы. У них было преимущество в подлетном времени, и времени нахождения над целью, поскольку им необходимо было пролететь до зоны боевых действий всего 60-80 км, в то время как южноафриканские «Миражи F1» и «Буканиры»90 должны были вылетать из Хрутфонтейна, и к тому времени, когда они достигали своих целей, у них оставалось топлива всего на десять минут нахождения в районе. Так как их возможности были слишком ограничены, они редко участвовали в воздушных боях. Реактивные самолеты «Импала», работавшие из оперативных аэродромов в Ондангве и Рунду, не обладали ни дальностью полета, ни вооружением, чтобы бороться с МиГами на равных.
С помощью Дейва Дрю Дидис изучал подробные
В то время, как остальная часть 5-го разведывательного полка была развернута для участия в операции «Колизей», Дидис отправился в Преторию, чтобы сделать доклад для Командующего войсками специального назначения, генерал-майора Жупа Жубера. Такая же идея была предложена Главнокомандующему Силами обороны ЮАР генералу Дженни Хелденхейсу, который в принципе одобрил план, но с оговоркой, что ему необходимо согласовать его с министром обороны.
Операцию утвердили, но нам еще предстояло представить окончательный план и получить полномочия на поддержку с воздуха. Для этого требовались определенные силы убеждения, так как в случае, если бы южноафриканский солдат был пойман за установкой подрывного заряда на самолет ФАПЛА, это было бы расценено как акт саботажа и нарушение международных конвенций. До этого момента все успехи в деле уничтожения вражеских самолетов приписывало себе УНИТА.
Аэродром Менонге должен был стать первой целью, главным образом потому, что оттуда боевики действовали против южноафриканских сил, развернутых в районе Куито-Куанавале, и также еще и потому, что он считался «более легкой» целью, чем Лубанго.
Чтобы подготовиться к нашей очередной операции, Дидис, Невеш Матиаш, Жозе да Коста и я вернулись в Савонг, — для нас это было обычным делом. Мы заставляли себя адаптироваться к смене режима деятельности — работать ночью и отдыхать днем. Каждую ночь мы отрабатывали навыки ориентирования, тактику патрулирования и проникновения к объекту.
Часами мы корпели над картами и аэрофотоснимками, намечая пути передвижения, места закладки тайников и маршрут окончательного выхода к объекту и проникновения на него. На помощь нам пришел дешифровщик аэрофотоснимков из ВВС, оснащенный всеми новейшими средствами аэрофотосъемки, современными стереоскопами и даже масштабной моделью объекта.
Днем мы изучали конструкцию и уязвимые места самолетов МиГ-21 и МиГ-23. С помощью увеличенных схем самолетов было точно определено, где необходимо размещать подрывные заряды для достижения максимального результата. Идея состояла в том, чтобы взрыв заряда вызывал детонацию топливных баков, которая, в свою очередь, наносила ущерб соседнему самолету. Мы рассуждали так: если заложить заряд на каждый второй или третий самолет, то можно будет фактически вывести из строя весь аэродром.
Мы также испытали несколько вариантов синего и серого камуфляжа в различных условиях освещенности, и в конце концов, решили использовать один тип одежды для дня и для ночи. Выяснилось, что темно-синий и оливково-зеленый цвета обладают схожими маскировочными свойствами в условиях кромешной тьмы, к чему мы и стремились. Для более освещенных и светлых мест, таких как стены дамб и электростанции, подходил светло-голубой или серый цвет, но поскольку место, где располагалась цель нашей операции, будет довольно темным, был выбран оливково-серый цвет, как наиболее подходящий как для дневных, так и для ночных условий.
Изначально Дидис хотел, чтобы во время подкрадывания к цели мы использовали спортивные костюмы из эластичного материала типа нейлона, так как полагал, что в нем будет удобнее переползать и лазить по заборам, однако вскоре стало понятно, что это нецелесообразно, так как к материалу прилипали колючки и сухая трава, а сам он слишком легко цеплялся за кустарник.
Для защиты, а также для бесшумного движения во время проникновения мы заменили обычные чехлы для антиследопытства, надеваемые на обувь, на серые овчинные поножи, наколенники и налокотники. В какой-то период во время тренировок — и фактически
Для работы в Менонге было принято решение, что трое из нас, — Дидис, Невеш и я, — выйдем на окраину города, после чего Невеш останется на возвышенности к востоку от объекта, чтобы поддерживать радиосвязь с тактическим штабом, пока Дидис со мной будет осуществлять окончательное проникновение.
Рис. 10. Операция «Похищение-1».
Подрывные заряды для нас были специально подготовлены компанией EMLC и представляли собой прессованную взрывчатку «Торпекс» с наполнением из алюминиевого порошка в качестве зажигательного состава и взрывателем с задержкой взрывания под кодовым названием «Румпель», который, прежде чем сработать, обеспечивал нам достаточно времени, чтобы выйти из этого района. «Румпель» также имел датчик освещенности, а также мощное устройство неизвлекаемости. Комплект каждого устройства дополнялся пробиркой с двумя химическими веществами. При сжатии химические вещества смешивались и образовывали быстросохнущий, крепкий эпоксидный клей — так называемый клей Вернона Джойнта, названый так по имени своего гениального изобретателя.
Для переноски взрывчатки к цели, мы сконструировали специальный ранец, в котором располагались отсеки для девяти зарядов, каждый из которых можно было достать, не снимая ранца — за исключением одного, находившегося в центре, и до которого было нелегко дотянуться рукой. В этот отсек мы уложили свой пищевой рацион на один день и аварийный комплект выживания.
Еще одним проблемным вопросом являлась вода. Чтобы оставаться ловким и гибким во время подкрадывания, мы предпочитали не носить бутылки с водой в боковых карманах рюкзака, а крепить бурдюк, наполненный водой, по центру. У бурдюка было еще одно дополнительное преимущество, — в нем вода не издавала звуков во время передвижения, как это происходило в наполовину заполненной бутылке.
Все наши приготовления подверглись проверке, — в течение крайних двух уикэндов перед нашим развертыванием в Рунду, мы провели общие итоговые учения на аэродроме в Худспрюйте. Там были воссозданы все условия, с которыми мы ожидали столкнуться на объекте операции — расстояние до ограждения периметра, темная фаза Луны и расстояние, которое нужно было преодолеть по бетонированной площадке, чтобы добраться до самолетов.
Мы попросили персонал ВВС оказать нам всю необходимую поддержку, и поэтому один из укрепленных ангаров был оставлен открытым, в то время как четыре «Миража» были установлены снаружи. Эскадрилья охраны авиабазы на выходные дни была приведена в боевую готовность, — военнослужащих предупредили, что на вверенном им объекте спецназовцы будут проводить учения, поэтому они были готовы пойти на все, чтобы нас обнаружить.
Группа из трех человек пересекла ограждение по периметру незамеченной. Мы пролежали внутри базы целый день, а затем надели овчинные поножи и проникли на стоянку с твердым покрытием, где находились «Миражи». Ночь была темная, как смоль, и мы обнаружили, что можем следовать за «противником» — нашими собственными коллегами по малым группам спецназ и некоторыми сотрудниками контрразведки из штаба в Претории, охранявших самолеты, — в пределах нескольких метров, прежде чем они могли нас обнаружить. Мы упражнялись в подкрадывании, оттачивая положение тела и подгоняя снаряжение, пока, наконец, ранним утром мы с Дидисом не смогли подкрасться к часовому на расстояние вытянутой руки.